Тысяча эпох. Искупление - Адела Кэтчер
– Знаю-знаю, ты считаешь, что я еще не готов к тому, чтобы постичь тайные знания семьи Лун, – сказал Ван Сяоши. – Но я уверен, что от этого ты точно не откажешься!
Он осторожно развязал тесьму, ослабив горловину мешка, и вытащил из него белую змею, пойманную у ручья в лесу. Ее чешуя переливалась под утренними лучами солнца, как драгоценный речной жемчуг. Лун Байхуа посмотрел на нее, моргнул и поднял взгляд.
– Зачем ты ее поймал?
– Да еще не одну! – радостно заявил Ван Сяоши, извлекая из мешка вторую змею. – Красивые, правда?
– Это ядовитые змеи.
– И что? Тебя это пугает?
Лун Байхуа отвернулся и придвинул к себе книгу, прикрыв ее рукавом.
– Думай, что хочешь. Мы не используем живых существ для забавы или в качестве подарков.
Ван Сяоши фыркнул.
– Кто сказал, что это подарок, Лун Байхуа? Это вызов! Я хочу собрать их яд, ведь это драгоценный ингредиент для целительной настойки!
Юноша вновь посмотрел на него, сверкнув серебром глаз, но ничего не ответил.
– И как мне могло взбрести в голову рассказывать о своей идее такому злому и надменному человеку? Оставим его в одиночестве, пусть сидит здесь и дальше за своими книжками, – усмехнулся Ван Сяоши, поглаживая одну из змей. – Или ты все же хочешь посмотреть?
Лун Байхуа лишь коротко мазнул по нему взглядом.
– Я придумал, – подняв вверх указательный палец, сказал Ван Сяоши. – Давай попробуем вместе. Тебе одну, а мне – вторую. Посмотрим, кому удастся собрать больше яда!
Змеи сплелись изящными белыми хвостами, затевая лишь им одним известную игру. Лун Байхуа молчал, наблюдая за ними. Он не выглядел заинтересованным, но и враждебности от него не исходило. Человек-стена.
Ван Сяоши вздохнул.
– Что ж, я начну!
Он выудил из мешка пиалу и, схватив одну из змей за заднюю часть головы, ловко открыл ей рот и пристроил ее верхнюю челюсть к кромке посуды. Сдавив пальцами края разинутой пасти, Ван Сяоши принялся выдавливать светлые, как свежая древесная смола, капли яда.
– Вы используете змеиный яд? – спросил он, подняв глаза на Лун Байхуа.
Тот еле заметно пожал плечами.
– Ты не знаешь? Серьезно? Я думал, старший ученик и наследник семьи Лун должен такое знать!
– Мои знания – лишь моя забота, – ровным голосом отозвался Лун Байхуа.
Ван Сяоши закатил глаза и отпустил змею, тут же пряча ее в мешок, чтобы не укусила. Он покрутил пиалой с ядом перед лицом юноши.
– Твоя-твоя забота. А я вот делюсь своими. Цени это! Кто еще тебе такое покажет?
Вторая змея оказалась куда более изворотливой, чем первая. Ван Сяоши не с первого раза поймал ее за голову. Лун Байхуа вздохнул.
– Используй ци для усмирения. Так…
Он не успел договорить, когда змея резко дернулась, и Ван Сяоши не смог удержать ее. В одно мгновение она впилась ему в руку. От жжения свело пальцы.
Лун Байхуа тут же оказался рядом и ухватил змею бледными пальцами у краев рта, заставляя отпустить Ван Сяоши. Она обмякла в его руке, и он сунул ее в мешок, плотно завязав горловину.
Несмотря на боль, Ван Сяоши во все глаза наблюдал за каждым его движением. Конечно, все это произошло случайно. Почти…
– Если бы ты помог мне, этого бы не случилось, – проговорил он, когда Лун Байхуа повернулся к нему.
– Дай руку, – потребовал тот, протянув к нему раскрытую ладонь.
Ван Сяоши послушно, стараясь не улыбаться, вложил пострадавшую конечность в его пальцы, которые оказались холодными и такими приятными, что закружилась на секунду голова. Или это уже начинал действовать яд.
Духовная сила, хлынувшая под кожу без предупреждения и сразу большим потоком, показалась мягкой, теплой и такой полной, что Ван Сяоши от неожиданности резко втянул носом воздух.
– Тебе больно? – спросил Лун Байхуа.
Ван Сяоши помотал головой, прислушиваясь к ощущениям. Чужая ци выталкивала яд, опутывала ткани, струилась, как шелк, и была просто… упоительной. Он согласился бы каждый день отдавать на растерзание змеям руки и ноги, чтобы ощущать ее.
Однако момент наслаждения длился совсем не так долго, как того хотелось. Закончив, Лун Байхуа поднялся, принес чистый отрез ткани, смоченный в травяном настое, и протер точки от укусов на предплечье Ван Сяоши. Скрывать улыбку уже не получалось.
– Ты спас мне жизнь, Лун Байхуа, – Ван Сяоши поймал ускользающий серебристый рукав двумя пальцами и чуть потянул на себя. – Я запомню этот момент и когда-нибудь отплачу тебе тем же. Мы ведь друзья?
Лун Байхуа убрал руку, вырвав рукав, и выпрямился.
– Нет. В дальнейшем не пытайся собрать змеиный яд, если не знаешь, как усмирять существ, прежде чем что-то брать у них.
Ван Сяоши усмехнулся.
Конечно, он знал. Но иной раз неплохо показаться слабее и неопытнее кого-то, чтобы заполучить его расположение.
* * *
Научный центр полностью опустел около часа назад. Куан Ли отправилась на какое-то собрание в другой части города, расставшись с Ван Цином у дверей кафе, а сам он планировал пойти домой, но что-то явно пошло не так, раз он теперь шел по этажу, да еще и мимо кабинета Юйлань.
Он понятия не имел, зачем, уже подойдя к станции метро, развернулся и направился обратно к научному центру. Охранник в вестибюле только кивнул, коротко взглянув на него, и снова переключил свое внимание на планшет с какой-то незамысловатой игрой. Ван Цин поднялся к Юйлань, прекрасно зная, что ее уже нет на месте.
Что он здесь искал? Безапелляционное заявление Куан Ли, что он теперь будет участвовать в медитациях, обескуражило его. Да, он очень хотел помочь и ей, и сестре в их эксперименте, хоть и не верил в него, но тогда дело касалось только постановок, а не этих странных посиделок в тихой комнате, как он ее про себя называл.
Ван Цин мало чего боялся в этой жизни. Мама всегда переживала за него, говоря, что страх высоты, самолетов, пауков и прочие фобии хотя бы помогают человеку держаться подальше от чего-то опасного. В ее же сыне не было фобий, зато была тяга к приключениям. Ван Цин еще в университете начал заниматься паркуром, а потом переключился на собственные «эксперименты». Намеренно заблудиться в пещере и пытаться найти из нее выход – легко! Пробраться на заброшенное здание, находящееся в аварийном состоянии, – запросто! Его привлекало все неизведанное и запретное, а не отпугивало. Если люди говорили «нельзя», он делал все, чтобы доказать, что можно.
Но что изменилось теперь? В какой момент произошло то, что все эти медитации,
