Канцелярская крыса. Том 2 - Константин Сергеевич Соловьев
Мистер Беллигейл спокойно достал из-под полы пиджака свой огромный хаудах и разрядил в шатающийся автоматон оба ствола. Металл корпуса оказался недостаточно прочным, чтобы противостоять пулям. Цилиндрический торс механического секретаря лопнул, рассыпав вокруг ворохи звенящих шатунов и шестерен, его остов осел на пол грудой дымящихся обломков.
– Мы ничего не можем поделать с адской сущностью, – бормотал Герти, сам не зная, к кому обращается. – Она слишком сильна и нам неподвластна. Но она привязана к своему земному механическому телу. Если бы нам удалось каким-то образом нарушить его равновесие, задать задачу, с которой он не способен справиться…
– Ничего не получится, – заметил мистер Беллигейл. – Я знаю, о чем говорю. «Лихтбрингт» – самая совершенная логическая машина в мире. Самые гениальные математики мира не способны придумать для него неразрешимую задачу.
– Я помню, – упавшим голосом сказал Герти. – Сорок математических операций в секунду. Три контура. Машина, которая никогда не ошибается.
– В том-то и дело, полковник. Нам никак не уничтожить машинную составляющую этого отродья. Насколько Сатана безумен и хаотичен в своей жажде крови, настолько же «Лихтбрингт» рационален и логичен. Вместе они непобедимы.
– Две противоположности, спаянные вместе… Погодите, – Герти облизнул губы сухим языком, – вы говорили, что каналы ввода информации все еще действуют!
– Действуют, но что толку, если машина превращает любую информационную команду в абракадабру?
– Это не имеет значения, – пробормотал Герти, массируя виски, чтобы стимулировать забрезжившую в голове мысль, еще слабую, но набирающую ясность. – Главное, что мы можем вводить в машину информацию. Она вынуждена ее обрабатывать. Остальное неважно. В данном случае нам нужен не результат, а… Снулый пескарь! Дайте мне скорее микрофон!
Ничего не спрашивая, мистер Беллигейл протянул ему эбонитовый микрофон для связи с «Лихтбрингтом».
– Срочная задача для «Малфаса», – торопливо произнес в него Герти. – Приоритет один. Немедленно составить список всех жителей Нового Бангора с рыжими волосами. Удалить из него тех, кто овдовел или имеет менее двух племянников. Но при этом не удалять те фамилии, что начинаются на буквы «М», «Ф» и «Ю», и тех, кто не любит капусту брокколи. Дополнительно включить в список тех, кто курит исключительно табак сорта «Кавендиш», но только в том случае, если у него есть приятель по имени Гарри и он терпеть не может жимолость.
Показалось ему или адский скрежет Дьявола сделался на миг неувереннее и тише?.. Герти хотелось это проверить, но он знал, что останавливаться сейчас непозволительно.
– «Фокалор»! Задача! Рассчитать безопасный курс вхождения в гавань для Эйфелевой башни, которая плывет с юго-востока и находится на расстоянии в одиннадцать миль. При этом учитывать, что гружена она бочками с холодными сэндвичами с индюшкой, команда состоит из лемуров, а капитан ослеп восемьдесят лет назад и вдобавок вследствие злоупотребления ромом считает себя одноногой женщиной!
– Полковник…
– Не сейчас! «Асмодей», срочно ввести новую промышленную программу для всех литейных цехов Коппертауна! Рецепт нового сплава: одна часть патоки, две части рыбьего жира, часть достаточно выдохшегося одеколона «Кёльн» и треть унции луковой похлебки! Плавить при температуре в три тысячи градусов Реомюра[30] и по мере готовности добавлять вустерский соус!
Адский оркестр не смолк, но определенно звучал приглушеннее. Так, точно безукоризненно поддерживаемая связь с ним оказалась заполнена помехами.
Ликуя, Герти продолжал кричать в микрофон:
– А теперь «Набериус»! Срочно рассчитать, какова будет цена свиных хвостов на новозеландской бирже в первый четверг тринадцатого месяца. Дополнительно учитывать, что курс старых подметок к свечным огаркам будет составлять три к одному, а акции всех компаний, торгующих глиняными гусями, упадут на восемь пунктов!
– Есть эффект, – прошептал мистер Беллигейл, впившись взглядом в шкалы с дрожащими стрелками. – Процесс захвата «Лихтбрингта» не остановился, но явно замедлился!
– На это я и рассчитывал. – Герти позволил себе слабую улыбку. – Сатана отчасти сам загнал себя в ловушку. При всем своем могуществе он связан с машиной, а машина, даже лишившись управления, остается машиной с присущей ей логикой. Сейчас хаос и логика сражаются в ее недрах, нарушая все возможные связи и порождая полную бессмыслицу…
– ЖАЛКИЙ ЧЕРВЬ! Я ВЫСОСУ ТВОИ ГЛАЗА, УИНТЕРБЛОССОМ, Я БУДУ ОБГЛАДЫВАТЬ ТВОИ КОСТИ, Я…
– Новые задачи, – быстро сказал Герти в микрофон. – Свободное распределение между блоками, приоритет один, параллельное исполнение. Подсчитать стоимость административных расходов в связи с переименованием Лонг-Джона в Район Имени Ее Величества Джейн Остин. Создать неприкосновенный городской запас сладкой ваты для чрезвычайных потребностей. Установить ширину всех тротуаров в сорок шесть двойных шагов[31]. Для решения административных вопросов учредить Национальное Собрание Нового Бангора, в состав которого пригласить депутатами девятнадцать конюхов, шестьдесят старых дев, двадцать два хромых жестянщика и миссис Эмму Гамильтон[32]. С этого дня жалование всем портовым служащим и газетчикам выдавать старыми лошадиными подковами и дегтем. Отправить срочную депешу руританскому[33] послу с предложением объявить торговую блокаду Либерталии[34]. Засевать ямсом только те поля, по которым не ступала нога больных подагрой. За счет города подарить каждому ребенку Нового Бангора серебряные запонки и краткий свод биржевых правил. Городской типографии издать серию книг, популяризирующих совиное мясо как лучший диетический продукт современности. Техническому бюро разработать восьмиколесный велосипед, совмещающий в себе патефон, мухобойку и часы с кукушкой. Ввести уголовное преследование за насвистывание мелодий в среду с трех до пяти. «Серебряному рупору» с этого дня в колонке светских новостей печатать нонпарелью биографии всех жителей города лютеранского вероисповедания, в роду у которых был хоть один лысый.
Герти запыхался так, точно отмахал бегом добрую милю, но внутренне он ликовал. Дьявольский голос машины превратился в неразборчивое бормотание, заглушаемое визгом и треском.
– Работает, – сказал один из клерков, сравнивая ломаные кривые графиков. – Процесс замедлился и вот-вот остановится полностью. Судя по всему, «Лихтбрингту» приходится тратить значительное количество своих программных мощностей, чтоб обработать весь этот вздор…
– На это и был расчет, – устало улыбнулся Герти. – Представляю, как сейчас зол Дьявол. В эту минуту он похож на всадника, под которым взбесился конь. И рад бы спрыгнуть, да поздно… Его логическая часть оказалась в ловушке, погрузившись в чудовищные и бессмысленные вычисления. А теперь все за работу! Забудьте синтаксис, который так старательно штудировали! Забудьте правила машинной грамматики и все, что только в силах забыть! Делайте самые безумные запросы, забивайте его мозг самыми безумными вычислениями, делайте так много ошибок, как только сможете!
– Неплохо, – оценил мистер Беллигейл, взирая на Герти с явным уважением. – Неплохо, полковник. И как нельзя вовремя – без двух минут полночь. Думаете, ваш метод уничтожит заразу в машине?
Герти смахнул со лба пот.
