Жанна Лебедева - Гнев единорога
– Обалдеть можно! Вот люди-то живут! – Тама в предвкушении потерла руки, выбирая столик, за которым можно продолжить пир.
– Интересно, – Айша замерла перед одной из картин, – очень интересно, – тут же пробормотала опять.
Таша перехватила взгляд гоблинши. На холсте размером с полстены изображался праздник: дамы в старинных, давно вышедших из моды платьях, как у мамаши Байруса, мужчины в еще более странных нарядах. Но самым удивительным было то, что вместе с людьми пировали и гоблины.
– Люди и гоблины вместе, – Айша грустно взглянула на принцессу, – ведь когда-то, очень давно, такое действительно было.
Торжество продолжалось. Оркестр заиграл бодрую мелодию, и залы чудесного дворца расцвели диковинными цветами кружащихся пар.
– Что-то мне нехорошо, – Таша вдруг почувствовала тошноту и головокружение. – Пойду, пожалуй, подышу воздухом в саду.
– Потеряешься, – скептически заметила Айша. – Ищи потом твое высочество по кустам и клумбам.
– Не волнуйся, – Таша нахмурила брови, – не маленькая, не пропаду.
* * *Когда шум бала остался далеко позади, принцесса остановилась и присела на резную деревянную скамейку. До этого она долго шла по дорожкам сада, мечтательно разглядывая статуэтки рогатых сатиров и игривых дриад. В полумраке они казались живыми, их белые мраморные глаза пялились ей в спину, а на застывших лицах мелькали хитрые ухмылки.
– Не смотрите на меня так. Я же на вас не смотрю, – девушка показала язык ближайшей статуе и изобразила пальцами неприличный жест.
– Это не очень-то вежливо с твоей стороны, – глубокий бархатный голос заставил Ташу подскочить на месте.
Обернувшись, девушка побледнела от страха и удивления. Прямо перед ней в свете луны возвышался сфинкс. Вернее, если можно так выразиться, дамасфинкс…
Вблизи она была еще больше, чем казалась издали, с корабля. Белая шерсть тускло поблескивала в полутьме, такими же светлыми, словно вытесанными из камня, были лицо и волосы, уложенные в сложную прическу, а открытая грудь, бледная и гладкая, напоминала перевернутые круглые чашки.
– Простите, госпожа, – краснея, как свекла, девушка присела в неуклюжем реверансе. – Я не хотела вас обидеть. Просто мне было страшно одной в этом парке, а дурацкие статуи так настойчиво таращились…
– Но это ведь просто статуи, – дама-сфинкс уселась на дорожке, по-кошачьи обернув лапы хвостом. – Они глупы, бездушны и бесполезны. Зачем идти в парк одной, если боишься?
– Прогуляться захотелось, – смущенно пожала плечами Таша. – Я не привыкла к таким долгим и многолюдным банкетам.
– Надеюсь, ты не будешь против, если мы составим тебе компанию? Я и моя сестрица Водат?
– Как я могу быть против? – Таша восхищенно разглядывала огромные лапы и крылья диковинного зверя. – Я буду очень рада вашей компании, госпожа Шакит.
– Где же ты есть, сестрица? – раскатистый рык нарушил тишину парка, но ответом было лишь молчание. – Ну вот, – каменное лицо сфинкса выражало явное недовольство. – Всегда она так! Уж больно сестра охотница до балов, а я вот не люблю все эти праздники и суету, и канитель, и толпы расфуфыренных гостей.
Шакит хлопнула лапой о плитку мощеной дорожки. Удар получился бесшумным, лишь только земля мягко вздрогнула, завибрировав от невероятной силы удара. Принцесса тут же представила, как легко это существо может убить человека. Такого удара, пожалуй, и на тролля бы хватило! Таша поежилась и отступила на шаг, тут же поймав на себе внимательный взгляд сфинкса.
– Не бойся, дитя, ты слишком маленькая и слабая, чтобы стать врагом нам, – идеально вычерченные губы растянулись в улыбке, показав странные зубы – отчасти человечьи, а отчасти львиные. – Может, ты думаешь, что я приму тебя за шпиона или наемного убийцу? Даже если и так, то что это поменяет, а? – Шакит расхохоталась, приблизившись к Таше на шаг. – Магии в тебе нет, а если ты прячешь оружие, то вряд ли сможешь его против меня применить, – дама-сфинкс пошатнулась и неуверенно села, вздохнув тяжело и громко.
Таша недоуменно вскинула брови, четко различив запах винного перегара. Шакит уловила этот жест:
– Да. Я люблю выпить. И что? – она с вызовом глянула на Ташу, а потом легла на брюхо и, как кошка, потянулась лапой к ближайшему кусту… – Тут вот у меня, например… – она еще раз пошарила лапой, недовольно задергав хвостом. – Да где же? А-а, вот! – она ловко выкатила откуда-то из темноты бочонок. – Я угощу тебя вином, а ты потешишь меня рассказом, договорились?
– Рассказом? – удивилась такому повороту событий Таша. – Каким?
– Да хоть о том, откуда у тебя этот шрам на шее.
– Шрам…
Принцесса вздрогнула. Ее шея была закрыта замысловатым воротничком платья. Похоже, Шакит могла видеть сквозь одежду. Не дождавшись ответа от принцессы, она продолжила беседу сама:
– Будь этот шрам чуток поаккуратнее, я бы подумала, что это вампир, – огромное существо, не договорив, приникло губами к бочонку, громко глотнуло и продолжило: – Только вампиры редко оставляют своих жертв в живых, да и укусы их не такие сильные.
– Это зомби, – хмуро бросила Таша.
– Ах, зомби. Тогда это еще страннее. Какой зомби, добравшийся до горла своей жертвы, упустил ее?
– Отпустил.
– Отпустил? Вот ведь сказки! Зомби тупы и примитивны, они рвут добычу, если та попадает им в зубы. Нежити чуждо милосердие.
– Это был не просто мертвяк, а один из боевых мертвецов.
– Черный всадник? – удивилась Шакит. – Один из черных всадников севера? Вот как? Неужели они настолько сообразительны, что вступают в переговоры со своей едой? – Шакит снова прильнула к бочонку. – Я видела их пару раз, когда они проносились над Ликией. Похоже, их не зря боятся. Зомби, умеющие думать, гораздо опаснее простых мертвяков, способных лишь есть. Хорошо, что госпожа Лэйла не воюет с северными: они не так просты, как надеются королевские сподвижники.
– Зачем вообще нужна война? – нахмурилась Таша.
– А как же без войны? Без нее не обойтись. Каждый, кто стоит у власти, сначала думает о мире, а потом – бах! – и начинает воевать. Истина в войне, как в вине!
Разморенная вином, Шакит расхохоталась и повалилась на бок, перегородив дорожку. Где-то рядом пискнула летучая мышь, хрустнула ветка. Судя по звуку, на нее наступил зверек не больше кошки или хорька. Шакит тут же повернула голову:
– Иди сюда, сестрица, – дама-сфинкс лениво зевнула, вглядываясь в сумрак парка.
– Ты ищешь истину в вине? Ее там нет!
Нежный голос, почти что шепот, прошелестел со стороны цветущих рядом акаций и материализовался, приняв очертания диковинной статуи, в один миг оказавшейся рядом.
