Гирделион. Безродное дитя - Святослав Игоревич Брызгалов
– Я делаю осознанный выбор. Я согласен.
– Прекрасно, Аверин. Можешь называть меня Ак-Сат. Доверься мне и станешь превосходным воином.
– Я видел как его парализовало. Он потерялся, и в следующий раз может пасть, став очередной жертвой. Или того хуже, мы попадём в ловушку из-за его слабости!
– Это может быть, – согласился Эллий.
Спутники выждали паузу, после чего Бёрн произнёс:
– Это может случиться по вине любого. Ошибка любого из нас может привести к несчастному случаю. Он молод, но у него есть определённые задатки. И вы оба это прекрасно знаете, видели. Видели его желание помочь, его рвение и даже некоторые умения. Видно, что его обучали. Значит, его можно и нужно обучить в срочном порядке.
– С этим я тоже согласен, – поддержал Бёрна Эллий.
– Ну, это правильно, – подтвердил слова друга Сорон.
– Что ж. Ну и кто тогда займётся его обучением? – спросил товарищей Бёрн.
– Из меня учитель тот ещё, – сказал Сорон, – Тем более Аверин твоего телосложения, и потому лучше было бы ему учиться у тебя тому, что умеешь ты. Тем более, ну, это…ты же этот…
– Не надо, Сорон, ты знаешь, я этого не люблю, – постарался остановить речь товарища Бёрн.
– Но оно так и есть, Бёрн, – воскликнул Сорон, – От себя не уйдёшь. Значит, иди и поговори с ним об этом. Ну, о том, что ты будешь его обучать премудростям воинского искусства, – дополнил здоровяк, увидев вопрошающий взгляд друга.
Бёрн ещё какое-то время сидел, обдумывая слова боевого товарища, но Эллий положил свою руку на его плечо, как бы поддерживая. Тогда Бёрн взглянул на Эллия, лицо которого до сих пор скрывалось под капюшоном, и встал, направившись в каюту Аверина. Но в каюте юноши не оказалось. Бёрн уже было решил, что Аверин всё ещё не вернулся с палубы, но заметил, что ящик с вещами приоткрыт. Он проверил его содержимое, убедившись, что тот пуст.
– Аверин исчез! – Бёрн влетел в каюту с товарищами, и те сразу повскакивали со своих мест.
Первым делом они распределили свои роли. Бёрн рванул оповестить капитана о пропаже человека. Сорон направился к морякам, с которыми он успел подружиться во время игр, чтобы заручиться их поддержкой в поисках. А Эллий сразу принялся искать Аверина в разных уголках корабля.
– Капитан, человек пропал!
– Как пропал? Ещё!? – разозлился или испугался капитан. Может и то и другое сразу. У нового капитана было очень редкое необычное заболевание. Его звали – Отар, но все называли его Жалим, что в переводе со старого Тренорского, откуда был родом Отар и практически вся команда «Аарона», значило – непонятный. А дело было в том, что из-за болезни, связанной с нервными клетками, мимика и интонация нового капитана очень сильно расходились с происходящим. От удивления его лицо могло побагроветь, как будто он злится, и в то же время он весело выкрикивал вопросы, словно напевал детскую песенку.
– Исчез он сам и его вещи. Я не знаю, что произошло, но нам очень нужно его найти, – Бёрн старался говорить чётко и ясно, но в тоже время быстро излагал мысли. Он с трудом старался не командовать, иначе капитан мог отказать помогать в поисках. Нужно было соблюдать субординацию – на корабле мог быть лишь один капитан.
– Необычная ситуация, – неистово прокричал капитан так, что у Бёрна уши заложило. После чего Отар полушёпотом передал боцману свой приказ, – Всем искать пропавшего.
«Каким образом, он, яхг его подери, получил место капитана!?» – недоумевал Бёрн. Но времени размышлять нет, нужно срочно искать парня. Может убийца вернулся, или Аверин не выдержал груза отчаяния после смерти Ирилан?
Буквально все: и путешественники, и другие пассажиры, и моряки – искали юношу, казалось, везде, и не по разу. Но Аверин не отзывался. И никто не сумел найти и следа исчезнувшего юноши. Он как сквозь землю провалился. Говоря о земле, первым делом моряки обследовали океан. Возможно, если бы товарищи знали, как Аверин боится оказаться в воде, то сам Бёрн бы прыгнул за борт, чтобы обследовать подводный мир в поисках друга, но им и в голову не пришло, что Аверин не умеет плавать. Тем более было неясно, куда пропали вещи парня. Спустя пару часов, капитан приказал остановить поиски и приниматься за работу. Путешественники уже и сами понимали, что поиски не только бесполезны, но и задерживают их. Ведь моряки, вместо того, чтобы заниматься своим делом, направляя корабль и контролируя его скорость, все до единого искали Аверина.
Когда поиски окончательно завершились, товарищи вернулись в каюту и Бёрн произнёс то, что у всех давно крутилось в голове.
– Он ушёл…
Никто больше не сказал и слова. Все всё прекрасно понимали. Все трое были готовы в любой момент потерять друга в сражении, но чтобы вот так… один из товарищей покинул команду. Бёрну было хуже всего, он успел проникнуться к мальчику, хоть и за столь короткое время. Теперь всё, что от него осталось – это шрам на левой руке, который по каким-то непонятным причинам так и не зажил до конца.
Глава одиннадцатая. Тяжело в учении.
Большую часть пути у Аверина полностью отсутствовало желание о чём-либо говорить. Казалось, он был абсолютно нелюдим. Ак-Сат видел состояние юноши и не настаивал на общении. Раз в день он покидал убежище, чтобы раздобыть пропитание для них двоих. Аверин же не высовывал и носа. С одной стороны его мучала совесть за то, как он поступил с товарищами. С другой стороны его мучала всё та же совесть за то, что он ничем не мог помочь. К тому же он чувствовал страх, что если он вдруг примет решение вернуться, они не примут его обратно. В итоге Аверин останется совершенно один. Юноша до этого никогда не ощущал одиночества, ведь в приюте всегда кто-нибудь да был рядом. Кто-то, кто поддержит, или, Этис с ним, выругает. Но сейчас этот груз повис над ним и готов был сорваться, оставив от юноши лишь серую массу.
– Так и будешь гневаться на себя? – Ак-Сат, наконец, решил заговорить с Аверином. Возможно, осознав, что юноша почти загнал себя в тупик собственного разума.
– Буду, – буркнул Аверин себе под нос.
– Зря, – Ак-Сат с хрустом надкусил манту и выдержал паузу, – Ты ещё молод, совсем юн, я бы сказал. Ты не обязан быть спасителем, не обязан быть помощником. Не обязан уметь то, что ты от себя требуешь.
– Откуда ты знаешь, что я от себя требую?
– Ну, потому что каждый уважающий себя мужчина, в
