Первый закон: Кровь и железо. Прежде чем их повесят. Последний довод королей - Джо Аберкромби
Отец говаривал: лишних ножей не бывает… если только их не направляют на тебя люди, которым ты не по вкусу.
Лучший из врагов
Тук-тук.
– Не сейчас! – прорычал полковник Глокта. – У меня дел невпроворот!
Рабочий стол буквально прогибался под тяжестью бумаг: тысячи признаний, которые следовало подписать. Кончик пера сточился и был мягок как масло, так что выполненные красными чернилами подписи Глокты больше смахивали на кровавые брызги.
– Проклятье! – прокричал он, локтем задев бутылек с чернилами. По столу, впитываясь в стопки пергамента и стекая на пол – кап-кап-кап, – расползалась красная лужа.
– Будет тебе еще время подписать признания. Гораздо больше времени.
Полковник нахмурился. Воздух в кабинете заметно похолодел.
– Снова ты! Как всегда некстати!
– Значит, помнишь меня?
– Мне кажется… – В углу стояла женщина, однако Глокта не мог разглядеть ее лица. Никак не мог припомнить, откуда он ее знает.
– «Делатель упал, пылая огнем, и разбился о мост, что был внизу…» – Откуда Глокта знает эти слова? Старые глупые байки. Хрен бы с ними, однако нога принялась ныть. Глокта поморщился.
– Мне кажется… – Привычная уверенность стремительно таяла. Воздух в комнате все холодел, и вскоре дыхание вырывалось изо рта па́ром. Гостья тем временем подошла ближе, и Глокта еле поднялся из кресла. Нога, словно в отместку, заныла сильнее.
С трудом он пробормотал:
– Чего вы хотите?
На лицо гостьи упал свет, и Глокта узнал Мофиса из банкирского дома «Валинт и Балк».
– Семя, полковник. Мне нужно Семя.
– Мне… Мне… – Глокта спиной уперся в стену. Отступать было некуда.
– Семя! – Лицо Мофиса сменилось лицом Гойла, потом Сульта, а потом Секутора – и все они смотрели на Глокту неизменно требовательно. – Семя! Не испытывай моего терпения!
– Байяз, – прошептал он, зажмуриваясь и плача. – Байяз знает…
– Тук-тук, заплечных дел мастер. – Это снова прошипела женщина. Она больно постучала пальцем Глокте в висок. – Если бы этот старый лжец действительно что-то знал, Семя давно было бы моим. Нет. Ты найдешь его. – От страха Глокта лишился дара речи. – Ты найдешь его, или я спрошу с тебя. Тук-тук, просыпайся.
Палец вонзился ему в висок, точно острие кинжала.
– Тук-тук, калека! – прошипел на ухо страшный голос, и ледяное дыхание обожгло кожу. – Тук-тук!
Тук-тук.
Глокта не сразу понял, где он. Выпутался из плена простыней, рывком сел на кровати и огляделся. Его окружали тени; собственные плач и хрип казались чужими.
«Мои новые апартаменты».
В окно задувал ветерок, принося освежающую прохладу и колыша занавески. Створка хлопала, закрываясь и открываясь, отбрасывая тень на противоположную стену.
Тук-тук.
Глокта закрыл глаза и вдохнул полной грудью. Снова лег, вытянул ноги и поработал пальцами, прогоняя судороги.
«Хотя бы теми пальцами, которые гурки мне оставили. Просто сон, кошмарный сон. Все…»
И тут он вспомнил и распахнул глаза.
«Король мертв. Завтра мы выбираем нового».
На стене безжизненно висели пришпиленные триста двадцать листков бумаги. За последние несколько недель они становились все более мятыми, потрепанными и неопрятными.
«По мере того, как работа становилась все грязнее».
Многие были заполнены на скорую руку, впопыхах и в гневе, покрыты пятнами чернил; старые заметки перекрывались новыми или просто зачеркивались.
«По мере того, как людей покупали и продавали, запугивали и шантажировали, подкупали и обманывали…»
Многие листы были порваны там, где с них срывали восковую печать, ставили ее заново или заменяли другой.
«По мере того, как обещания нарушались и маятник успеха раскачивался из стороны в сторону».
Архилектор Сульт, в мятой белой мантии, смотрел на них, словно пастух – на бедовое стадо. На седой голове царил беспорядок. Никогда еще Глокта не видел его таким растрепанным.
«Что ж, пришло время ему отведать крови. Собственной. Я бы даже посмеялся, если бы сам не чувствовал во рту отвратительный привкус соли».
– У Брока семьдесят пять, – прошипел себе под нос Сульт, суча за спиной руками в белых перчатках. – У Брока семьдесят пять, у Ишера – пятьдесят пять. Скальд и Барезин набрали по сорок, Брок – семьдесят пять… – Он бормотал, снова и снова называя числа, будто некое заклинание, способное защитить от злых сил.
«Или от добрых, кто знает».
– Ишер набрал пятьдесят пять…
Глокта подавил усмешку.
«Брок, за ним Ишер, потом Скальд и Барезин, тогда как инквизиция и законники грызутся из-за объедков. Сколько ни стараемся, положение вещей почти не изменилось с тех пор, как мы начали этот жуткий танец. Но, быть может, мы еще можем захватить первенство и спасти себя от неприятностей. Может, еще не поздно…»
Глокта нарочито громко откашлялся, и Сульт резко обернулся к нему.
– Вам есть что предложить?
– В некотором роде, ваше преосвященство, – как можно раболепнее произнес Глокта. – Недавно поступили довольно… тревожные сведения.
Сульт нахмурился и кивнул в сторону донесений.
– Тревожнее этих?
«По крайней мере, не менее тревожные. Кто бы ни победил на выборах, праздновать ему предстоит недолго – через неделю заявятся гурки и нас вырежут».
– Есть мнение, что… гурки готовят вторжение в Срединные земли.
Повисла неловкая пауза. Не такой реакции ожидал Глокта.
«Впрочем, паруса подняты, ветер пойман, и ничего больше не остается, кроме как плыть навстречу буре».
– Вторжение? – хмыкнул Гойл. – Каким образом?
– Уже не первый раз до меня доходят сведения, что у Гуркхула есть флот. – «Вот так, надо быстренько залатать прохудившийся борт корабля». – Большой флот, втайне построенный после прошлой войны. Мы могли бы подготовиться и затем, когда гурки нападут…
– А если вы ошибаетесь? – Архилектор нахмурился еще сильнее. – Откуда эти сведения?
«О горе мне, как же быть? Карлота дан Эйдер? Жива? Но как? Тело обнаружат в порту…»
– Анонимный источник, архилектор.
– Анонимный? – Его преосвященство сердито прищурился. – По-вашему, закрытый совет пожелает услышать от меня бредовые сплетни анонимного источника? В такое-то время?
«Волны обрушились на палубу корабля…»
– Я лишь хотел показать вашему преосвященству, что есть возможность…
– Когда они планируют напасть?
«Порванный парус затрепетал на ветру…»
– Осведомитель не…
– Где они высадятся?
«Матросы с воплями посыпались с мачт…»
– Опять-таки, ваше преосвященство, я не…
– Каким числом они выступают?
«Штурвал ломается в моих дрожащих руках…»
Глокта поморщился и предпочел промолчать.
– В таком случае, будьте любезны, не отвлекайте нас пустыми слухами, – презрительно скривился Сульт.
«Корабль совсем исчезает в безжалостных волнах, ценный груз предупреждений идет ко дну, и о капитане никто даже не вспомнит».
– Есть дела куда важнее призрачных легионов гурков!
– Да, ваше преосвященство.
«А если гурки все-таки нападут, кого мы повесим? О, конечно же, наставника
