Легенды Соединенного королевства. Мир света - Владимир Игоревич Ашихмин
Призрачный конь свернул направо. Мы ловко двигались между разлапистых деревьев. Спустя час появились камыши. Коварные Куркумные Болота, окружающие Оплот Ведьм, раскинулись на многие мили вперёд. Сзади суетливо мельтешили потревоженные духи. Время от времени шары света высвечивали их размытые лики. Десятки голодных красных глаз жадно прожигали мне затылок. Однако на большее они были не способны – меня хранила магия ворожей.
Налево показалась дорога, та самая, которая напрямую вела к Оплоту Ведьм. Она то расширялась, то практически смыкалась в узкую тропинку измятой листвы. Бойницы и минареты Обители встречали меня разноцветными огнями. Дорога сменилась волшебными плитами. Туман сомкнулся над головой. Когда он рассеялся, я увидел широко распахнутые ворота и… друзей. Их позы и лица отражали их мысли. Дурнбад хмурился. Нервно озираясь, он крепко вцепился в боевой молот. У Эмилии уголки губ были приподняты вверх. Сидя на корточках, она поглаживала Мурчика. Грешем привалился спиной к дереву. Он казался расслабленным. Привычно заложив руки в подмышки, Серэнити чуть щурилась. К её белой разорванной рясе жался Снурф.
Я соскочил с призрачного коня и громко сказал:
– Привет!
Первым ко мне кинулся мой любимец. Потешно стрекоча, он принялся тереться о мою ногу. Таракан явно скучал без меня. Я наклонился, чтобы пожать его цепкие лапки. Согнуться до конца, правда, я не успел… Эмилия заключила меня в горячие объятия.
– Шаттибраль! Плешивый гриб! Ты здесь!
В голосе моей подруги я услышал неподдельное облегчение.
– Ты хоть соображаешь, как я волновалась?! Как переживала за тебя?! Я думала, что умру от тревоги!
– Вот и я, – отозвался я, поглаживая Эмилию по волосам. – Что с вами произошло?
– После того как свеча мигнула вспышкой, мы оказались в глубокой темнице. Ворожеи, ползающие сверху клетки, поведали, что покуда ты не разберёшься с водяным мором, свободы нам не видать, как своих носов.
Колдунья отстранилась, чтобы посмотреть мне в глаза.
– Лёгкое ли поручение – найти противоядие от не пойми, какого яда! Они, я смотрю, такие умные – отыщи то, не знаю что! Даже самые великие алхимики могут годами подбирать нужные составляющие! Ты… ты… Не представляю как, Калеб, но у тебя получилось! Час назад явилась Петраковель. С большим почтением она выпустила нас на волю. Оракул рассказала, что тебе удалось исполнить её поручение, но подробности она опустила. Мы все сгораем от любопытства, что за фокус ты провернул на этот раз!
– Это длинная история для посиделок с хорошим марочным вином и плесневым сыром, – ответил я устало улыбаясь. – Если вкратце, то мне выпала честь побыть в роли свахи. Помните, Фчифчи и Шоб-Коб-Дуба, которого она упоминала в своих бессвязных монологах? Так вот этот Шоб-Коб-Дуб оказался гигантским деревом. Он воздыхал по старухе и от безысходности безостановочно рыдал. Плакал он не простыми слезами, а ядовитыми, и не абы куда, а прямо в Древний Источник, над которым рос. Все несчастья Леса Скорби были именно из-за него. Чтобы Шоб-Коб-Дуб унял свой слёзный поток, мне пришлось изрядно попотеть, но затраченные усилия окупились с торицей!
– Ты говоришь загадками, брат по крови.
Дурнбад выпятил подбородок.
– Что же ты сделал?
– Моими стараниями вышло так, что Фчифчи и Шоб-Коб-Дуб теперь пара. И более того! Они подумывают пожениться! Дерево в восторге, и как итог – вода вновь пригодна для питья!
– Бедняга Джейкоб! Наверное, он умер от горя, когда узнал, что его жена уходит к другому! Кто нынче позаботься о нём? Кто нальёт кружку через терзаемые жаждой челюсти? Ай – ай – ай, какой непорядок! – заохал Грешем. – Ах, простите, я совсем позабыл, что Джейкоб – очень скромный парень и возражать крутым поворотам судьбы не в его правилах. Он лучше ещё посидит парочку тысячелетий да на стеночку поглазеет.
– Что не говори, а тележка с рассудком у старухи давно слетела с катушек. Мне одного взгляда хватило, чтобы понять – эта хрычовка не от мира сего. Пожила со скелетом, поживёт и с деревом. Главное, что её сумасшествие сыграло нам на руку!
Вампир рассмеялся.
– Да ну, она вполне себе нормальный человек… с маленькими странностями. Впрочем, у кого, скажите, из нас их нет? Кто-то с плюшевым мишкой в обнимку спит, а кто-то с костями разговаривает. Что в этом такого?
– Хоть это шутки, но ты прав, такое иногда случается, – вставила Эмилия. Чтобы окончательно не сойти с ума от потери любимого мужа, Фчифчи некогда заставила себя поверить в то, что Джейкоб до сих пор жив. Своего рода это – защитная реакция организма.
– Твой конь, – вмешалась в обсуждения Серэнити. – Откуда он у тебя?
– Это мистическое животное принадлежит Обители. Только благодаря ему я успел побывать в столь многих местах за короткое время. Он неумолимее и быстрее всех скакунов, что мне доводилось видеть.
Я поглядел на дымчатый силуэт.
– Наверняка его породила магия ворожей.
– Чародей!
Голос позвал откуда-то снизу.
– Оракул ждёт тебя, дабы воздать за труды!
Говорившая ворожея показалась из-за створки ворот. Её единственный, светло-коричневый глаз подслеповато смотрел мимо меня. Второго зрачка она не имела. Тонкая мраморная кожа закрывала пустую глазницу.
– Хорошо, проводи меня.
Ворожея развернулась. Синхронно переставляя руки и ноги, она как паук поползла на вершину Оплота Ведьм. В этот раз идти до самого конца не пришлось. Где-то на середине тонущего в мареве подъёма мы отошли от лестницы к террасе с перголой. Множество арок, соединённых между собой поперечными брусьями, гармонично сочетались с рядами чинных скульптур. Нас повели к двери, скрытой между колонн. Отворив её, мы попали в сад. Всюду пели птицы, по траве прыгали зайчики, из камня тёк ручей. Петраковель ждала меня. Она расположилась на лиловой подушке с золотыми кисточками. Перед ней лежал футляр. Я был готов поклясться, что он один в один похож на тот, что держал в пальцах скелет Джейкоба.
– Прошу, садитесь на пуфики, что позади вас.
Когда мы разместились, Петраковель церемонно продолжила:
– Калеб Шаттибраль! Сегодня ты изгнал из черноствольника Смерть, спас Оплот Ведьм от неминуемой гибели и вернул в Лес Скорби испугавшуюся Жизнь. Ты совершил практически невозможное, и за то я нарекаю тебя «Ведьмаком» – вечным побратимом Обители. Отныне и навсегда для нас и всего Леса Скорби ты стал героем. Обещаю, что история о тебе будет записана в Цикл Бытия. Память сохранит то, что не сбережёт время. Когда твои кости обратятся в прах, легенда о Нежданном Избавителе не поблёкнет никогда. Но тебя, конечно, интересует
