Юрий Никитин - Придон
У Итании сердце забилось чаще: носилки те самые, из которых впервые увидела этих страшных артан, увидела Придона с сияющими, как утренние звезды, восторженными глазами.
При виде Придона и прекрасной Итании всадники дружно выкрикнули «Слава!», а носильщики опустили цветной легкий домик на мраморные плиты и встали на колени.
– Всадники? – переспросил Придон, стараясь понять ее вопросительно вскинутые брови. – Они будут сопровождать нас в отдалении.
– Нет, – ответила она мстительно. – Нет, не эти твои… Понимаю, ты без них не можешь, важная особа. Но где же мой конь?
Придон в недоумении указал на носилки.
– Тебе не нравятся?.. Мне сказали, что это и есть твои любимые. Скажи, принесут любые. Они все уцелели. Все рубили и жгли, но твои носилки никто тронуть не посмел. Даже без моего приказа!
– А по приказу Аснерда?
Он удивился:
– При чем Аснерд? Просто каждый артанин готов целовать землю, по которой ты ходишь! Как он посмеет что-то тронуть… Она с победной улыбкой покачала головой:
– Это не те. Похоже, ты снова удивишься…
– Похоже, – ответил он настороженно. – Говори, я сделаю… гм… сделаю все.
– Тогда пусть мне оседлают коня, – сказала она. Окинув взглядом всадников, сказала неожиданно: – Чтобы не искать, пусть один из них уступит мне своего.
Он ахнул:
– Невозможно!.. Ты – и верхом?
– Возможно, – ответила она. – Давай коня, увидишь.
На его лице было недоумение, страх, она же такая хрупкая и нежная, ах-ах, вдруг какая рыба укусит, и в то же время, она видела, ему очень хочется, чтобы эта нелепость оказалась правдой. Это ж разнесется по всему артанскому войску, ею будут не только любоваться, но и гордиться, тоже в копилку победы артанскости.
Вяземайт, возможно, услышал их разговор или уже заранее знал, что случится, у него везде глаза и уши, послал двух людей в конюшни, вскоре бегом привели крупного спокойного коня, прекрасного статью, благородного обликом, даже Придон залюбовался, Вяземайт принял его у конюхов и сам, взяв под уздцы, подвел к Итании.
– Ваше Величество, – сказал он с поклоном. – Разве это не тот конь, на котором вы учились ездить… в ожидании Придона?
Она услышала, как у Придона остановилось дыхание. Она ожгла Вяземайта негодующим взглядом, выдал, мерзавец, мог бы молчать и дальше, раз уж знал, но изобразила улыбку и ответила медовым голосом:
– Да, это мой конь, на котором я ездила. Здравствуй, мой дорогой Кувшинчик!
Она обняла умную морду коня, поцеловала в теплые бархатные губы. Ей почудилось, что Придон невольно вытянул шею, словно хотел оказаться на месте этого коня. Вяземайт передал коня огромному воину, которого Придон, когда представлял ей военачальников и героев, назвал Меривоем, а тот грузно опустился на одно колено, несказанно удивив ее знанием таких куявских тонкостей.
Она милостиво опустила ладонь на его склоненную голову, поднялась с его помощью в седло, пока Придон стоял, как дерево.
Разобрав повод, она повернула коня и спросила с сияющей улыбкой:
– Ну что, едем?
Придон шумно выдохнул. Он видел, с каким восторгом на нее смотрят воины. В начале войны она была драгоценной и недоступной жемчужиной, потом стала законной добычей Артании, как ее земли и города, а сейчас в мгновение ока превратилась в артанку, в артанскую ценность, да только за это каждый бросится за нее в огонь…
– Итания, – прошептал он, – я даже не думал…
– Да я знаю, – прервала она и пустила коня шагом. – Если бы артане еще и думали!
Придон тут же вырос рядом, а с другой стороны, чуть поотстав, некоторое время ехал Меривой, присматривался к ее посадке, готовый в любой момент подхватить, помочь, спасти, затем она видела, как медленно отстал, присоединился к остальным, те засыпали его вопросами, а он отвечал коротко, все еще не сводя с нее взгляда.
Глава 6
К ее удивлению, облегчению и даже разочарованию, город жил, казалось, все той же жизнью. Самое обидное, что куявы, казалось, не замечают, что они под властью жестоких захватчиков. Всего месяц тому Куябу взяли, подвергли разгрому не менее жестокому, чем другие города, а многие, которые сразу открывали городские врата и признавали власть артан, так ведь и вовсе не трогали, и вот теперь улицы и площади Куябы заполнены народом, все суетятся, спешат, лавки открыты, в кварталах кожевников и оружейников работа днем и ночью, из кузниц сизый дымок, несется перестук молотков, пахнет горящим железом, а из булочных вкусно пахнет свежеиспеченным хлебом…
Они проехали по центральным улицам, народ прижимался к стенам, давая дорогу всадникам, но опять же, к облегчению Итании и смутному разочарованию, никто в ужасе не прятался в дома, не слышно стука задвигаемых засовов, даже ставни открыты, на артан смотрят с вялым любопытством, но не больше, привыкли.
Кто-то узнал ее, закричал:
– Итания!.. Божественная Итания!
Все поворачивались в ее сторону, Итания выпрямилась, кровь бросилась в лицо. Конь выступал ровно, гордо, прямо с артанским достоинством. Она видела недоумение на лицах, улыбнулась им милостиво, даже кивнула, в мозгу промелькнула запоздалая мысль, что ее могли вывезти в город нарочито, чтобы народ увидел, что она, жемчужина Куявии, не только схвачена и завоевана, но и приняла власть артан, сотрудничает с ними…
– Итания! – кричал народ. – Итания!
Кто-то по привычке падал на колени, но таких было мало, и она с потрясением поняла, как быстро артане ввели свои порядки. Перед старшими не только на колени, даже шапки не ломают, разве что дорогу уступят да еще поклон – это все из богатого перечня признаков внимания, уважения и почтительности, что с детства запоминал каждый куяв.
Даже перед нею не падают на колени и не закрывают лица, как было встарь, что значит – здесь уже Артания с ее суровыми и простыми порядками, никаких сложных ритуалов, что не может не нравиться простому люду.
– Итания!
Она выдавила улыбку и помахала рукой, что вызвало новый взрыв ликующих воплей. Но кричат радостно, счастливо, все в самом деле жаждут видеть ее живой и здоровой, любуются, даже матери вон поднимают детей и показывают им ее, Итанию, чтобы и они росли красивыми.
У городских ворот народу было меньше, Придон соскочил, Итания пыталась спрыгнуть с седла сама, но он протянул руки и снял ее, как невесомое перышко.
– Ты когда-нибудь поднималась на стену? – спросил Придон.
– Никогда…
– Пойдем, покажу тебе его сверху. Честно говоря, довольно красивый город. Не Арса, конечно, но кое-что в нем есть, есть…
Он подал руку, Итания довольно легко, едва касаясь тонкими пальцами его широкой ладони, взбежала по крутым ступеням на самый верх стены. Стена, как каменная веревка, восьмиугольником окружает Куябу, а на ней, как узлы на этой веревке, через равные промежутки массивные высокие башни. Их восемнадцать, четыре вздымаются чуть ли не до облаков. Оттуда раньше всего замечали приближение вражеских войск, там обычно селились колдуны, но что от них осталось теперь, Итания старалась не думать.
