Вор - Меган Уэйлин Тернер
Софос проверил, не слышит ли Амбиадес. Тот ехал далеко впереди.
– Его дедом был барон Эвмен.
Я на миг задумался:
– Тот, что участвовал в заговоре Эвмена? – И прикусил язык. Простым людям не положено громко говорить о заговоре Эвмена.
– Он попытался восстановить олигархию и был казнен, а его семью лишили всех земель и титулов. Кажется, отец Амбиадеса все же унаследовал немного денег, но проигрался. Прошлой зимой Амбиадес написал отцу и попросил новый плащ. Тот прислал ему один из своих старых.
– Ах, – вздохнул я. – Бедный Амбиадес.
Софос покосился на меня.
– Каково ему смотреть со своей аристократической высоты на нас, немытое простонародье, если он сам такой же бедняк и в придачу безземельный? Наверное, просыпается по утрам с этой мыслью и места себе не находит.
* * *Мы держались подальше от дорог. Пересекли много грунтовых проселков, но все равно тщательно выбирали путь среди деревьев и двигались медленным шагом. Время от времени волшебник смотрел на компас и проверял, не сбились ли мы с курса.
Вечером мы остановились рано, потому что сквозь густую листву не мог пробиться ни один лунный лучик. Но так как до ближайшего города было далеко, волшебник разрешил развести костер побольше, и Поль соорудил жаркое из сушеного мяса. Ужин у костра прошел в полной тишине. После еды молчание стало тягостным. Наконец заговорил волшебник:
– Если Ген позволяет себе вольности в пересказе древних мифов, то мне тоже простительно.
И начал рассказывать Софосу очередную легенду о древних богах.
Эвгенидес и громовые стрелы Небесного бога
После спора со своим супругом Небом Земля отдала дочери Гефестии свою силу колыхать земную твердь. Небо обещало отдать Гефестии громовые стрелы, но всё мешкало. Находились всякие предлоги: то оно отдало их почистить, то одолжило другу, то забыло у ручья на охоте. Наконец Гефестия пошла к матери и спросила, что делать, и Земля послала ее к Эвгенидесу.
Земля обещала, что не будет давать ему иных даров сверх тех, какие она дает всем людям. Поэтому она сказала Эвгенидесу: если он хочет получить то, что принадлежит богу, то должен полагаться только на свой ум. Ум – это дар, которым она наделила всех людей, хотя мало кому досталось столь же щедро, как сыну лесоруба. Она сказала Эвгенидесу, что иногда вечерами Небо возлежит с богиней одного из горных озер, при этом оно кладет громовые стрелы возле себя.
Сначала Эвгенидес пошел домой и попросил у матери одеяло из кротового меха, которым она накрывала его в младенчестве. Он отнес одеяло к портному Ольктеменесу и попросил сшить из него костюм из туники и штанов, и портной Ольктеменес сделал это. Потом Эвгенидес пошел в лес, и попросил у каждого дрозда по одному перышку, и отнес эти перья к ткачихе Ольмии, и попросил сшить шляпу из перьев, и ткачиха Ольмия сделала это. Потом Эвгенидес поднялся к горному озеру, тихо сел под укрытием деревьев и стал ждать бога Неба.
Поздним вечером Небо пришло к озеру, сняло с плеча колчан с громовыми стрелами и положило их на берегу. Когда наступила тишина, Эвгенидес пошел сквозь кусты, не издавая почти ни звука, но озеро услышало его. Оно сказало:
– Что это шевелится там, в кустах?
Посмотрело Небо и увидело плечо Эвгенидесовой туники. И сказало:
– Это всего лишь крот ползет в сумерках.
Эвгенидес пошел еще тише, но озеро все равно услышало его и сказало:
– Что это шевелится там, в кустах?
Посмотрело Небо, но невнимательно, и увидело край Эвгенидесовой шляпы из перьев, и сказало:
– Это всего лишь дрозд устраивается на ночлег среди ветвей.
Эвгенидес пошел еще тише, и ни озеро, ни Небо не услышали ни звука. Он взял громовые стрелы, ускользнул с ними и отнес на вершину горы.
Когда стемнело, Небо стало искать свои громовые стрелы и не смогло найти. Сначала оно подумало, что забыло их где-то, и стало искать на всех горных вершинах, и только днем ему стало ясно, что они пропали.
Оно увидело, как Эвгенидес идет по равнине у подножия горы, остановило его и стало требовать обратно свои стрелы. Эвгенидес сказал, что у него их нет, и видело Небо, что это правда.
– Тогда скажи, где они, – потребовало Небо, но Эвгенидес отказался. – Я сожму тебя в кулаке и сотру в порошок, – пригрозило Небо, но Эвгенидес все равно не послушался. Он знал, что Небо не причинит ему вреда, потому что иначе нарушит слово, данное Земле. Небо грозило, и Эвгенидесу было страшно, но он не сдавался, пока Небо не пообещало, что, если он расскажет, куда спрятал громовые стрелы, оно, Небо, даст ему все, о чем он только ни попросит.
И Эвгенидес попросил глоток воды из источника бессмертия.
Взъярилось Небо, и Эвгенидес дрожал, но не отступал, потому что храбрость была даром, каким Земля наделила всех людей, а Эвгенидесу дала полной мерой.
В конце концов Небо пошло к источнику, и набрало кувшин воды, и вручило Эвгенидесу, но прежде подсыпало в воду толченых корней яснотки.
Эвгенидес сказал ему, куда спрятал стрелы.
– Посмотри на трон моей сестры в ее покоях, когда она восседает на нем и повелевает младшими богами, и ты их увидишь.
Он выпил воду, но почувствовал горечь корней яснотки, и рот его скривился.
– Это вода жизни, – сказало Небо. – Яснотка не причинит тебе вреда. Но она наполнила чашу горечью, и я тоже наполню твою жизнь горечью.
И Небо ушло. Оно направилось в Обитель богов, к трону Гефестии, и нашло там громовые стрелы, и увидело Гефестию. Громовые стрелы лежали у нее на коленях. Гефестия ни слова не сказала об Эвгенидесе, лишь поблагодарила отца за то, что сдержал слово. И Небо не смогло возразить.
Так Небо сделало Эвгенидеса бессмертным и отдало Гефестии силу своих громовых стрел. С этими стрелами и с умением колыхать земную твердь стала Гефестия главной среди всех богов, кроме самых первых.
* * *– Хорошо рассказано, – заметил я, когда волшебник умолк.
– Рад слышать, Ген, спасибо.
Неужели ему действительно приятна моя похвала?
Глава седьмая
Добрые отношения между мной и волшебником продержались не далее следующего утра, когда Поль обнаружил, что из одного мешка исчезла вся провизия. Он подозвал волшебника, и они стали перешептываться, то и дело искоса посматривая в мою сторону. Волшебник сам заглянул в седельную сумку и выругался. Сказал что-то Полю, оба пересекли поляну и встали передо мной. В руке волшебник держал хлыст. При их приближении я настороженно вскочил.
– Хорошо покушал? – осведомился волшебник.
– Не очень, – отозвался я и только потом сообразил, что лучше было бы выбрать другой ответ.
– Держи его. – Волшебник поднял хлыст. Поль схватил меня за руку. Я метнулся вбок, но было поздно. Уперся обеими ногами и
