Светлый пепел луны - Тэнло Вэйчжи

— Он унёс её с собой.

Су Су только недоуменно пожала плечами и улыбнулась.

В следующие ночи свет во дворце Ченцянь не гас до самого утра, а вышивальщицы перестали беспокоить будущую императрицу.

За две недели до церемонии девушка получила свадебную фату. Шёлковое покрывало лежало у изголовья её кровати. Золотая вышивка была сделана виртуозно, ниточка к ниточке. Су Су погладила золотой шелк, и у неё перед глазами возник образ молодого человека, терпеливо склонившегося над пяльцами. Пожалуй, было заметно, что феникса вышивал мужчина — в линии крыльев и интенсивности цвета угадывался жесткий мужской темперамент. Она с удивлением разглядывала священную птицу. Даже Гоу Ю пустился в размышления:

— Должно быть, мальчику, выросшему в холодном дворце, пришлось освоить множество необходимых навыков.

Неужели демон и в самом деле верит в эту примету и ждёт благословления небес? Это и забавно, и очень трогательно, если подумать.

Су Су положила фату на кровать, бережно расправив каждую складочку. Губы её дрогнули: впервые она обманывала чьи-то сердечные ожидания и, кажется, успешно.

* * *

На следующий день после того, как Су Су получила свою фату, новость о том, что Тан Тай Цзинь собирается сделать её своей императрицей официально стала известна всему дворцу.

Возможно, будь это другая девушка, министры не осмелились бы перечить, но это была дочь Е Сяо — легендарного полководца вражеской страны, держащего знать и жителей Чжоу Го в страхе долгие двадцать лет. И теперь его величество намерен сделать её полноправной правительницей?! Не нужно быть слишком дальновидным, чтобы предположить — если законная дочь семьи Е родит принца, власть в стране перейдёт в руки её семьи.

Встревоженные министры срочно собрали совет. Они сыпали аргументами один весомее другого:

— В то время, как восьмой принц только и ждёт удобного момента, чтобы поднять мятеж, его величество собирается объявить императрицей дочь разбойника из Великой Ся. Так он потеряет преданность всех своих подданных!

Ян Цзи, который до смерти боялся перечить императору в чем бы то ни было, тоже считал это плохой идеей:

— Если его величеству так полюбилась третья госпожа, он может сделать её Мэйжень или даже супругой. Но если его величество отдаст страну в руки семьи Е, это могут расценить как предательство.

Услышав его слова, Тан Тай Цзинь нахмурился и рявкнул:

— Кто говорит, что она нам полюбилась?!

Ян Цзи замер в крайнем недоумении. Он непонимающим взглядом смотрел на его величество, а тот прошептал:

— Она просто хочет быть императрицей…

Да, конечно, он даёт ей то, что она хочет — но при этом она ему не нравится!

Ян Цзи проблеял жалобным голосом:

— Там снаружи господин Цзян и другие министры, они стоят на коленях, ваше величество! Эти люди поддерживают вас, мы не можем позволить им умереть…

Но Тан Тай Цзинь лишь усмехнулся.

Ян Цзи скорбно вздохнул. Он ни секунды не сомневался, что сделать третью госпожу императрицей — плохая идея. Его величество не поддержит никто, более того, он растеряет доверие своих верноподданных. Дело казалось неразрешимым.

Один из старейших чиновников, в надежде заставить Тан Тай Цзиня передумать, бросился под колесницу с девятью главами и ударился головой, но это не заставило императора отступить от принятого решения. Придворные уже перешёптывались о том, что его величество выбрал мать для будущих наследников. Исход обсуждали все, кому не лень, и наконец, слухи дошли до Бин Шан.

Принцесса Чжаохуа, как единственная обитательница гарема, полагала себя способной успокоить мятущееся сердце императора. Она решила приготовить для него суп и отнести его величеству. Следуя с угощением по дороге к парадному залу мимо павильона Чжаохуа, утопающего в цветах, она наткнулась на спешащего куда-то евнуха Вэй Си. Он был бледен и даже не сразу сообразил, что императорскую супругу до́лжно поприветствовать.

Молодая женщина заметила у него на одежде несколько свежих тёмных капель.

Евнух раскланялся:

— Простите, госпожа, ваш покорный слуга очень торопится по делам. — Он уже собрался уйти, но тут обернулся.

— Сегодня неблагополучный день для посещения покоев его величества. Вам лучше вернуться к себе и отдохнуть.

Е Бин Шан промолвила:

— Благодарю вас за заботу.

Вэй Си, не дожидаясь пока она последует его совету, побежал дальше. Судя по всему, в Изумрудный дворец. Бин Шан помедлила, но, и не подумав вернуться, продолжила свой путь.

Внезапно сапожок красавицы наступил в лужу крови, а к подолу её юбки подкатилась человеческая голова с распахнутым ртом. Сяо Хуэй позади неё закричала, и Ночная Тень прикрыл ей рот рукой.

— Простите, госпожа супруга, я был неосторожен и напугал вас. Его величество сейчас занят, пожалуйста, вернитесь в свои покои.

Е Бин Шан молча кивнула, и страж отпустил её служанку. У той подкосились ноги, и она повисла на своей госпоже. Бин Шан не осмелилась разглядывать, что там происходит, и быстро ретировалась вместе с Сяо Хуэй.

* * *

Когда Вэй Си привел Су Су, Тени уже убрали все следы расправы, но закат этого вечера был поистине кровавым. Тан Тай Цзинь, сидя на ступенях дворца, безотрывно смотрел, как солнце садится за горизонт. Красное небо отражалось в очах императора, окрасив их в цвет крови. Его осанка выдавала строгую невозмутимость, а рука крепко сжимала меч.

Людей он отпустил.

Хотя тело убитого унесли, в воздухе остался острый запах крови. Су Су бросила тревожный взгляд на меч в руке императора. Он оглянулся и заметил девушку. Они долго смотрели друг другу в глаза, потом она опустилась перед ним на колени и прошептала:

— Ты кого-то убил?

Тан Тай Цзинь, нежно коснулся её щеки.

— Мы сделали это ради тебя. — Холод в его глазах рассеялся, и он улыбнулся. — Старейшина Цао сказал, что ты станешь императрицей только после его смерти. Пришлось ему нас покинуть.

Слова застряли у нее в горле. Она почувствовала тошноту и постаралась выдержать его взгляд.

Он приложил палец к губам.

— Тсс! Никто не узнает, что это мы. Старейшина достиг почтенного возраста, удалился на покой в свои владения, а по дороге на него напали бандиты.

Лицо Су Су исказилось помимо воли.

— Зачем Вэй Си позвал меня?

Он по-прежнему улыбался ей.

— Они не позволяли нам сделать тебя императрицей. Мы хотим, чтоб ты видела, на что мы способны.

Его улыбка погасла, он поднял её с колен и крепко прижал к своей груди.

Гоу Ю сердито проворчал в её голове:

— Да что с ним такое? Когда смертному нравится женщина, разве не стремится он делать добро и посвящать все свои помыслы любимой? А злыдень запугивает тебя,