Майкл Суэнвик - Танцы с медведями

Открылась кухонная дверь, и Даргера окутали клубы пара. Работник в заляпанном фартуке выскочил куда-то по делам. Мимо, пошатываясь, прошел доставщик, согбенный под весом говяжьей полутуши. Этих типов Даргер проигнорировал. Но вдруг мимо промчалась стайка из пяти оборванных мальчишек.

— Молодые люди! — окликнул их Даргер. — Не заинтересованы ли вы заработать карманных денег?

Парни затормозили и уставились на него мерцающими немигающими глазами, настороженные, как крысы. Самый главный недоверчиво прищурился, сплюнул и сказал:

— И почем?

Даргер извлек из кармана деньги агента и медленно отсчитал несколько банкнот. Он прекрасно понимал трущобных детей, поскольку сам в детстве был практически таким же. Поэтому, когда мелкий мальчишка невольно подался поближе к добыче, Даргер стиснул деньги покрепче и наградил паренька пронзительным взглядом. Чертенок торопливо попятился.

— Как тебя зовут? — спросил он заводилу.

Губы мальчика беззвучно двигались, словно он пережевывал последствия выдачи подобной информации. Затем неохотно ответил:

— Кирилл.

— Что ж, Кирилл, у меня сегодня запланировано небольшое торжество, и я хочу отпраздновать одно радостное событие путем раздачи этих ящиков с сигаретами.

Кирилл окинул взглядом стопку. В ней было двадцать ящиков.

— Ладно. Мы избавим вас от этого дерьма.

— Попытка засчитана, но у меня есть свои условия. Я буду дарить сигареты по пачке. От тебя и твоих товарищей я требую, чтобы вы разнесли слух по подземелью. Просветите диггеров, изгнанников, практически всех, кроме Бледнолицых, о том, что я буду раздавать добро бесплатно. Возвращайтесь через полчаса, и если вы соберете достаточно большую толпу, можете помочь мне с пачками. Я заплачу вам вот столько, — он протянул купюры, и юный Кирилл выхватил их, а Даргер добавил: — И еще столько же, когда работа будет сделана. По рукам?

Лицо Кирилла застыло, пока он мысленно выискивал способ подсластить сделку.

— А мы тоже получим немного сигарет?

— Если вам действительно надо, — вздохнул Даргер. — Хотя не стоило бы, вы же знаете. Курить вредно.

Беспризорник насмешливо закатил глаза.

— Да по фигу мне.

Затем обратился к своей банде:

— Димон — диггеры! Олег — психи! Лева — изгнанники! Степка — придонники!

И они бросились врассыпную.

Меньше чем через предписанные полчаса собралась толпа, неуверенная и рокочущая как море. Даргер взобрался на верхушку ящиков и обратился к людям.

— Дорогие друзья, поздравьте меня! — крикнул он. — Ибо сегодня я совершил открытие, которым оставлю свой след в истории. Я обрел то, что все считали пропавшим… книги, которые я искал так долго… утраченную библиотеку Ивана Грозного!

Он сделал паузу, раздались озадаченные возгласы.

— В честь данного открытия я сейчас раздам по три пачки сигарет каждому, кто выйдет вперед и поздравит меня.

В ответ зазвучали гораздо более искренние приветствия.

— Встаньте в очередь! — продолжал Даргер. Поманив беспризорников, он вскрыл первый ящик и протянул горсть сигаретных пачек неряшливой бабе, которая заняла первое место: — Они твои, если ты скажешь: «Поздравляю, что нашли библиотеку».

— Поздравляю, что нашли библиотеку.

— Хорошо.

Стоявший рядом Кирилл тоже раздавал сигареты и получал формальные приветствия, как и четверо его товарищей. Даргер заметил, что карманы мальчишек уже раздулись от пачек.

— Поздравляю с библиотекой.

— Поздравляю.

— Удачи. Рад за вас.

— А где книги?

— Близко, — кивнул Даргер. — Не задерживайте очередь.

Раздача сигарет потребовала меньше расчетного времени, однако этот опыт утомил его больше, чем он предполагал. Наконец все ящики были открыты, их содержимое опустошено, а обитатели трущоб (и некоторое количество завсегдатаев бара и окрестных работников, подошедших взглянуть, что за шум) удалились.

Даргер скрупулезно заплатил обещанные деньги своим союзникам-недорослям. Он поступил бы так, даже если бы не знал, как подобные молодые люди мстят за нарушенные обещания.

Получив плату, мальчишки моментально испарились. Кирилл, однако, остался на месте, и вид у него был бесконечно сконфуженный.

— Гм, дяденька, — забубнил он. — То, что вы сказали насчет библиотеки… значит, мне придется теперь оттуда переезжать?

Зоесофья была приятно удивлена тем, как проявил себя Довесок. Как выяснилось, он обладал исключительной стойкостью для того, кто не был рожден в селекционных цистернах Византии. Только на позе Раненого Краба он выдохнул:

— Довольно! Пощады! Я просто смертный… я должен… мне дышать нечем! Я не могу!

А затем, поскольку она проигнорировала его мольбы и продолжала, он полностью осилил еще и позу Гибкой Мартышки, прежде чем побледнеть и потерять сознание.

— Хорошо! — сказала довольная Зоесофья.

Вдоволь насладившись, Зоесофья обнаружила, что посол ей решительно нравится. Она почесала его за ушами и с удовольствием отметила, что его ноги заскребли по подушкам. Жемчужина собрала разбросанную одежду, старательно разгладила ее, а затем аккуратно разложила. Зоесофья всегда носила с собой зеркальце и теперь воспользовалась им, дабы убедиться, что, когда она оденется, никаких синяков и царапин видно не будет. Волосы у нее были в ужасном беспорядке. Поэтому она скомандовала им распрямиться и тряхнула головой, чтобы они разлетелись, распутывая любые узелки и колтуны. Шести пассов рук и команды ей хватило, чтобы принять свой обычный безмятежный облик. Сейчас она выглядела так, словно провела час в салоне красоты.

Как всегда перед сном, Зоесофья мысленно прогулялась во дворец своей памяти и тщательно рассортировала мысли дня по трем ящичкам: один из огня, второй изо льда и третий — из простого ротанга.

Она была уверена, что посол всего лишь мошенник на доверии, несомненно планирующий задействовать князя Московии в каком-то хитром плане. Но данное обстоятельство никоим образом не касалось ее настоящей миссии, и свою догадку она быстро поместила в ротанговый ящичек, предназначенный для капризов, фантазий и досужих домыслов.

Наконец, Зоесофья улеглась рядом с Довеском, обхватив ладонью его корень, чтобы он не мог проснуться незаметно для нее. Утром она первым делом продиктует условия. А сейчас можно наслаждаться сном красоты с чистой совестью и ощущением хорошо выполненной работы.

Карета продиралась сквозь живую изгородь имения, покачиваясь на рессорах, и Аркадию казалось, что господский особняк танцует в звездном ночном небе. Вдалеке слышались нежные обрывки музыки, ибо гости баронессы сейчас танцевали: глаза их еще пылали Божественным Духом, а души пребывали в мире со всем человечеством. Аркадий забрался в экипаж, овеянный теплом наркотика. Его спина до сих пор горела от дружеских мужских похлопываний при расставании. Он еще чувствовал быстрые прощальные поцелуи и тайные пожатия мошонки, которыми его наградили благородные дамы. Подушки в карете были мягкие, здесь же поджидало ведерко с ледяным шампанским, приди ему желание выпить по пути домой. Постепенно последние угли внутренней святости угасали, превратившись в пепел.