Из глубин - Вера Викторовна Камша
– Слава Раканам! – надрывался Берхайм. – Слава великим Раканам!
– Да здгавствует Альдо Пегвый!
– Альдо Великий!
– Виват Талигойе, виват Раканам!
– Слава! – подхватила готовая жрать камарилья. – Да здравствует!.. Великий день… Какое счастье…
Падальщики! Ызарги на конской туше! Толстые и тонкие, старые и молодые, агариссцы и местные бряцали цепями, сияли драгоценностями, благоухали, чихали, наступали друг другу на ноги, извивались, галдели, били хвостами, воображая себя конями и орлами. Мразь!
Снова бухнули пушки. Много пушек. И еще раз… И еще… Четыре выстрела – начало движения. Оркестр заиграл очередной марш, очень неплохой. Твою кавалерию, это ж «Походная Балинта», искореженная, но узнаваемая! Сквозь проигрыши и барабанную дробь отчетливо прорывалась лихая знакомая мелодия. Такая же краденая, как золотые цепи на Берхаймах и Ванагах, как вся эта «победа».
– Да здравствует принцесса Матильда! – Темплтон! Дурачина, нашел что орать! – Слава великолепной Матильде!
– Ваше высочество, – взвыл некто с приклеенным к роже восторгом, – вы царственны! Царственны!
– Виват царственной Матильде, – ревел Ванаг. – Слава!
– Видишь, – промурлыкал Альдо, – как тебя любят.
Любят они! Как же, разбежались! Так любят, что сожрут и косточек не оставят.
– Едем? – хмуро осведомилась царственная Матильда. – Или пусть еще поорут?
– Пора, – Альдо и раньше не замечал чужих настроений, а уж сегодня и подавно. – Ты все помнишь?
– Твою кавалерию! – заверила принцесса и, не удержавшись, добавила: – Глаза б мои на этот балаган не глядели.
2
За Домом Скал всегда следует Дом Ветра, за Ветрами идут Волны, а за ними – Молнии. Повелители равны между собой, но первым идет Хозяин Круга. Сегодня это Окделлы, но как неприятно стоять рядом со Спрутом!
– Повелитель Волн! – словно в ответ проорал здоровенный конный герольд. – Да здравствует Повелитель Волн герцог Придд!
Плохо, что на коронации лишь три дома из четырех, но Дом Ветров почти мертв. Рокэ до суда не выйдет из Багерлее, а кроме него живы лишь трое увезенных Манриками детей. Альдо даст им титулы и владения, но сначала Карла и его сестер нужно выкрасть или выкупить, а это непросто. В Ноймаринен и Придде принца считают наследником Олларов, но он – наследник Великого Дома. Единственный.
Жертва Катарины Ариго не была напрасной. Не будь этого ребенка, Кэртиана лишилась бы одной из своих четырех основ. Неважно, что в глазах несведущих Карл – или бастард, или Оллар, в его жилах течет кровь Борраска. Он рожден главой Дома Ветров, но по нынешним законам мальчик – не Алва. Даже если Манрики пустят в ход исповедь Эрнани, это ничего не изменит, опасен только Ворон. Святой Алан, какое счастье, что у Алвы нет законных детей и Альдо не стоит перед выбором – Талигойя или жизнь ребенка. Как государь, сюзерен должен выбрать империю, но отправить на смерть невинного… Это страшно!
– Слава Повелителям Волн! – в увитые алыми бархатными розами ворота въезжал Валентин. Теперь Ричард мог видеть, как выглядел он сам, ведь все Повелители следуют одним и тем же распоряжениям церемониймейстера Берхайма. Дик попытался представить вместо серого мориска Караса и заменить траурный бархат багряным. Кажется, все очень неплохо!
Раздался раскатистый барабанный бой. Валентин поравнялся с очередной аркой и остановил жеребца. Под ясным солнцем конь и всадник не казались снежными призраками, но ощущение угрозы, просыпавшееся в присутствии Придда, никуда не делось. Барабаны смолкли, Валентин выдернул из ножен клинок. Не шпагу – меч! Ричард тоже мог взять клинок, откованный во времена Алана. Не догадался!
– Кого ищет Повелитель Волн? – вопросил герольд. – И почему в его руках меч?
– Я ищу моего короля. – От звуков ненавистного голоса у Ричарда сжались зубы. – Моя рука и моя Честь принадлежат ему и Талигойе.
Эктор Придд тоже произносил эти слова, найденные Ричардом в старинных хрониках по просьбе Альдо.
– Займи свое место и жди, – велел герольд.
– Я буду ждать, сколько нужно.
– Так и будет!
Вновь зарокотали барабаны, к ним присоединилась флейта, Валентин вбросил меч в ножны и заставил мориска попятиться к фиолетовым всадникам. Это было нетрудно, Ричард с легкостью проделал бы то же, если б не следовал присланному церемониймейстером распорядку.
Повелитель Волн остановился рядом со вздымавшим фамильное знамя светловолосым пажом и поднял руку. Оркестр заиграл марш, не тот, что звучал в честь Окделлов, а более плавный. Маэстро Алессандри сочинил марши для всех Повелителей и походный цикл «Триумф Раканов», занимающий ровно столько времени, сколько продлится шествие к Нохе. Музыканты репетировали втайне. Ричард не был уверен, что даже Альдо слышал посвященную ему музыку, а музыка была хороша. Даже слишком хороша для потомка предателя Эктора.
Валентин привстал в стременах и направил мориска к отведенному Дому Волн месту. Ричард напрягся, он знал, что им со Спрутом предстоит встать рядом, но это было отвратительно. Мориск Валентина высоко, словно танцуя, поднимал ноги, но Придд сидел в седле неподвижно, будто кукла или выходец. Ричард видел, как приближалось ненавистное длинное лицо, равнодушное, с презрительно выпяченной губой. Повелитель Волн думал не о великом празднике, а о том, как выказать свою неприязнь Дому Скал.
Когда между Карасом и серым оставалось не больше десятка бье, Спрут повернул коня. Мимо Дика проплыл чеканный профиль, сверкнула герцогская цепь, мягким серебром проструился плащ. Юноша смотрел на строй полуденных гимнетов и не сразу сообразил, что происходит что-то не то. Что именно, герцог Окделл не видел. Не мог видеть, но стук копыт не стихал, значит, Придд не остановился.
Чужая ненависть и отсутствующий Ветер уберегли Ричарда Окделла от необходимости стоять рядом с врагом, а Валентин был именно врагом. Личным врагом Повелителя Скал и куда более опасным, чем Эстебан со всеми своими навозниками. Только прочитав завещание Эрнани, Ричард до конца осознал, чего можно ждать от Спрутов. Сюзерен слишком великодушен, чтобы понять – Эктор Придд не спасал государство, он хотел захватить власть. И никто не поручится, что потомку предателя не придет в голову такая же мысль.
3
– Мой государь, Дом Молнии верен Дому Раканов, и порукой тому моя Кровь и моя Честь. – Крови пока хватает, а вот чести не осталось, теньент Эпинэ вышвырнул ее по приказу деда в канаву, даже не поняв, что творит. Честь, присяга, клятвы… Слова, которые для одних значат все, для других – ничего.
– Мы верим Повелителю Молний, – обрадовал Альдо послушно замершего Дракко. В последнее время сюзерен предпочитал общество Дика и Айнсмеллера, а сам Робер, к вящей радости Никола, превратился в заправского южанина. Юг и север… Раньше это было просто Талигом.
– Что прикажет мой государь? – чужие слова, пустые, сухие, как змеиная кожа.
– Твой конь пойдет рядом с нашим, – возвестил сюзерен. Закатные твари, и как только Арчибальд сочинил этот бред? Сарассан с многосмертным бароном помогали,
