Андрей Акулов - Панголин. Запретная книга(СИ)

3

Лишь цель дает силы для прохождения пути.

Из «Свидетельства» от Петра.

И покинул Бог людей, позабывших о Нем.

И принялся сатана поливать землю огнем и холодом да уводить с собой людей грешных.

Но остались на земле люди праведные.

Им послал Бог спасителя – Сына своего возлюбленного.

Дабы указал он им путь правильный.

Да светил бы им звездой путеводною.

Научил бы их молитвам спасительным.

Много лет ходил Божий Сын по земле выжженной.

Но везде видел только смерть да разорение.

И взмолился Он к Богу – Отцу своему: Неужели не осталось людей праведных?

И указал Ему Бог путь к поселению, где жили люди безгрешные.

И пришел Божий Сын к воротам.

Но спросил его стражник: Ты кто таков?

И отверзлись небеса, и Божественный свет опустился на тот город.

И услышали все жители глас с небес глаголющий: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение.

И увидел народ, сидящий во тьме, свет великий.

Осветил тот свет Сына Божьего.

С того времени Миронос начал проповедовать и говорить: покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное…

- Филипп, попробуй этих перепелок… Всевышний меня балует: они такие нежные, сочные, просто… - Миронос смачно причмокнул, облизывая жирные пальцы, и потянулся к тарелке с фруктами. – Он ничего не сказал?

Филипп разорвал птичку надвое и впился зубами в мясистую грудку – капли жира утонули в черной бородке:

- Нет.

- Совсем ничего? Не раскаялся? Не просил пощады? – Миронос забросил в рот виноградину и откинулся в кресле.

- Нет. Наоборот, пытался взбунтовать монахов.

Миронос поднял брови.

- Но они, - продолжил Филипп, обсасывая косточку, - отвернулись от него.

Миронос кивнул прислуживающему монаху с кувшином и улыбнулся:

- Хорошо.

- Но, - продолжил чистильщик, - я опасаюсь, что… проклятая книга… ее будет искать тот панголин.

Миронос почесал подбородок:

- У меня есть для тебя еще одно поручение.

Тягучее красное вино наполнило золотые кубки.

- Святейший… - Филипп слегка поклонился. Он давно уже начал подготовку к походу. Он видел себя, исполняющим древний наказ Спасителя. Себя, твердо смотрящего на свершение святого правосудия и демона, корчащегося в пламени карающего огня. Имя Филиппа войдет в историю, как великого чистильщика, уничтожившего дьявольскую книгу. Да, борьба с ересью – его задача, задача главного чистильщика!

Миронос прищурился, рассматривая рубины на чаше – в них отражались далекие звезды свечей – пригубил вино, закрыл глаза, наслаждаясь вкусом, и облизнулся:

- Надо найти эту книгу.

Филипп замер с поднятым бокалом.

- Надо раз и навсегда покончить с этим, - закончил Миронос.

- Ваша воля – свята, - чистильщик сделал большой глоток.

- Святейший, время, - негромко сказал монах с кувшином и поклонился.

Миронос скривился, разом допил вино и, опираясь на заботливые руки появившихся из тени монахов, поднялся. Его облачили в просторные белые одежды, расшитые золотом, на шею повесили крест, на голову водрузили сверкающую драгоценными камнями тиару, на ноги – мягкие кожаные сапоги.

- Идем, Филипп, - сказал Миронос и вышел из своих покоев в просторный зал с бархатной золоченой мебелью и витражами, изображающими райские сцены: белые облака, порхающие ангелы и веселящиеся за праздничным столом полуголые люди.

- Святейший, мне лично возглавить поход или…

- Это великая честь – исполнить пророчество, к тому же весьма щепетильная. Нельзя доверять ее кому попало.

Филипп поклонился.

Они зашли в длинный коридор с множеством дверей по одну сторону и узкими окнами, уходящими к самому потолку по другую.

- И это место… - продолжил Миронос, - там должно остаться еще много интересного. Подумать только, там все осталось как было… Если вообще там что-нибудь осталось. Ступай, Филипп, благословляю тебя на святую миссию во славу великого Мироноса, - он перекрестил главного чистильщика и зашел в одну из дверей.

Узкий, едва подсвеченный проход, маленькая комната с зеркалом во всю стену, шкафчик, столик, стул. Миронос посмотрел на свое отражение, повернулся боком, другим, выпрямился, поднял голову и замер в царственной позе – два монаха засуетились вокруг, поправляя одежду, тиару, крест, припудривая лицо.

- Благословляю! – изрек Миронос, подняв руку – монахи отступили к стене – и вышел в маленькую дверцу.

Тысячи свечей, отраженных в золотом убранстве храма вспыхнули перед глазами – Миронос слегка прищурился, но ни один мускул на лице не дрогнул: он не вправе противиться блеску славы Церкви. Величаво проследовал к ослепительному трону и сел так медленно, насколько хватило сил. Внизу – у ног повелителя – склонила головы черно-серая человеческая масса. Он – Миронос! Владыка мира! Бог воплоти!

Забил колокол, призывая к молитве – чернь упала на колени.

- Ооооо!.. – понеслась песнь, подхваченная тысячей голосов молящихся.

И все ради него, ради Мироноса! – он восседал на троне и смотрел на величественный спектакль, акт повиновения и принятия божественной сути  в нем и в каждом человеке Церкви Мироноса – дающей спасение и утешение в вечной жизни.

По преданию бог посадил на земной трон в главном храме сына своего Мироноса, чтобы через него говорить волю свою. В остальных церквях устанавливалась позолоченная статуя спасителя. Для покаяний вдоль стены – специальные кабинки, чтобы другие люди не слышали грехов кающихся. Каждая кабинка имела слуховой канал, ведущий в комнату записи, где постоянно работали несколько преданных вере монахов, записывая и отсылая в канцелярию чистильщиков интересные исповеди горожан. Это и многое другое, позволило Церкви стать единственной и всеобъемлющей властью на весьма обширной территории, объединив отдельные города в Божьи Земли.

Этой скрытой жизни Церкви Грэм не знал. И не мог знать. Он искренне исповедовался и рассказывал обо всем. Его признание в использовании осознанных сновидений, несомненно, уничтожили бы его: все, что не свойственно обычному человеку, считалось сатанинским знанием и жестоко каралось. По этой же причине были запрещены все опыты со слезой, а муталюдов убрали из городов, определив в регулярные войска на границу, правда, большинство из них и без того служили в армии. Остались только рудокопы, слуги и муталюды на особом статусе – получившие разрешение Церкви на жизнь в городах. Если б не отец Иаков, лично контролирующий отправку записей в столицу, Грэма тоже отослали бы на дальние заставы, охранять границы Божьих Земель, или того хуже, сгноили в каких-нибудь лабораториях.