Светлый пепел луны - Тэнло Вэйчжи
— Ты убила несколько сотен человек!
Губы Сан Цзю скривились:
— И как же бессмертный владыка с этим справится? Сможет вернуть меня на праведный путь?!
Как же так случилось, что война между богами и демонами давно закончилась, но его жена стала монстром, одержимым жаждой убийства? Мин Е вскинул руку, и в ней засветился волшебный трезубец речного Дракона. Сан Цзю не могла ему сопротивляться, скованная чарами божественного артефакта.
— Я запру тебя в горе Забвения Праха. — твердо произнес владыка, — и сам останусь рядом с тобой. Не важно сколько — столетия, тысячелетия или десятки тысяч лет.
Сан Цзю, не желая подчиниться воле владыки, отчаянно сопротивлялась. Мин Е, не ожидавший такого яростного отпора, на секунду потерял концентрацию и ослабил действие волшебного трезубца. Демоница мгновенно воспользовалась его оплошностью и исчезла, как будто её никогда и не было.
Бессмертный дракон остался стоять под луной в задумчивой печали, пока не пришел к неутешительному выводу, что ни для него, ни для неё пути назад больше нет.
После случившегося вестей о красноглазой фурии становилось все больше и больше. Сан Цзю стала совершенно необузданной в своей злобе. Она рыскала повсюду в поисках сломанных артефактов и поглощала их в неисчислимом количестве. Вскоре разнеслась новость о том, что демоница добыла для себя зелёный лепесток цветка Отрешения от мира, а вслед за ним и бесценную Огненную Чашу Янь.
Все понимали, рано или поздно, злодейку поразит гром небесный, но её это, похоже, совершенно не беспокоило, безумие полностью поглотило её. Возможно, Цзи Цзе — единственный бог в этом мире и мог бы излечить несчастную, но он охранял Бесплодную Пустошь. После святого старца ближе всех к божественному воплощению был Мин Е, но он стал затворником и не интересовался делами подлунного мира.
Меж тем, всё чаще раздавались возмущенные голоса о том, что бессмертный дракон в ответе за то, что творит его жена. Постепенно и владыка бессмертных стал печально известной личностью.
Прошло еще пятьдесят лет, и однажды гром судьбы разразился над Сан Цзю. Но даже раненная и истекающая кровью, она вернулась в Шан Цин, чтобы прикончить деву Тянь Хуань и её достопочтенного отца. С помощью Огненной Чаши Янь, демоница подожгла небо над Шан Цином, и оно горело долгих сорок девять дней. В этом очищающем огне виновница гибели народа Мохэ молила жемчужницу о пощаде, но та не сжалились, и святая дева сгорела в пламени дотла. А принцесса-демон с огненным артефактом в руках прошлась по Шан Цину, уничтожая всё на своём пути. Оставшиеся в живых бессмертные разбежались, кто куда, и обитель небожителей прекратила свое существование.
Демон-волк Шао Суй скорбно наблюдал за происходящим с вершины Пика Неизменности. Его сердце болело от вида некогда чистой и прекрасной феи, превратившейся в красноглазого монстра, одержимого жаждой убийства.
Покончив с обителью бессмертных, Сан Цзю направилась к пещере, в которой предавался медитации бессмертный Дракон. Шао Суй в ужасе помчался вслед за ней и преградил ей путь, пытаясь вразумить:
— Сан Цзю, опомнись! Ты же не такая! Если не остановишься, небеса покарают тебя, и ты никогда не сможешь возродиться к новой жизни, и небытие станет твоим посмертием!
Сила магии Сан Цзю была столь велика, что одного её взгляда хватило, чтобы отбросить волка-демона на несколько метров, он упал на камни, закашлявшись кровью.
Вдруг по небу прокатился гром. Шао Суй решил было, что грядет наказание Сан Цзю, но вспышки молний окружили вход в пещеру Мин Е.
Речной дракон становился богом.
Обитатели всех трёх царств потрясённо смотрели, как в небесах разгорается священная гроза. Людей охватила радостная надежда: Мин Е станет божеством и уничтожит демоницу.
Вход в пещеру раскрылся, и бессмертный дракон, целое пятидесятилетие не выходивший наружу, показался на пороге. Он, как и раньше, был величественным и невозмутимым, а ослепительно-белое одеяние отбрасывало священный отсвет на его прекрасное лицо.
Мин Е направился прямо к принцессе-жемчужнице и замер перед ней. Так они и стояли один напротив другого. Мужчина в белом и женщина в кроваво-красном, и грозовой ветер трепал их волосы и развивал одежды.
Бессмертные торжествовали.
— Владыка! Бог! Убей же эту бестию!
— Пусть ведьма сгинет навсегда! Убей, убей её!
Средь криков и возгласов ненависти, звучащих со всех сторон, Мин Е протянул руку и нежно коснулся щеки Сан Цзю. Принцесса замерла, а божественный дракон тихо произнес:
— Я помню каждую минуту, проведенную с тобой в бамбуковой роще. Мне не забыть, как ты была нежна и как отчаянно любила меня. Не знаю, поверишь ли, но я намеренно поцеловал тебя тогда.
Демон-жемчужница холодно усмехнулась.
— И что с того?
Снова прогремел гром.
Мин Е продолжил:
— Ты спросила меня однажды, смогу ли я вернуть тебя на праведный путь. Сегодня я отвечу тебе: да! — Неожиданно его черты озарила светлая счастливая улыбка. Она впервые видела его таким. — Я меняю свою божественную суть на твои проклятые кости. Отныне все твои заслуги останутся тебе, а я понесу твои грехи. Ты будешь чиста, не важно, останешься ли ты маленькой жемчужной феей или станешь бессмертной девой.
Прогремел новый раскат грома, погрузив мир во тьму, и только молнии освещали происходящее. Мин Е крепко обнял Сан Цзю, воспользовавшись божественного грозой, чтобы заменить сущность дракона фениксом и отдать возлюбленной свою божественную суть. Как только её душа возродится, он умрет, пораженный грозой судьбы. Священный узор на его лбу угасал, но он крепко держал любимую в объятиях, не давая ей вырваться.
— Есть кое-что, что я всегда хотел сказать тебе, Сан Цзю, — прошептал он ей на ухо, — Я твой единственный муж. Но еще я тот, кто не умел любить и ничего для тебя не сделал: ни разу не сорвал цветок и не подарил драгоценность. Как жаль, что я не смог защитить тебя своей любовью. Я был плохим мужем, позволив тебе стать такой.
Слёзы беззвучно текли по лицу принцессы. Он коснулся щекой её мокрого от слез лица и проговорил:
— Сан Цзю, ты не демон больше, ты — фея.
В грохоте небесных сфер никто, кроме Мин Е не услышал её сдавленного крика:
— Но я не могу больше любить тебя! Я не люблю тебя!
Божественная отметина на его лбу совсем погасла. Он тихо ответил:
— Я это знаю.
— Ты ничего не знаешь… — прошептала она в ответ.
Огненная Чаша выпала из её рук, а с губ сорвался сгусток крови. Мин Е с ужасом
