Княжич варяжский (СИ) - Александр Владимирович Мазин
Скегги Безбородый, один из свеев, примкнувших к Сергею во Франции.
Хорошая шутка[1]. Нет, с ростом волос на лице у Скегги все было в порядке. Просто так вышло, что борода у блондина-свея росла черная, что, как он считал, не слишком красиво, и бороду брил. Ну как брил… Соскребал периодически, что наросло. Раз в пару недель примерно. На взгляд Сергея, перманентная черная щетина свея тоже не украшала. Хотя еще больше свея портил скандальный нрав. Но Безбородый был крепким хирдманом, почти равным Грейпу. Если бы не скверный характер, Сергей бы его сразу в хольды определил. И характер — был и свей его немедленно продемонстрировал.
— Если ты меня победишь, получишь вот этот перстень! — сообщил Скегги, сдергивая с пальца и бросая на стол серебряный перстенек граммов на десять. — Согласен?
— Ага! — Гридень тут же забыл о Сергее.
— А если я тебя… — Скегги сделал паузу. — … Тогда возьму тебя…. — Недвусмысленный жест и хохот.
И без того красное от выпитого лицо гридня совсем побагровело.
— Я убью тебя, нурман! — Он попытался выхватить меч, но тот остался на стойке у входа. Как раз на такой случай.
— Тихо оба! — крикнул Сергей, которому совсем не улыбался конфликт с Олеговыми дружинниками. — Это шутка была! Ты что ж думаешь, я в дружину мужеложца возьму? Скегги! Молчи! — Он придавил свея «взглядом воеводы». — Хочешь померяться силами — давай! И перстень забери! Нечего тут богатством хвалиться!
И притянул лохматую голову свея поближе, негромко:
— Знаю, поддержать меня хотел, спасибо. Но не обижай здешних. Мы их гости.
Ага, есть понимание. И кивок.
Свей сцапал перстень, надел.
— Давай, крепыш, давай поборемся! Только не на руках, а на поясах! Кого свалят, тот будет руками махать и кричать по-чаячьи! Если ты после встанешь, понятное дело!
— Я Гомол, — сообщил гридень. — Десятник князя Олега. А ты кто таков?
Скегги, который по-словенски понимал пока с пятого на десятое, нахмурился, но потом решил, что тут и понимать нечего.
— Иди сюда, человечек! — прорычал он по-нурмански, распахивая объятья. — Или испугался?
— Было б кого бояться! — рыкнул в ответ Гомол тоже по-нурмански и, рывком одолев разделявшую их со Скегги дистанцию, цапнул нурмана за воинский пояс, вздернул вверх и с грохотом швырнул на пол.
Народ взревел: кто радостно, кто разочарованно. Скегги лежал на спине, молча открывал и закрывал рот. То ли дух перехватило, то ли не понял, что произошло. Поймал его варяг. Но тут к нему претензий нет. Кто не успел, тот опоздал.
— Поднимите его! — закричал победитель. — Хочу поглядеть, как он крылышками машет! А может, еще кто полетать хочет? Ну, нурманы, кто готов со мной сойтись?
При этом глядел он только на Сергея.
И как назло, вокруг ни одного из его тяжеловесов.
Сергей вскинул руку. Золотой браслет кроваво сверкнул в свете факелов.
— Полетать, говоришь?
— Не надо, Вартислав. Гомол — силач. На плечах коня поднимает.
Сотник Бирич. А сразу за ним Дёрруд нарисовался. Вот кто с любым силачом сладит.
Но есть проблема. Сергей очень не хотел позиционировать себя и свою дружину как «нурманов». Неправильно это с политической точки зрения.
Так что он кивком поблагодарил сотника и сказал спокойно:
— Ты хорош, десятник. А теперь скажи: тебе обязательно нурман нужен или варяг тоже подойдет?
— А мне все равно, кого класть! — осклабился Гомол. — Хоть князя, хоть княжича, если не струсит!
И кивнул на лавку.
Но нет, армреслинг Сергея точно не устраивал. Потому он мотнул головой:
— Нет уж, десятник! Ты моего человека на поясах уложил, давай и со мной так. И заклад тот же! Готов?
Народ вокруг тут же подался в стороны, освобождая место. Стало потише. Даже Скегги, громко протестовавший против «нечестной», как он полагал, победы противника, перестал орать и уставился на своего хёвдинга.
Риск, конечно, был. А бегать и кричать по-чаячьи — изрядный урон авторитету. Но, в отличие от армреслинга, в борьбе у Сергея все же был шанс. В чем, в чем, а в состязаниях без оружия Сергей мог дать фору даже какому-нибудь профессионалу из Константинопольского цирка. Вопрос: хватит ли этого превосходства, чтобы компенсировать разницу в силе и весе?
— Готов?
— А то! Иди ко мне, княжич! Обещаю: сильно больно не будет.
— И я тебе тоже обещаю, десятник: этим вечером ты полетаешь!
— Ага. Уже лечу! — Гомол распахнул объятья, примерно как недавно Скегги. — Иди сюда! Иль забоялся?
«А он ведь изрядно набрался», — отметил Сергей. А по виду не скажешь. Двигается четко. Только по речи и поймешь.
— Охотник за кабаном не бегает, — усмехнулся Сергей. — Давай, кабанчик, иди ко мне на рогатину!
Гомол застыл, осмысливая сказанное. За спиной Сергея кто-то засмеялся. Но поддержали весельчака немногие.
Гомол же наклонил голову… И ринулся вперед.
Что и требовалось.
Главное — не дать себя ухватить. Сергей резко присел (руки десятника цапнули воздух над ним), поймал Гомола за пояс, одновременно опрокидываясь на спину и упираясь двумя ногами тому в живот.
И никакой страховки. Да он бы и не смог подстраховать такую тушу.
Кувырком назад встать на ноги, развернуться…
Что ж, обещание Сергей выполнил. Гомол взлетел. И упал. На спину. Как потом выяснилось, десятник едва не воткнулся головой в пол, но, к счастью, не воткнулся, а совершил неполный переворот и грохнулся спиной. Примерно как Скегги несколько минут назад. Только красивее.
Как жаль, что Сергей не видел полета.
Зато он сполна насладился зрелищем изображающих чаек нурмана с варягом. И, кстати, кричали они очень похоже, несмотря на разницу в родных языках.
И всем было весело. Даже «чайкам».
Вот что значит «оказаться среди своих».
[1] Скегги означает бородатый.
Глава 6
Глава шестая. Среди чужих
Прибысл приехал вскоре после полудня.
К этому времени Сергей успел выгнать из головы и организма осадок вчерашней попойки; поработать с оружием; обсудить с Биричем вопрос усиления ворот (дал пару советов); выгулял Мара; проведал Гомола, который все же повредил что-то во время приземления, теперь страдал, но зла на Сергея не держал, только восхищение; продегустировал (не увлекаясь) свежесваренное пиво; пообещал оплатить ремонт двух саней, который местный столяр обещал завершить сегодня же при наличии предоплаты и предоставлении двух помощников.
В авансе Сергей отказал, а вот помощников, двух рукастых отроков из последнего набора, предоставил немедленно. Обычно такими делами занимался Милош (или Прастен, если они шли на корабле), но Милош временно вышел из строя после вчерашнего пира, а Прастен остался в Белозере — обихаживать «Копье славы»
