Вадим Панов - Последний адмирал Заграты
Вблизи сложенного из огромных блоков основания башня воспринималась могучей скалой, но стоило отойти хотя бы на полсотни шагов, как плечистый исполин превращался во вставшую на цыпочки проказницу. Ощущение это достигалось благодаря тому, что стены колокольни состояли из сплошных витражных окон, поднимающихся от второго этажа до самой крыши. Из камня были сделаны лишь четыре опорные колонны, украшенные балконами и скульптурами, а между ними царило цветное стекло, складывающееся в великолепные картины, описывающие деяния святого Альстера.
Любоваться башней можно было часами, особенно сейчас, во время мессы, когда негромким переливчатым звоном ласкали слух маленькие колокола, однако Помпилио бросил на красавицу лишь короткий взгляд, похожий на небрежное: «Привет!», прошел внутрь собора, продемонстрировав стоящим у дверей гвардейцам свое «приглашение», остановился у входа и огляделся.
То ли отсутствие короля сыграло свою роль, то ли неспокойная обстановка вынудила покинуть родной мир многих знатных загратийцев, но людей на мессе собралось немного. Величественный собор был заполнен едва ли наполовину, а потому Помпилио не только без труда отыскал нужных ему людей, но и место рядом с ними оказалось свободным.
– Доброе утро, тетушка Агата, – пробормотал он, усаживаясь на скамью.
– Я уж думала, ты не придешь, – тихо ответила старая адигена.
– Приятно, что ты обо мне помнишь.
Агата чуть приподняла брови, Помпилио понятливо склонился к старухе, и она поцеловала его в щеку.
– Рада тебя видеть, Помпилио.
Семидесятилетняя адигена была последней из загратийской ветви семьи дер Суан. Единственный ее сын умер в пятнадцатилетнем возрасте, а двум дочерям были составлены удачные партии на Андане и Тинигерии, и возвращаться на Заграту они не собирались. Сухонькая, хрупкая старушка казалась безобидной, однако правила обширным поместьем железной рукой, надеясь передать его, вместе с титулом кому-нибудь из внуков.
– И я рада тебе, Помпилио, – негромко произнесла сидящая по левую руку от старой адигены девушка.
– Лилиан. – Помпилио склонил голову. – Превосходно выглядишь.
– Твои комплименты по-прежнему тяжеловесны.
– Я недостаточно времени провожу в светских салонах.
По губам Лилиан дер Ти-Нофаль скользнула улыбка.
Высокая и стройная блондинка была одета в модное ярко-красное платье, открытое ровно настолько, чтобы злые языки не назвали его вызывающим. Однако игривый наряд не добавлял тепла: красивое лицо девушки было по-адигенски холодным.
– Где путешествовал?
– Сюда прибыл с Анданы, у меня там были дела, а до того посещал Каату.
Лилиан вновь улыбнулась, и вновь – едва заметно. Словно было нечто забавное в том, что Помпилио упомянул Каату. Очень забавное.
– Торопился, как мог… Кстати, переход на Заграту оказался трагическим, я потерял алхимика, а Теодор забыл мне напомнить поставить свечку. Как думаешь, в этом есть знак?
– Помолчи хотя бы минуту, – велела старуха.
– Зачем?
– Затем, что я так хочу.
– Почему же ты сразу не сказала?
– Пообедаем сегодня, – произнесла Лилиан так, словно назначила деловую встречу.
– С удовольствием.
Сидящий за девушкой мужчина – лысоватый брюнет с маленьким и острым лицом, смахивающим на мышиную мордочку, наклонился и протянул было Помпилио руку, но епископ провозгласил: «Творите добро!», и прихожане дружно поднялись на ноги.
– Печально, что всё так быстро закончилось, – пробормотал Помпилио. – О чем была проповедь?
– Ты специально приехал к окончанию, – заметила старая адигена. – Тебе никогда не хватало терпения прослушать всю мессу.
Это заявление Агаты лысоватый мужчина воспринял с большим интересом, однако завязать разговор с Помпилио ему вновь не удалось, поскольку адиген как раз стал причиной небольшого замешательства.
В тот самый момент, когда направлявшиеся к выходу принцы оказались в паре метров от скамьи, Помпилио сделал шаг назад, галантно освобождая проход тетушке, но при этом перегораживая его королевским детям и их свите.
– В сторону, адир, – негромко произнес гвардейский офицер.
Помпилио обернулся и выдал обаятельную улыбку:
– Я, кажется, мешаю…
Но с места не сдвинулся.
Наследник престола, двенадцатилетний Генрих, удивленно посмотрел на незнакомого дворянина, среди придворных пронесся шепоток, лица гвардейцев стали решительными – они готовились смести наглеца силой, и старой Агате пришлось срочно спасать положение.
– Доброе утро, ваше высочество. – Она вышла вперед, не забыв наступить Помпилио на ногу, и присела в неглубоком реверансе.
– Рад вас видеть, адира дер Суан.
Старуха знала Генриха-младшего сызмальства, он не раз гостил в ее поместье и всегда называл тетушкой. Однако в официальной обстановке ни адира, ни юный принц не забывали об этикете.
– Позвольте представить моего гостя, ваше высочество: Помпилио Чезаре Фаха дер Даген Тур.
Помпилио сдержанно кивнул. Принц удивленно приподнял брови. Старуха же позволила себе улыбку:
– Мой племянник немного неуклюж, но очень мил.
– Я заметил.
Мальчик, не отрываясь, смотрел на Помпилио, однако во взгляде не было агрессии или недовольства – только интерес. Так смотрят на человека, о котором много слышали, но никогда не видели лично.
– Добро пожаловать на Заграту, адир.
Младшие принцы шагнули вперед и без стеснения разглядывали незнакомца.
– Мессер, – едва слышно поправила Генриха-младшего успевшая приблизиться Агата. Теперь она держала юного, но высокого для своих лет принца за локоть и была уверена, что доведет разговор до конца. Кроме того, она почти шептала Генриху-младшему на ухо, и никто из придворных не слышал ни слова. – Наш гость из рода даров.
А это значит, что, будь ты хоть королем, хоть простолюдином, обращаться нужно «мессер» и никак иначе. К счастью для всех, Генрих-младший об этой тонкости знал.
– Добро пожаловать на Заграту, мессер.
И вновь тишина. Помпилио дружески улыбался, но не произносил ни слова, предоставляя Агате улаживать щекотливую ситуацию.
– Генри, твой отец пожаловал моему племяннику привилегию говорить «ты», – торопливо продолжила старуха. – Если хочешь услышать ответ, ты должен сделать то же самое.
Молчание Помпилио неприлично затягивалось, что вызвало среди придворных очередную волну недоуменного шепота. Им казалось, что назревает скандал.
– Я должен с ним поговорить? – растерянно спросил принц. – Тетушка, я не понимаю…
– Помпилио знает этикет не хуже нас с тобой, Генри. И если он решил привлечь твое внимание столь необычным образом, значит, у него есть на то основания. Продолжай разговор.