Черный пепел на снегу - Яна Анатольевна Спасибко
Кровь подойдет любая, если что – можно и Къелла попросить поделиться, но она надеялась, что до этого не дойдёт.
Богданка с любопытством наблюдала за действиями наставницы. Она уже научилась чувствовать ворожбу на интуитивном уровне, остальные члены экипажа если и заметили мурашки, пробежавшие по коже и приподнявшиеся на загривке волоски, то списали это на резкий порыв холодного северного ветра.
Уже стемнело, когда первый поплавок неистово задергался, сигнализируя о том, что на крючок попалась долгожданная добыча.
Пригнанный йотунами откуда-то косяк буквально кишел возле судна, наводя вошедших в азарт рыбаков на крамольные мысли о том, что рыбой можно напастись впрок. Однако, суеверные моряки сумели вовремя остановиться – всё равно впрок не наешься, а выловленная рыба долго храниться не будет. А потому ловить больше, чем нужно здесь и сейчас, было дурным тоном.
Плотно поужинавшая команда осовело слонялась по палубе. После голодовки набитое брюхо тянуло экипаж вниз, прилечь, отдохнуть. Даже оставленные на карауле часовые чутко дремали, опершись о мачты.
Агне уже после полуночи выбралась из своей палатки и, воровато осмотревшись по сторонам, бросила в сторону часового лёгкое снотворное заклинание, помогая лёгкой полудрёме перейти в крепкий молодецкий сон. На что-то более энергозатратное она распаляться не хотела – подозревала, что той крови, которую она готова была отдать, йотунам может не хватить, но если как следует напитать её силой, то можно обойтись малым объёмом.
Ведьма подошла к бортику и всмотрелась в чёрные волны. Йотунов в них она не увидела, но своим ведьмовским чутьём знала, что они там, ждут. Предвкушают.
Они дали ей время расплатиться до следующей ночи. Но вдруг ей сегодня не хватит? Пусть будет запас времени, чтоб восстановиться. Брать силу у Богданки она опасалась. Если йотуны почувствуют, какая мощь кроется в этой крови, могут совсем не отстать. Так и будут тянуться до самого конца плавания. А возможно, и кого сильнее приведут. Лучше перестраховаться.
Она достала из ножен на поясе маленький кинжал, который служил ей скорее как столовый прибор, нежели как средство самообороны, и, закусив губу, коротко чиркнула по запястью, отворяя вену.
Стоило первым рубиновым каплям, казавшимся в темноте нефтяными, чёрными, упасть в тёмную воду за бортом, как волны забурлили, словно закипели, йотуны жадно глотали кровь и силу, которыми Агне делилась с ними.
Ведьма стояла так до тех пор, пока не почувствовала головокружение. Она понимала, что, если сейчас отдаст чуть больше, завтра расплачиваться с йотунами ей будет нечем, а придётся. Стоило ведьме прекратить тоненький ручеёк крови и замотать своё запястье, она почувствовала острое недовольство. Мало. Ещё.
Она потянулась сознанием к йотунам, клятвенно пообещав, что следующей ночью полностью рассчитается по всем долгам. Чего бы это ей ни стоило.
Агне, слегка пошатываясь, замотала ещё слегка кровоточащее запястье загодя приготовленной тряпицей, когда почувствовала, что у неё темнеет в глазах. Минутного помутнения хватило, чтобы она почти перевалилась через бортик. Угасающим сознанием она отстраненно наблюдала, как перила больно толкнули её в живот, а тело переваливается через бортик. Она понимала, что сейчас будет короткий полёт и волны откроют для неё холодные объятия, но ей было словно всё равно.
Рывок назад выдернул её из состояния полузабытия и выбил дух. Агне почувствовала, что не может сделать вдох. Но ещё мгновение, и её сознание прояснилось, а в распрямившиеся лёгкие сотнями ледяных игл ворвался холодный морской воздух.
Сознание начало проясняться, и Агне увидела перед собой пассажира. Он обеспокоенно смотрел на неё, и, стоило ему понять, что она не собирается снова оседать в обморок, на лицо снова вернулась самодовольная улыбка.
– Я знаю твой секрет, – без вступления сообщил он, – и это не даёт мне покоя ещё с момента драки.
– Какой секрет? – сознание Агне до сих пор не прояснилось настолько, чтобы она действительно могла понять или испугаться.
– Да брось. У парней твоей комплекции не должно быть этого, – он протянул руку и положил ладонь ей на грудь. – Вот я удивился, когда нащупал.
Агне моментально пришла в себя и оцепенела от страха. С одной стороны – ну вскроется её секрет, и что? Не бросят же её за это за борт? С другой – вполне могут. Женщина на корабле – это к несчастью. Какие бы неприятности не свалились в путешествии на команду – она станет главной их причиной. А самое страшное – она поставит под удар безопасность Богданки.
Последняя мысль заставила ведьму похолодеть от страха.
– Но я не такой ублюдок, как ты можешь подумать обо мне, – он продолжал мять маленькую и упругую грудь ведьмы, которая боялась отстраниться, чтобы не вызвать вспышку гнева у этого человека, – и я никому не расскажу. А ты за это… Ты, конечно, не красавица, и подержаться у тебя почти не за что, но в темноте все кошки серы. Так что приходи ко мне… завтра. Я договорюсь с часовым, чтобы нас не беспокоил. Но ты же понимаешь, что и с ним нужно будет расплатиться. Хотя, что я тебе объясняю, наверняка сама уже догадалась. Отдохни до ночи. Надеюсь, что у тебя появятся силы побыть один вечерок резвой козочкой. В твоих интересах не разочаровать меня.
Он впился в губы Агне грубым, требовательным поцелуем, и наконец отпустив её грудь, отступил в темноту, направляясь к своей палатке.
Богданка проснулась рывком, словно вынырнула из-под воды. Агне была рядом, но гнетущее чувство беспокойства не отпускало её. Словно должно случиться что-то страшное. Раньше она подумала бы, что просто не выспалась или встала не с той ноги, но наставница давно научила её доверять своей интуиции.
Ведьма мирно спала. Богданке показалось это странным – она привыкла, что Агне всегда просыпается раньше неё и вообще не нуждается в длительном отдыхе, и девочка потрогала тыльной стороной ладони её лоб. Она ожидала, что он будет горячим или хотя бы тёплым, и очень удивилась, когда почувствовала восковый холод под пальцами.
Первая же мелькнувшая мысль сильно напугала её, но Агне тихо застонала во сне. Богданка решила не будить её – знала, что ночью наставница собиралась ворожить, умаялась, наверное.
Богданка только подоткнула ей одеяло и выбралась наружу.
Вокруг царила рабочая суета. Къелл, также обеспокоенный
