Константин Калбазов - Несгибаемый
Ну и пошел. Проявил деликатность. Ищут-то не его. А значит, и дело это его не касается. Хороший мужик. В железнодорожных мастерских вообще хватает стоящих мужиков. Дерьма – того поменьше. Хотя есть конечно же, как без него. Парочка особо завистливых попыталась подначить Петра по поводу «удачной охоты». Не пошутить, а именно уязвить. Уязвили, чего уж там. Обоим по фонарю поставил. Синяки уж сходить начали, но все еще светят.
– Ты Пастухов будешь?
Вот проблемы у местных с обращением на «вы». Не получается купцу к работяге на «вы» обращаться. Хотя у интеллигенции почему то выходит. Но с другой стороны, они тут настолько владеют общением на невербальном уровне, что просто диву даешься. Вот и это «ты» от совершенно незнакомого человека звучит вовсе не обидно, а где-то даже уважительно.
– Он самый.
– Завьялов моя фамилия. Звать Игнатом Пантелеевичем. Купцом второй гильдии буду, – оглаживая бороду, представился подошедший.
Вообще-то борода – она идет людям куда более героических пропорций. Придает лишний вес и солидность. Но и на лице этого невысокого и худощавого мужчины была очень даже к месту. И таки да, прибавляла ему солидности.
– Чем могу быть полезен славному красноярскому купечеству? – все так же протирая руки замызганной тряпицей, спросил Петр.
– Работу хочу тебе предложить. Ты как?
– В смысле поработать? Так я всегда «за». Остается только выяснить, что нужно, и тогда уж определяться.
– Разумно. Скажи-ка, а как у тебя с аэросанями?
– Нормально у меня с ними. Машина не сложная. Договаривайся с Павлом Игнатьевичем и можешь волочь их сюда. Приведем в порядок, все сделаем в лучшем виде. Уже ремонтировали.
– Ты меня не понял.
– Ага. Теперь понял. Я, конечно, глянуть на стороне могу. Но паровик – это такая штука, что по мелочам не ломается. Если уж что полетело, то однозначно нужны будут станки, а я через голову заведующего мастерскими прыгать не стану.
– А если в тайге что полетит?
– Ну, в тайге. Одно дело – прикрутить да присобачить, чтобы до мастерской доковылять, другое – здесь халтуру гнать. Разницу ощути.
– Ощутил, – деловито кивнул купец, и, несмотря на его негероические размеры, выглядело это ничуть не комично, а очень даже солидно. – Ладно, не буду бродить вокруг да около, – наконец перешел он к сути. – Трудности у меня. Мой машинист серьезно захворал. Доктора не знают, поднимется ли. А у меня последний зимний рейс горит, понимаешь? Эта поездка – самая важная в году. Охотники с зимовий к семьям возвращаются с добычей. Впереди ледоход и половодье, а до иных стойбищ только по зиме и доберешься, по заснеженным руслам ручьев. Как снег сойдет, так только лошадьми с вьюками. А это мучение сплошное. Инородцы и староверы закупаются по-серьезному. Ну и мне перепадают самые лучшие шкуры, причем количеством таким, что за весь год столько не выходит.
– Погоди. Тебе что же, машинист нужен? – искренне удивился Петр.
– А я тебе о чем толкую.
– Обслужить машину, как-нибудь привести ее в рабочее состояние, лишь бы добраться до города или какого жилья, – это я еще смогу. Но водить сани я никогда не водил. Нет, если поучиться… Но ведь это не автомобиль. Вот так с бухты-барахты не научишься…
– За это не переживай. Водить я умею. Машину не понимаю, а кучером могу. Наловчился. Но по опыту знаю, что без машиниста в тайгу лучше не соваться. Оно ведь как – то ничего-ничего, а то как напасть какая. И потом Илюха мой не только за машиниста, но и за охранника. У меня же в санях будет не на одну и не на две тысячи. Понимание имей. А места у нас дикие, всякие лиходеи случиться могут. И китайцы шалят, и монголы с бурятами отмечаются регулярно, да и наши православные не отстанут от них.
– И часто нападают?
– Ну, не сказать, что каждую поездку за оружие браться приходится. Но случается. Не без того.
– Сколько нас будет-то?
– Так ты да я. Чего дружину целую снаряжать? Бандиты, они ведь как только разок по сопатке получат, так сразу пятки смазывают. Потому как воевать – это не про них. Им бы добычу взять, а мертвым добыча-то ни к чему.
– Заболотный вчетвером ходит, – решил все же усомниться в правоте Завьялова Петр.
– Про Захара я тебе так скажу. Он купец уж в четвертом колене. И места торговые у него обширные. Заболотные никогда меньше, чем на четырех санях, торговать не ходили. Оттого и народу у них всегда было много, и урону от татей ни разу не случалось. У него даже сейчас сани с прицепом.
– Аэросани с прицепом? – не поверил Петр.
– А чего ты удивляешься? Покупателей много, чтобы никому иному не дать прижиться, и товару нужно много.
– Я не к тому. Просто не понимаю, как это – аэросани с прицепом.
– Так на длинном тросе. В прицепе сидит человечек и рулит. Быстро не побежишь, но зато увезти получается много. А где теснота, так он прицеп в стойбище бросает и далее без него.
– Я слышал…
– Ты что слышал, то при себе и держи, – одернул купец Петра. – Слухами пробавляться – последнее дело. Налетали на нас и обстреливали бывало. А вот кто, не знаю. И напраслину возводить не собираюсь.
– Согласен. Но бандиты-то шалят.
– Шалят, клятые, не без того.
– И ты вот так взял и поверил мне? Доверишься первому встречному-поперечному?
– Ну, мил-человек, кабы я всем доверялся, давно уж по миру пошел бы. Кравцов Иван Янович на сестре моей женат. Родня, выходит. Чего так удивляешься? Он же из мещан. Выучился. Личное дворянство выслужил. Теперь вот потомственное выслуживает. Ничего, он настырный, осилит. Вот он-то мне тебя и посоветовал. Да и весь Красноярск знает, каков ты гроза лихого народца.
Петр раздумывал недолго. Не сказать, что ему было так уж скучно в мастерских. Он вообще любил возиться с железками, а тут еще и новенькое что-то узнаешь, к тому же не связанное с электроникой, в которой он не разбирался. Все эти компьютерные диагностики были мимо него. Здесь же на первый взгляд было куда проще, но вместе с тем сложнее. Но эта сложность механического рода, а потому занятная.
Но если так прикинуть… Оказаться в другом мире, в другом времени и продолжать вести прежний образ жизни… Там Петр не имел возможности посмотреть мир. Здесь… Ну, по большому счету здесь он уже достиг своего прежнего положения. Зарабатывает как бы даже и больше. Но вот сидеть на одном месте откровенно не хотелось. Угу. Завелось у него шило чуть пониже спины. А тут еще и купец этот.
– Сколько будешь платить, Игнат Пантелеевич?
– Вот это уже деловой разговор. Илье я платил десятку в день. Случись нападение, тридцатка сверху. Если все выйдет гладко, кататься будем дней десять.
– А он от таких заработков ноги не протягивает?
