Александр Кулькин - Когда наша не попадала
– Вы не пираты, но моих людей побили. С кем я могу говорить?
– Со мной, – грузно спрыгнул с ладьи Спесь Федорович. – А твои люди сами полезли.
– Я не могу их винить, разбойники в последнее время совсем обнаглели.
– Мы тоже никого не виним. Где мы хоть находимся?
– Я самурай Хачиро, вассал дансяку Апитомо, вассала императора страны Нихон. От своего господина получаю восемь коку риса и охраняю побережье от наскоков вокоу.
– А это кто ещё такие? – удивился Кудаглядов.
– Пираты, – пожал плечами Хачиро, – Рыбаки не сильно грамотные, поэтому употребили неправильное слово, да и туман этот непонятный, приносит неправильные слова и возмутительные мысли.
– С чего это вдруг мысли стали возмутительные? – удивился атаман. – Если они возмущают тебя, не думай об этом. А когда они оскорбляют других, так это уже не мысли.
– Это не наши мысли! – возмутился самурай. – Они пришли из тумана, как и вы…
Он насторожился, но стоящий рядом Непейвода только положил руку на эфес.
– Цыть вам, горячие парни, – прикрикнул Спесь Федорович и повернулся к ладье. – Иван, иди сюда, объясни парню, что мы их не обидим.
Ивану пришлось долго стараться, не раз вспыльчивый нихонец переходил на возмущенное шипение, но всё-таки удалось рассказать о приключениях и путешествиях ватаги. В свою очередь, Хачиро пожаловался, что в недалёкую гавань прибыли «черные корабли» с непочтительными иноземцами. Дансяку был в растерянности, никто не знал языка, на котором говорили, как лаяли, эти захватчики. Гонец отбыл в далекую столицу, а пока дайме Апитомо распорядился не чинить вреда прибывшим.
– Да и трудно это сделать. У них дымящиеся суда и… – он замялся подбирая слово, но не найдя его, сказал на своём родном языке: – Ганзер.
– Погодь, как это – «дымящиеся»? Они бы сгорели давно.
– Так в том то и дело, что дымятся, но не сгорают, – в глазах Хачиро на миг показался тщательно скрываемый страх. – А их ганзер просто ужасны.
– Не понимаю, что за «ганзеры» такие, – покачал головой, сидящий рядом Геллер.
– Напоминает древесный ствол, положенный набок. Только вряд ли это дерево, потому что издает громкие звуки, выплевывает пламя и дым и мечет огромные металлические шары так далеко, как ни один лучник стрелу не выпустит.
Володимир в сердцах сплюнул:
– Ну что за напасть такая?! Нет, что бы полезное придумать, вроде самопивоварни, так нет же, деревья пулящие надумали. Изверги! Что делать-то будем, атаман?
– Как что? Помогать!
– А как?
– Для начала поедем в порт, посмотрим на эти «самодымки», заодно и начальнику большему представимся, нельзя без его ведома хозяйничать. Так ведь, Хачиро?
В дорогу собрались быстро, ведь путь всего лишь продолжался, сменили только ладью на собственные ноги. Человек всегда находится в дороге, даже сидя на печи, – жизнь ведь тоже дорога, только во времени. Самурай разместился в повозке, запряженной бычком, а ватажники поспешали за ним. От повозки Спесь Федорович категорически отказался, сказав, что надобно ноги размять. В конце концов, Хачиро вылез из скрипучей тележки и тоже пошёл пешком, на ходу отвечая на вопросы волхва. Боги земли Нихон создали землю, людей и прекратили мелочную опеку, но в жизнь людей постоянно вмешивались духи тенгу и кицунэ. На вопрос летописца, добрые они или злые, самурай только пожал плечами.
– Разные, иногда помогают, а иногда и вредят, – и, подумав, удивленно добавил: – Совсем как люди.
В голове колонны, где шли люди Хачиро, возник какой-то переполох и, выслушав подбежавшего воина, самурай закаменел лицом:
– Нас ждёт незабываемая встреча. Один из духов стоит на дороге.
– Это хорошо, – одобрил Кудаглядов, – искать не надо.
Невозмутимость Хачиро на миг дала трещину, и он ошеломленно взглянул на атамана. Впрочем, к стоящей на дороге ослепительно прекрасной девушке подходил уже гордый и спокойный воин. Выполнив изысканный поклон, он вежливо поинтересовался, не нуждается ли госпожа в его помощи. Потом перешёл на свой язык. В отличие от самурая, пришельцы не смущались. Обойдя вокруг девушки, атаман цокнул языком и восхищенно заявил:
– Гарна дивчына. Худа маненько, но ничего, ничего. Годок покормить, и даже козак в гречку за ней прыгнет!
Веер, которым незнакомка кокетливо прикрывалась, с треском сложился, и на Спеся возмущенно уставились огромные глаза интригующего зелёного цвета. Но с вопросом обратилась она к Хачиро:
– Кто этот бесцеремонный танин?
– А кто вы, обворожительная дама? – вмешался в разговор Иван. – И почему у вас девять хвостов?
Раздалось шипение, и на месте девушки возникло непрозрачное облако. По нему несколько раз пробежали тёмные зигзаги, и после хлопка на пыльной дороге осталась только лисица в черной шубке. Её хвосты нервно метались, а грудь высоко вздымалась от частых вдохов. «Останься она в образе девушки, этот вид уложил бы мужчин у её ног», – совсем некстати подумал волхв – и был вознаграждён заинтересованным взглядом из-под густых ресниц.
– Ты хороший мальчик! – похвалила его лиса и, улыбаясь краешком рта, представилась: – А меня можете звать Ногицунэ.
Самурай побледнел, но согнулся в низком поклоне и поинтересовался:
– Не согласится ли великий дух, почтивший вниманием людей, проделать общий путь в повозке?
– Согласится, – вновь обмахиваясь веером, промурлыкала Ногицунэ и, немного подумав, добавила: – Если хороший мальчик сядет со мной рядом. Надеюсь, в повозке занавески непрозрачные?
Атаман покачал головой:
– Хм-м-м… Молод ещё наш прознатец, может быть, я присяду рядышком, а то ноги что-то устали…
Но лиса была тверда в своем решении:
– Ты – нехороший мальчик! И вообще, вы все только догадываетесь, а этот юноша – видит.
На повозку Иван забрался весь красный от смущения, напутствия были отнюдь не безгрешные. Задернув занавески, лисица промурлыкала:
– Может быть, мне вновь стать девушкой?
В полумраке было видно, что волхв стал совсем пунцовым. Ногицунэ рассмеялась и погладила парня по щеке мягкой подушкой лапки:
– Не волнуйся, чужемец. Я не хочу ссориться с твоими богами, особенно – с одной богиней… Мы будем просто говорить. Даитэнгу попросил узнать про вас как можно больше.
– А кто это Даитэнгу? – ломающимcя баском спросил волхв.
– Он не бог, – покачала одним хвостом лисица и, подумав, добавила: – Но он могуществен и добр к людям. К хорошим людям. А вы хорошие?
– Мы люди, – пожал плечами Иван. – Мы не хотим причинять зла другим и хотим помочь вашему народу.
– Поверю, тебе поверю, – загадочно улыбаясь, прошептала Ногицунэ. – А вот в городе появились такие нехорошие люди, что даже ину и микэнэко вместе пришли к тэнгу.
