Имя Дракона - Ольга Видова
Не желая напугать женщину еще сильнее, Лита улыбнулась:
— Это я пришла позже и помешала тебе. Да и как мне может помешать молитва о здоровье моей сестры?
Мари охватил настоящий ужас, на секунду она даже перестала дышать. А затем у нее вспыхнуло чувство вины.
Да что у нее творится в голове? Лита не любила проникать в чужие мысли. Потому что не умела делать это безопасно, да и разговоры ей нравились больше бессвязных картинок и обрывочных идей. Чтобы разбираться в этом хаосе, нужно обладать изрядным терпением и сноровкой.
Но то ли женщина намеренно транслировала свои мысли вокруг, то ли святилище способствовало откровенности, то ли у Литы открылся новый дар. Но она не могла отгородиться от мешанины чужих чувств и образов.
Эта женщина молилась не за Беллу, а Белле? Как такое вообще возможно? Будто Всематерь слишком далеко, а Белла рядом и способна решить ее проблему.
Лита закрыла глаза усиливая свой блок, отгораживаясь от мыслей женщины. В висках уже зарождалась характерная давящая боль.
— Давай присядем и ты спокойно мне все расскажешь? — предложила Лита, — я вижу, что ты волнуешься, но обещаю, что смогу защитить тебя, если потребуется.
— Госпожа Изабелла уже дала такое обещание, — всхлипнула Мари, — но… я боюсь, что сейчас никто не в силах мне помочь.
Несмотря на блоки, эмоции женщины пробивались к Лите. Она взяла Мари за руку и усадила на скамейку рядом с собой.
— Это касается твоих дочерей? — спросила Лита, наполовину гадая, наполовину уверенная, что правильно поняла общую причину страха женщины.
— Откуда? Ах! — Мари прижала руку ко рту и дала волю слезам. Ей потребовалось некоторое время, чтобы успокоиться и уже более осмысленно сказать: — на исходе лета отряд Изабеллы и Каллистрата помог моей деревне избавиться от тени. Тогда же госпожа заметила дар у одной из моих дочерей. Я не совсем поняла, что она говорила про таланты детей родившихся вместе. Но она была уверена, что учитель Увар нам поможет, и отправила нас к нему. И он действительно хороший учитель. Люси только о нем и говорит, и всегда с восторгом, и она сильно продвинулась в управлении даром. Но вот эксперименты, которые он проводит, меня пугают.
— Расскажи все что знаешь, это очень важно, — подбодрила ее Лита, ослабляя щиты.
В делах Увара она все еще не разобралась и в чем он виновен, а в чем нет, оставалось неясным. Может теперь хоть что-то прояснится.
— Я в тот день не должна была работать в мастерской, — теребя юбку, рассказывала женщина, — но экономка попросила меня подменить заболевшую девушку. Я честно говоря не понимаю что именно я увидела…
Площадка, купель, Древо и Мари исчезли. Перед глазами появилась знакомая лаборатория Увара в Граде у Башни.
Пол и стены были исписаны словами заклятий, и все пространство опутано линиями стихий. На полу разложено несколько камней переливающихся от силы, наполнявшей их — Увар не рассчитывал на собственный ресурс, и использовал артефакты с накопленной магией. В руках учителя была небольшая чаша, и в ней кипела кровь. Два подростка, два близнеца лежали на полу без сознания. Их стихии переплетались и вертелись.
Комната отдалилась. Перед лицом Литы упала тяжелая портьера, из-под которой пробивался свет, переливающийся всеми цветами стихий.
— Я ушла, — виновато сказала женщина, и Лита вернулась на площадку у Древа — а на следующий день один из мальчиков оказался мертв. Увар сказал, что пытался спасти его. Но женщины говорят это не первый раз, когда умирает один из близнецов, что родились вместе. Чаще тот, что не одарен. Теперь я боюсь, что он сделает что-то с Люси и Али.
— Он арестован, — тихо ответила Лита, поглаживая руку Мари, — больше он не сможет никому навредить. Но мне нужно знать все, что знаешь ты, любую мелочь. Ты ведь долго работала в его доме?
Женщина кивнула и стала вспоминать, то одно, то другое. Чаще незначительные мелочи, но некоторые вещи действительно вызывали беспокойство.
— … терла я полы и не хотела подслушивать, и не знаю, с кем он говорил. Только собеседница его была неприятная, меня от нее в дрожь бросило. Она смеялась над ним, мол «Нет, Увар, ты не можешь это сделать. Куда тебе?». А он мямлил. И куда подевалась его строгость, с которой он учеников гоняет? Их диалог был странный, он говорил о коронации, что вы теперь сильны и не дадите ему сделать то, что он желает. А она его подталкивала: «нет, ты должен попробовать снова».
— Когда это было?
— Незадолго до того как он получил от вас письмо. Он после этого разговора очень беспокойным стал. И обычно он ездил со старшими учениками, а в этот раз захотел взять меня и моих девочек. Я так боюсь, госпожа!
Мари снова заплакала. Лита лишь крепче сжала ее ладонь, ожидая когда это пройдет.
Не ясно, что именно Увар делает с близнецами, но что среди них высокая смертность — факт, который все давно приняли как данность. В целом обучение магии не безопасно, и ученики, и взрослые маги умирали не так уж редко.
Но то, что Лита увидела в воспоминаниях Мари, точно не было безобидным. Он использовал кровь и проводил эксперименты на детях. И умирали не одаренные, то есть те кто априори не должны участвовать ни в каких магических изысканиях.
И еще Увар смел утверждать, что делает это для Беллы, мечтающей сломать правило близнецов! Конечно, у Беллы были такие мечты. Но они умерли вместе с Эдом.
Лита посмотрела на Древо Всематери. Почему она оказалась здесь в этот день и час? Почему все ответы так туманны?
Неужели чтобы обрести силу, нужны сложные ритуалы? Магия крови? Манипуляции с именами и сознанием тех, кто их носит?
Лита чувствовала не злость, настоящую ярость. Она устала от загадок, недомолвок, от тысячи решений, которые необходимо принять немедленно и окончательно.
А еще она устала от смертей, которым нет конца и края. Смертей детей и взрослых. Смертей, которые она могла предотвратить и о которых не знала. Она восемь лет прожила в Граде у Башни. Она привыкла полагаться на совет Увара, а он, похоже, хотел ее убить. И у нее под носом убивал учеников. Она знала, что отец доверяет Райнеру. Нет не
