Полумесяц и крест - Руслан Ряфатевич Агишев
Вряд ли все это было собрано одним только Джавадом. Здесь явно потрудилось несколько поколений его предков, десятилетиями покупавшими и продававшими рабов. Не зря род Джавада считался основным поставщиком рабов со всей Чечни и Дагестана на османские рынки. Оттуда издавна приходили целые караваны судов за живым товаром.
— Серебро, золото, меха, камешки… — бормотал Ринат, вспоминая тот день и покачиваясь в седле коня. — Это лишь инструмент. За все это мы получим новые ружья, наймем инструкторов, купим артиллерийские орудия, найдем учебники для новых школ, выстроим новую армию… С помощью этого мы изменим будущее Кавказа и всей России…
В следующем селении, что лежало на его пути домой, он решил немного передохнуть. Здесь были его убежденные сторонники, горячо принявшие новый закон и все правовые изменения. Поэтому, не опасаясь внезапного нападения исподтишка, Ринат расслабился. Побывал на тое в честь победы над врагами, после которого погрелся в водах горячего источника.
Вечером после молитвы начал возиться с ребятнёй, что долгое время бродили вокруг него и не решались с ним заговорить. Ринат расспрашивал их о семьях, о природе, о любимых занятиях. Те, обступив имама (а кое-кто смелый и забрался на скамейку рядом с ним), с упоением рассказывали о своих играх, хвастались игрушками и синяками. Полноватый мальчишка, ковырявшийся в носу грязным пальцем, ему даже спел какую-то песню. Окруженный галдящими мальчишками, Ринат на время забыл о своих грандиозных планах по созданию сильного государства. Окунулся в детское щебетание и галдеж. Следил за их возней, прыжками. Наслаждался детским смехом.
В какой-то момент, захваченный волной всеобщего непринужденного веселья, Ринат из листа пергамента сделал мальчишкам самый обычный самолетик. Кончиком кинжала подправил ему крылья, хвост и запустил его в полет. Боже, что потом случилось! Толпа мальчишек взревела от восторга, наблюдая за полетом сероватой птицы из бумаги, и бросилась за ним вдогонку. Да что там дети⁈ У стоявших рядом телохранителей имама челюсти самым натуральным образом отвисли от увиденного зрелища. Не усидев на месте, за самолетиком бросился бежать и сам Амирхан. Ему, кстати, к неимоверному огорчению пацанов, и удалось первому добраться до самолетика. Секретарь имама, отмахиваясь от мальчишек, словно от надоедливых комаров, нес бумажную фигурку на вытянутых руках, как величайшую драгоценность на этом свете. Все испытываемые им чувства — дикое удивление и непонимание — были буквально написаны на его лице.
Видя все это Ринат заливался искренним смехом. До слез хохотал. Не сдержавшись, сделал еще один самолетик и тоже отправил его в полет. Сразу же за ним в воздух поднялась и третья бумажная птица. Амирхан опять замер на месте, не понимая, что ему делать: бежать за другими или нет.
Когда ребятня наигралась и веселье чуть утихло, Ринат решил пошутить. Без всякой задней мысли, он решил показать присутствовавшим одну совсем детскую шутку, которую в детстве очень часто показывал своим сверстникам в деревне. В тот момент он даже представить себе не мог, чем обернется для него эта безобидная шутка… Привлекая всеобщее внимание, попросил поймать ему курицу. С десяток людей и столько же детей тут же бросились ловить бедных птиц. Буквально через минуту ему уже несли трех или четырех жалобно кудахтавших хохлушек, испуганно разевавших клювики.
— Смотрите внимательно, — Ринат взял одну из птиц, полную курицу с самыми глупыми глазами. — Сейчас я сделаю так, — растопырил ей крыло и засунул туда голову так, словно сломал курице шею; по крайней мере со стороны все выглядело именно так. — Потом делаем так…
Ринат несколько раз с силой раскрутил курицу вокруг своей оси. После чего положил ее на землю прямо перед собой и убрал руки. Та продолжила лежать неподвижным кулем с зажатой под крылом головой[4].
— Во…
Стоявшие рядом и те, кто подобрались ближе, непонимающе таращили глаза. Они не понимали суть происходящего. Мол, что тут необычного⁈ Имам взял и свернул голову курице, тушка которой, похоже, теперь пойдет в похлебку.
— Значит, ничего необычного… Тогда сделаем так…
Он присел на корточки рядом с курицей и несколько раз толкнул ее. Затем неподвижную тушку поставил на ноги и начал тормошить. Наконец, хохлушка вытащила взъерошенную голову из-под своего крыла и с возмущенным воплем вырвалась из его рук.
— Как вам такое?
Когда же Ринат окинул взглядом лица горцев, то самым натуральным образом обомлел. Бледные, вытянутые, искаженные священным ужасом. На него смотрели, как на святого… или дьявола. Боже, они приняли детский фокус за чистую монету. Решили, что он сначала убил, а затем оживил птицу.
— Вашу маму, что же я за тупорылый гоблин… — вырвалось у него с досады, когда суть сложившейся ситуации до него дошла. — Все, черт побери! Концерт окончен! Все забыли и разошлись по домам, — он встал и молча пошел в отведенный ему дом.
Однако, как позже выяснилось, никто ничего не забыл…
На следующий день при подъезде к родному аулу им встретился гонец с известием о том, что имама Шамиля ждал довольно странный гость.
-…Я приставил к нему людей, чтобы ничего не случилось, — проговорил встретивший их у аула горец. — Урус нам ничего не говорит. Сказал лишь то, что его пригласил ты… — Ринат удивленно огладил бороду, не понимая, откуда у него может быть такой гость. — Это русский офицер немалого звания. Жеребец у него ахелкетинской породы. Черный, как смоль, без единого изъяна, — добавил горец с завистью еще одну деталь, которая еще больше подчеркнула статус гостя; редкий русский офицер мог себе позволить коня такой породы.
У мечети, где должен был находится гость, они стали свидетелями довольно занятной сцены. Русский офицер, одетый в строгий темный китель, белые брюки и фуражку, прохаживался перед мечетью с чрезвычайно занятым и нетерпеливым видом. Сразу же за ним, точно шаг в шаг, шли трое абреков устрашающего вида, ловившие каждое движение русского и многозначительного поглаживавшие рукояти кинжалов. Вокруг всех четверых с громкими криками носилась стайка воробьев-мальчишек, то кидавших камни, то плюющих. Когда же охрана на них гортанно прикрикивала, то они тут же разбегались по углам. Правда, через несколько минут стайка вновь собиралась вместе и продолжала кружить вокруг гостя.
— Кому нужен имама Шамиль⁈ — громко спросил Ринат, когда подошел к мечети.
Быстро повернувшийся офицер на некоторое время застыл, внимательно разглядывая стоявшего напротив него человека. Наконец, видимо, убедившись, что глаза его не обманывают, он заговорил:
— Салям алекум, — русский чуть наклонил голову, выказывая знание горских обычаев и особое уважение к человеку религиозного статуса. — Барон Александр Мирский, офицер Свиты Его Высочества Александра Николаевича, честь имею, — прищелкнул он сапогами. — Его Высочество Александр Николаевич передает письмо.
Из кожаной сумки, висевшей на его боку, появился большой пергаментный конверт с массивной коричневой блямбой застывшего сургуча на боку.
— Его Высочество выражает надежду, что все изложенное в письме останется в тайне и не станет известно третьим лицам, — с серьезным выражением лица проговорил барон. — Слово имама Шамиля известно по всему Кавказу…
Заинтригованный Ринат взял протянутый конверт и резким движением надорвал его конец. Раскрывая плотный лист белой бумаги с императорской монограммой, он не переставал размышлять. «Значит, та их встреча, где он скрывался под личиной дервиша-провидца, не прошла даром. Знатного я тогда дал дрозда своими предсказаниями. Если он про них отцу рассказал, то могла взорвать настоящая бомба. Помнится, я рассказывал про слабую подготовку русской армии, про повальное воровство интендантов, недостаточную индивидуальную выучку солдат, про военно-техническое отставание от европейцев. Не забыл упомянуть и про дичайшее пьянство и разгул в святая святых армии — русской гвардии, которая почти уже утратила настоящую боеготовность… Осталось понять, кто будет говорить с ним через это письмо? Сам наследник престола? Кто-то из придворных или сам император? Большой вопрос. Может его захотят использовать в темную? Наобещают, а потом выбросят, как использованное
