Зеленая жемчужина. Мэдук - Джек Холбрук Вэнс
Казмир снова вмешался:
– Мэдук, еще раз прошу тебя освободить место принца Друна, чтобы он мог его занять.
Король Одри обвел взглядом лица собравшихся в зале. Одни недовольно нахмурились, другие явно забавлялись, третьим было все равно. Одри повернулся к Казмиру:
– Ваше величество, я считаю, что ничего страшного не будет, если принцесса Мэдук будет сидеть на этом месте, выполняя пожелание принца Друна.
Казмир ответил:
– С вашего позволения, мне придется самому решить этот вопрос. Кассандр, будь добр, отведи Мэдук в ее комнаты. Если это потребуется, воспользуйся помощью сэра Камрольса.
Набычившись, Мэдук следила за приближением Кассандра и мускулистого сэра Камрольса из замка Кортон-Банвальд. Тихо прошептав одно слово, она сложила пальцы колечком: сэр Камрольс подскочил высоко в воздух и на мгновение повис в воздухе, бешено дрыгая ногами. Он упал на четвереньки, ошеломленно уставившись на Мэдук. Тем временем Мэдук взглянула на Кассандра и проделала тот же трюк. Принц Кассандр исполнил странный двойной прыжок, словно направленный назад и в сторону, и растянулся на полу, перекатившись с живота на спину, а потом со спины на живот.
Друн сказал:
– Принц Кассандр и сэр Камрольс решили развлечь нас акробатическими номерами, вместо того чтобы применять насилие по отношению к принцессе. Я аплодирую их благородному решению – на мой взгляд, этот вопрос решен окончательно.
– Склоняюсь к тому же мнению, – согласился король Одри. – У принцессы явно есть основательная причина для ее сегодняшнего странного поведения. Вероятно, в конце концов она сообщит нам эту причину, не так ли, принцесса?
– Вполне возможно, ваше величество.
Казмир снова вмешался:
– Это какой-то фарс! Мы, суверены великих государств, теряем время зря только потому, что дерзкая полоумная девчонка привлекает к себе всеобщее внимание!
– Нет никакой необходимости терять время, – спокойно возразил Друн. – Пусть совещание начинается.
Король Казмир ударил кулаком по ладони:
– Я оскорблен, это неслыханно! Я не стану принимать участие в совете, пока принц Друн не займет предначертанное ему место!
Мэдук произнесла ясно и отчетливо:
– Вижу, что мне придется объяснить мои действия, а также причину, по которой король Казмир так гневается. Скорее всего, это даже к лучшему – пусть все узнáют правду. Так слушайте же! Вот что мне рассказала мать.
Давным-давно король Казмир услышал прорицание Персиллиана, Волшебного Зерцала. Персиллиан предрек, что сын принцессы Сульдрун займет место Казмира за Круглым столом и будет править, восседая на троне Эвандиге прежде Казмира. Если это предсказание сбудется, королю Казмиру не удастся осуществить свой тайный план – то есть завоевать все Старейшие острова и стать их единственным правителем.
Долгие годы Казмир не знал имени сына Сульдрун и постоянно беспокоился по этому поводу. Только недавно жрец Умфред раскрыл ему эту тайну: сын принцессы Сульдрун не кто иной, как принц Друн. С тех пор Казмир придумывал всякие способы сделать так, чтобы предсказание сбылось, но не помешало его планам.
Именно поэтому Казмир предложил созвать совет государей здесь, в Фалу-Файле. Ему нет никакого дела ни до заключения союзов о ненападении, ни до сотрудничества с другими государствами. Его единственная цель состоит в том, чтобы Друн сел на его место за Круглый стол и отдал приказ, сидя на троне Эвандиге, потому что, как только это произойдет, предсказание Персиллиана сбудется и Казмир сможет убить Друна.
Вчера вечером принц Кассандр убедил Друна сесть на Эвандиг и отдать приказ. Сегодня Друну оставалось только занять место Казмира за Круглым столом, чтобы прорицание исполнилось. После этого его можно безопасно умертвить – скорее всего, сегодня же ночью. Достаточно стрелы, выпущенной из-за живой изгороди, или ножа, всаженного в спину за углом темного коридора, – и Друна не будет в живых! Кому Казмир собирался поручить это злодеяние? С нами ехали на север из Лионесса четыре всадника – не стану называть их головорезами и убийцами, чтобы не обвинять их, не располагая уликами, но они не были ни рыцарями, ни стражниками.
Теперь каждый знает то, что знаю я, и понимает, почему я не пускаю Друна на это место. Причуда ли это? Или вполне обоснованный поступок? Судите сами, а потом приступайте к совещанию.
В Зале героев установилась гробовая тишина.
Наконец король Одри огорченно произнес:
– Присутствующие потрясены, даже несколько сбиты с толку твоими разоблачениями. Мы выслушали необычайные обвинения. К сожалению, им свойственны ясность и последовательность, обычно свидетельствующие о достоверности. Тем не менее король Казмир, возможно, способен их опровергнуть. Что скажешь, Казмир, король Лионесса?
– Скажу, что эта тщедушная юродивая лжет самым бессовестным и безответственным образом, демонстрируя полное презрение к истине и даже еще более отвратительное стремление извлекать удовлетворение из чудовищной клеветы, взятой с потолка и высосанной из пальца! По возвращении в Лионесс ей придется долго учиться преимуществам правдивости.
Мэдук издевательски рассмеялась:
– Вы что, действительно думаете, что я юродивая? Я никогда не вернусь в Лионесс!
– Я действительно думаю, что ты сошла с ума, – осторожно выбирая слова, ответил Казмир. – Твои выдумки – не что иное, как бред сумасшедшей. Я ничего не знаю ни о Персиллиане, ни о его предсказании!
Послышался новый голос:
– Лжешь, Казмир! Лжешь, как всегда! – В Зал героев медленно вошел король Эйлас. – Я сам, своими руками, похитил Персиллиана, Волшебное Зерцало, из твоего тайника и спрятал его под лимонным деревом в саду твоей дочери Сульдрун. Единственное, чего я не знал, – очередная подлость жреца Умфреда, и без этого уже причинившего невероятные страдания принцессе Сульдрун. Настанет день, когда Умфред заплатит за свои преступления.
Король Казмир молча опустился в кресло; лицо его побагровело. Одри сказал:
– Я надеялся, что наше совещание укрепит солидарность королей Старейших островов и поможет удовлетворить наши давние взаимные претензии с тем, чтобы мы могли сократить численность армий и гарнизонов, отпустить домой рекрутов и позволить им возделывать землю, приумножая всеобщее изобилие. Возможно, моя надежда – не более чем наивная мечта.
– Я так не думаю, – отозвался Эйлас. – Должен откровенно признаться, что презираю Казмира как человека. Никогда не забуду и не прощу его жестокости. Тем не менее мне приходится иметь дело с королем Лионесса Казмиром, и я готов ограничиваться рамками вежливости, если это способствует успеху моей политики. Позвольте мне повторить, в чем состоит сущность моей политики, она предельно проста, и все присутствующие смогут ее понять. Мы не позволим опасному агрессору нападать на мирные государства. В частности, если Даот соберет огромную армию и нападет на Лионесс, мы немедленно выступим на стороне Лионесса. Если Лионесс позволит себе непростительную глупость и вторгнется в Даот, наши войска немедленно выступят против Лионесса. Пока преобладает мир, мы
