На грани искры - Дмитрий Соловей
Мешки под тюфяки пришлось покупать самим. Взяли дешёвые, всего по пять медяков. Такой и выбросить после практики не жалко, не тащить же их обратно. Рекомендовалось взять по одному одеялу, а подушки — по желанию. Санни решил на одеялах не экономить. С нашими доходами от тайной продажи зелий мы могли хоть десяток шерстяных купить. Но кто ж их на себе через порталы понесёт?
Личных вещей тоже набралось немало: сменная одежда, полотенца, разные мелочи. Ну и, конечно, малый лабораторный набор.
Мешок-невидимку я перебирал раз пять. В итоге, с сожалением выгрузил все книги, оставив их в школьном сейфе. Имелось у нас такое место, где ученики могли хранить ценные вещи — деньги, памятные безделушки. Наш домик, конечно, оснащен неплохой магической защитой, но полной гарантии никто не давал. Так что книжки я предпочёл оставить в надёжном месте.
Деньги из мешка не стал выгружать. Как и зелья, что накопились у нас. Не так много, как хотелось бы, но несколько полезных бутылочек всё же было. Два флакона зелья, помогающего видеть в темноте, оставили на всякий случай. Ещё два с зельем оцепенения, оба запечатаны в деревянные футляры. Как-то по-другому их хранить не придумали.
Сливы с закаченным зельем я давно выкинул. Там вляпаться самим проще простого. Да и не хранятся фрукты долго.
Полезное зелье, заставляющее говорить правду, удобнее всего оказалось хранить в засахаренных фруктах. Его рассовали по маленьким коробочкам, но пока не применяли — не было нужды.
Один раз сварили зелье бодрости. Убойная вещь! Испытали на себе, капнув по две капли в стакан воды. В итоге не спали полтора суток, а потом столько же ползали как сонные мухи.
В общем, все зелья как лежали в мешке, так там и остались. Туда же положили парадные костюмы и малые лабораторные наборы. На этом место в мешке закончилось. А жаль.
Остальное пришлось тащить на себе. Впрочем, такими навьюченными были все ученики нашего класса. Вернее, у них даже больше было: стеклянные колбы из лабораторных наборов рекомендовалось тщательно упаковать, чтобы не разбились при перевозке.
Меня же наличие мешка-невидимки порадовало в очередной раз, когда мы увидели, где нам предстояло жить полмесяца.
— Да тут же всё упрут! — возмущался Рий.
— Десять человек в охране, — напомнил господин Ваял.
Кстати, наёмники одним своим видом отпугивали желающих прогуляться в сторону рыбацких хибар. На берегу шлялось много каких-то мутных личностей. Недалеко находилась коса, уходящая в море. С неё ловили мелкую рыбёшку. Не ту, что идёт в летний промысел, а попроще.
Нам тоже не запрещалось участвовать в той ловле, но в свободное время. О чём заранее предупредили, так что кое-кто прихватил снасти. Санни тоже решил, что это будет интересный опыт, и приобрёл десяток крючков с тонкой шёлковой нитью. Такая снасть много места не занимала, а если по вечерам станет скучно — почему бы не порыбачить?
Те мужички, что ошивались поблизости от лагеря, к моему удивлению, купались в море. Я-то слышал от родителей и на уроках нам рассказывали, что Южное море зимой тёплое, какие-то там течения приносят тепло. Но в начале лета меняются ветра, и течение становится холодным. Именно оно гонит косяки жирной северной рыбы, которую у нас в Мендалье замечательно коптят, предварительно подготовив по особому рецепту.
Это я к чему рассказываю, а к тому, что нас погнали вылавливать водоросли в море. Не все пацаны поверили, что море теплое. А потом ещё выходить на холодный ветер не хотели. И в целом всем понравилось.
Вот только ни я, ни Санни не думали, что нас заставят нырять прямо в море, вылавливая редкие водоросли среди камней. Причём подходящей для плавания одежки не было. Впрочем, как и у остальных учеников.
Предполагалось использовать своё исподнее и в нем лезть в воду.
Мне было жалко тонкие холщовые подштанники. Прикинув варианты, я без сожаления выудил белые шёлковые. По доброй воле носить то, что так и норовит в задницу залезть, я не собирался. А вот плавать в море в них — самое то.
В очередной раз на нас с Санни посмотрели как на придурков. В шёлковом исподнем, пошитом в самом известном столичном портняжном доме, полезли водоросли с камней обдирать.
— Очень разумное решение, — похвалил нас господин Ваял, впервые увидев в этих шелках. — В высушенных водорослях заводятся мелкие блохи. На шёлке они скользят и не задерживаются. Остальным рекомендую тщательно обследовать свою одежду.
Замечание многих взволновало.
— И как этих водоросли с блохами обрабатывать?
Оказалось, что при нагреве они сами покинут временное место жительства. Но на всякий случай волосы лучше прикрыть, чтобы блохи не поселились.
Представляете, какая замечательная у нас выдалась практика? Тут и мутные личности, шныряющие поблизости, и холодные сараи, и в довесок блохи!
Нищие, промышлявшие рыбалкой, приходили к лагерю и даже продавали рыбу по медяку за вязанку. Наш повар покупал её первые четыре дня. Потом рыба на обед и ужин начала надоедать. Недовольные рыбаки продолжали таскать свой товар, негодуя на потерю дохода.
Кто-то из пацанов покупал у них понемногу и пробовал самостоятельно засолить. Так себе идея в наших условиях. Они же прямо внутри хибар эту рыбу развешивали! К застарелому запаху добавился ещё и свежий аромат рыбы. В общем, на любителя. На большого любителя рыбы. Которых у нас оказалось не так уж и много.
Хорошо, что водоросли сушили прямо на берегу, раскладывая их пучками на камнях. Никто не делил их на «твоё, моё» — обрабатывать будем все вместе и сразу сдадим. И не в школе, а в столичную контору, закупающую ингредиенты для зельеваров. Нам за это предоставят бесплатный проход на Западную заставу.
Вот бы ещё узнать, для чего эти водоросли нужны… Насколько я помнил, в прочитанных секретных книгах не попадалось ни одного рецепта с водорослями Южного моря.
— Себе оставим на всякий случай, — решил Санни. — Вдруг понадобится… а у нас будет запас.
Водорослей здесь было четыре вида. Различались немного цветом. Зелёные считались съедобными, употреблялись в виде салатов. Повар даже однажды состряпал такое блюдо, но не нашёл желающих испытать его на себе. Больше ерундой он не страдал и готовил привычные ученикам продукты.
Через неделю мы дружно оборвали всё, что росло в море в районе рыбацкого посёлка. Именно тут было больше всего водорослей. Преподаватели объясняли это тем, что артели, ловящие рыбу летом, частично потрошат её тут же,
