Зеленая жемчужина. Мэдук - Джек Холбрук Вэнс
Мэдук пригляделась в том же направлении:
– Я могла бы чем-нибудь помочь, если бы знала, как она выглядит.
– Теперь она уже приобрела несколько потрепанный и засаленный вид, – огорченно сказал Траванте. – Тем не менее, принимая во внимание все обстоятельства, она все еще была бы мне полезна, и я не отказался бы ее поймать.
– Мы будем смотреть во все глаза, – пообещала Мэдук, после чего задумчиво прибавила: – Надеюсь, я не потеряю свою молодость таким же образом.
Траванте энергично возразил:
– Это невозможно! У тебя гораздо больше чувства ответственности, чем у меня было в твоем возрасте.
Мэдук невесело рассмеялась:
– В Хайдионе меня ежедневно обвиняли в безответственности! Кроме того, меня беспокоит сэр Пом-Пом: он стал каким-то серьезным и настороженным, что странно в его возрасте. Наверное, он слишком долго общался с лошадьми в конюшне.
– Вполне может быть! – заявил Траванте. – Грядущее, несомненно, сулит множество неожиданностей. Кто знает, что мы найдем, когда Струп откроет сундук с сокровищами?
– Вряд ли он это сделает! Даже после того, как сэр Пом-Пом вручит ему драгоценный дар.
– Боюсь, мой подарок не отличается особой ценностью – хотя фея Твиск заверила меня, что он подойдет.
– Я тоже не могу предложить ничего особенного, – отозвалась Мэдук. Она указала на помощника конюшего, шагавшего впереди: – Сэр Пом-Пом что-то заметил. Он остановился и чешет в затылке.
Вскоре поведению Пом-Пома нашлось объяснение: навстречу по тропе выехала сильфида сказочной красоты, сидевшая боком в седле на белом единороге, небрежно положив одну изящную ногу на другую. Тело сильфиды прикрывали только золотистые пряди ее длинных волос; она правила единорогом, слегка подергивая гриву тонкими пальцами. Сильфида и единорог словно светились внутренним светом, и сэр Пом-Пом был явно зачарован этим волшебным зрелищем.
Сильфида придержала белого единорога и рассматривала трех путников с любопытством, широко открыв глаза:
– Добрый вечер! – приветливо сказала она. – Куда вы направляетесь?
– Мы – странники; каждый из нас гонится за мечтой, – ответил Траванте. – В данный момент поиски ведут нас к чертогу Дольдиль.
Сильфида мягко улыбнулась:
– Вы можете найти не то, что ищете.
– Мы собираемся обратиться к огру Струпу по всем правилам вежливости, – пояснил Траванте. – Каждый из нас вручит ему ценный дар, и мы ожидаем радушного приема.
Сильфида с сомнением покачала головой:
– Я слышала, как из чертога Дольдиль доносились вопли, стоны, жалобные крики и отчаянные проклятия, но радостные возгласы там никогда не раздавались.
– По-видимому, огр Струп не расположен к веселому времяпровождению, – предположил Траванте.
– У Струпа мрачный темперамент, и я не стала бы полагаться на его гостеприимство. Тем не менее вы, конечно, лучше знаете, как вам следует поступить. А теперь мне пора. Банкет начнется, когда под деревьями закружатся светлячки, и я не хотела бы опоздать, – сильфида похлопала единорога по загривку.
– Не спешите! – взмолился Пом-Пом. – Подождите немного!
Сильфида придержала единорога за гриву; тот наклонил голову и стал рыть копытом землю:
– Чего ты хочешь?
Мэдук ответила за помощника конюшего:
– Все это не так уж важно. Сэр Пом-Пом восхищается игрой света в ваших длинных золотистых волосах.
Сэр Пом-Пом поджал губы:
– Я мог бы отказаться от чаши Грааля и от всего на свете, лишь бы поехать вместе с вами в Щекотную обитель.
Мэдук сухо сказала:
– Проявляй сдержанность, сэр Пом-Пом! Не сомневаюсь, что госпожа сильфида предпочитает, чтобы твои холодные потные руки не хватались за ее груди на всем пути до Придурковатой поляны!
Сильфида весело рассмеялась:
– Мне нужно торопиться. Прощайте, прощайте! Мы никогда больше не встретимся – я знаю! – Сильфида похлопала единорога по белому загривку, и тот побежал трусцой по Шаткой тропе.
– Пойдем, сэр Пом-Пом! – позвала Мэдук. – Что ты стоишь, уставившись на дорогу?
– Сэр Пом-Пом не может оторвать глаз от белого хвоста единорога, – серьезно сказал Траванте.
– Хмф, – фыркнула Мэдук.
Помощник конюшего попытался объяснить свое любопытство:
– Не могу понять, как она не мерзнет – дует прохладный влажный ветер.
– Действительно! – поддержал его Траванте. – Мне пришел в голову тот же вопрос.
– Я внимательно ее разглядел, – продолжал Пом-Пом, – и не заметил никаких признаков гусиной кожи.
– Пора сменить тему разговора, – решительно заявила Мэдук. – Пойдем дальше?
Они снова зашагали по Шаткой тропе. Когда солнце скрылось за деревьями, Мэдук выбрала открытый участок неподалеку от тропы, расстелила розовый с белым платок и произнесла заклинание: «Возведимус!» На поляне вырос розовый с белыми полосами шатер.
Все трое зашли внутрь и, как прежде, обнаружили три мягкие постели и стол, уставленный аппетитными блюдами; внутренность шатра озаряли четыре светильника на бронзовых подставках. Они ужинали не торопясь, но молчаливо – мысли каждого были сосредоточены на чертоге Дольдиль и ненадежном гостеприимстве огра Струпа. Когда они наконец улеглись спать, всем им снились тревожные сны.
Поутру путники встали, позавтракали, сложили шатер и отправились на север; вскоре они вышли к перекрестку, где стоял столб Айдильры. Направо, то есть на восток, дорога Манкинса привела бы их в конце концов к Икнильдскому пути. Налево дорога терялась в глуши Тантревальского леса.
Мэдук и ее друзья немного задержались у столба Айдильры, а затем, так как больше ничего не оставалось, повернули налево и, покорные судьбе, зашагали по дороге Манкинса.
Часа через два они приблизились к обширной прогалине на берегу реки. В глубине прогалины возвышался громоздкий чертог Дольдиль. Мэдук и ее друзья задержались, чтобы получше рассмотреть эту серокаменную твердыню и аккуратно подстриженный газон перед входом, где сложили головы многие отважные рыцари. Мэдук посмотрела на сэра Пом-Пома, на Траванте и снова на сэра Пом-Пома:
– Не забывайте! Не берите ничего, кроме того, что вам предложат! Струп будет прибегать к всевозможным уловкам, и нам нужно быть в десять раз бдительнее его! Вы готовы?
– Я готов, – сказал Траванте.
– Мы проделали долгий путь, – глухо отозвался сэр Пом-Пом. – Теперь поздно поворачивать назад.
Они вышли из-под прикрытия деревьев и приблизились к чертогу. Тут же с грохотом поднялись решетчатые ворота, и на газон выехали галопом два приземистых рыцаря в черных латах, с закрытыми забралами и копьями наперевес. Рыцари ехали на четвероногих грифонах, покрытых зеленовато-черной чешуей, с плоскими головами, напоминавшими не то драконьи, не то осиные, и с веерами железных шипов вместо крыльев.
Один из рыцарей хрипло зарычал:
– Какое наглое безрассудство побудило вас нарушить границы частной собственности? Мы вызываем вас – и никакие оправдания не позволят вам уклониться от поединка! Кто из вас решится с нами сразиться?
– Никто, – ответила Мэдук. – Мы ни в чем не виноваты.
