Юрий Никитин - Трое в Долине
Олег чему-то морщился, Таргитай слышал в голове волхва хруст и скрип, шелест, уже решил было, что знает, как мозги придумывают умные мысли, потом заметил, что волхв в великой задумчивости чешется, как простой пес или певец... богом Таргитай себя никогда не называл, а ни считал тем более, решил смолчать о своем неполном открытии, а Олег, начесавшись, хлопнул себя по лбу, весь просиявший:
— Боромир рек о черной горе, в которой живет владыка всех горных великанов!.. Жаль, я тогда составлял отвар из трав, слушал в полуха... Но если придти к королю великанов, он нас выслушает, ибо король — это не дикие великаны, что вырывают деревья с корнями, ревут и трясут скалы!
Мрак скептически хмыкнул:
— В Черной горе?
— В Черной.
— А как туда попадешь? Постучишь?
Олег недолго морщил лоб, ответил сразу:
— Разрыв-трава отворяет любые запоры. Хоть простые замки, хоть ключи из-под земли, хоть мосты, хоть сомкнутые горы...
Мрак развел руками, голос оборотня был полон яда:
— Осталось пустяк. Добыть эту разрыв-траву. Но я голову ставлю на заклад, что ты ее даже не видел. И не знаешь, как она выглядит!
Олег не ответил, замедлил шаг, ибо впереди из-за деревьев на тропку вышло пятеро крепких мужиков. Все в лохмотьях, рожи звероватые, в шрамах, у одного вырваны ноздри напрочь, от чего лицо вовсе не лицо, а добротное кабанье рыло.
У всех у руках дубины, увесистые, из цельных комлей молодых деревьев, с обугленными шишаками, оставшимися от срубленных корней. А у того, который вышел вперед, в руке был топор на длинной рукояти, а грудь защищал настоящий наплечный панцирь, старый, но из железных пластин.
Олег сказал досадливо:
— Опять?.. Это уже было.
— Было, — подтвердил Таргитай с готовностью. Подумал и добавил убежденно. — И даже бывало.
Мрак поднял руки:
— Мужики!.. Бросьте это дело. Вы ж видите, с нас взять нечего.
Вожак оглядел его с головы до ног. Взгляд стал задумчивым:
— Ну, это еще неизвестно. Такие бродяги даже в лаптях, бывает носят камушки... А золотые монеты зашивают в тряпки.
— У нас не тряпки, — обиделся Таргитай.
Вожак ухмыльнулся:
— Мы должны проверить.
— Как?
— Да просто бросим в костер, — сообщил вожак. — Если есть золотая монета, она ж не сгорит!
Олег спросил из-за спины Мрака и Таргитая:
— А как же пойдем голые?
Вожак ухмыльнулся:
— Тут ты прав. На позор вас пускать нельзя. Придется тут и порешить.
Таргитай растерянно открыл рот:
— Что порешить?
Олег вышел из-за его спины, встал рядом. Плечи его напряглись, а голос стал тверже:
— Не что, а кого. Тебя, дурака, решили зарезать раньше, чем это сделает Мрак или сделаю я.
Он взял посох двумя руками, выбрал взглядом вожака, потом понял, что Мрак обидится, нацелился на двух слева, правых возьмет Таргитай... если успеет раньше Мрака. Да и он зря наметился на двух, одного бы успеть до Мрака...
Мрак смотрел почему-то печально, плечи опустил, из груди вырвался тяжелый вздох. Пятеро, видя, что трое бежать не собираются, начали подходить, осторожно обходя с боков. Крались даже не по-волчьи, у волка просто воинская хитрость и осторожность, а трусливо по-лисьи, даже не по-лисьи, и у лисы есть свое звериное достоинство, а у этих не было и капли даже звериной гордости, эти были хуже зверей, подлее зверей, ибо ни один зверь не убивает на забаву...
Мрак сказал с горечью:
— А может, ты и прав, Олег.
— В чем?
— На кой нам рвать жилы... Упыри так упыри.
На них бросились с трех сторон. Олег молниеносно встретил ударом длинного посоха, услышал слабый хруст, будто ударил по птичьему гнезду с яйцами, тут же развернулся в одно молниеносное движение и другим концом достал в лоб второго... Одновременно там блеснуло металлом, ему на руки брызнуло мокрым и теплым, и он с омерзением понял, что секира Мрака развалила голову разбойника, как гнилую тыкву.
Они замерли, не успев еще сделать второй вдох, быстро оглядели дорогу впереди, сзади. За кустами тихо, а на земле пять трупов. Горячая кровь бурно хлещет из трех зверски рассеченных тел, и только двое лежат почти без знаков наглой смерти. У одного лоб проломлен так, словно ударили камнем размером с куриное яйцо, а у второго вдавился вовнутрь, а глаза, напротив, выпали, будто ударили валуном, и Олег понял, что Таргитай попросту стукнул кулаком.
Мрак вздохнул, брезгливо вытер секиру. Олег, чувствуя непонятное омерзение и тошноту, торопливо нарвал листьев и так долго вытирал кровь с рук и одежды, что Мрак раздраженно поинтересовался:
— Может быть, еще и вылижешься?
Олег содрогнулся:
— Ни за что!
— Что так?
— Какие-то слишком мерзкие, — признался Олег. — Больные, что ли... Как бы какая зараза не пристала.
Мрак сказал понимающе:
— То ли дело — упыри. Чистенькие, хоть и в болоте живут.
— И умные, — добавил Таргитай.
— Ну, тебе виднее, — согласился Мрак.
Олег посмотрел на него очень внимательно:
— Что ты говорил насчет упырей?.. Тогда, когда эти пятеро еще топтались ушами кверху?
Мрак отмахнулся:
— Плюнь. Плюнь и забудь. Это было так... слабость.
Олег вздохнул:
— Жаль...
— Чего жаль?
— Я уж подумал, что ты начинаешь понимать.
— Ничего не начинаю, — огрызнулся Мрак. — Вы так лихо разбили этим... мозги вон на деревьях висят!.. что подумал... Не все, мол, потеряно. Таких бойцов поставить под каких-то жаб? Пусть и самых мудрых на свете?
А Таргитай, жадный ко всему необычному, напомнил просительно:
— Олег, а Мрак говорит, что ты как дурак не знаешь какая разрыв-трава даже с виду...
Олег метнул на дурака злой взгляд, прожег в нем дыры, побил головой о все деревья, втоптал в землю, и лишь тогда неохотно признал:
— Да, не знаю. Но я волхв! Зато знаю, как добыть.
— Ну-у?
— Чтобы получить разрыв-траву, надо выйти в полночь на пустырь и косить траву до тех пор, пока коса не звякнет и не переломится...
Мрак прервал раздраженно:
— Тоже мне способ!.. У нас нет ни косы, ни пустыря, ни даже времени до полуночи!
Оглядевшись, он сорвал с убитого железный нагрудник, огляделся и, подпрыгнув, ухватился за нижнюю ветку. Изумленный Олег наблюдал как Мрак быстро вскарабкался на дерево, там темнело дупло, закрыл его железном кругом и быстро слез.
— Разводи костер, — сказал он, отряхнул руки, огляделся, — пока перекусим, а там поглядим...
Над головами раздалось хлопанье крыльев. Дятел летел с полным клювом, видно, лапы растопырил, словно грозился всех ухватить и разорвать. Перед гнездом суматошно захлопал крыльями, растерянно рухнулся на ветку. Невры видели как он обеспокоено забегал по стволу, пытаясь просунуть голову в щель, но железная пластина была забита туго, и дятел жалобно застонал, заклекотал, Таргитая даже почудилось, что на него рухнула горючая слеза, тяжелая как сиротская.
