Отвага - Паскаль Кивижер
– Ты проспал целый день.
– Да?
Закатное солнце освещало комнату. Пуховая постель засасывала Лисандра, как зыбучий песок, однако Элизабет настойчиво теребила его и совала в руки стопку одежды с озабоченным видом.
– Оденешься трубочистом, есть тут один, примерно твоего роста, приятель Сабины, работает во дворце. В темноте все примут тебя за него. Вставай-вставай, давно пора!
Вырвавшись из объятий перины, Лисандр почувствовал дивный запах, наполнивший кухню. Пахло рагу из дичи и свежим хлебом, рот мгновенно наполнился слюной. Впервые с момента неудавшейся свадьбы мадам Лебель стряпала. Стол накрыт на троих. В вазе желтые тюльпаны, белоснежная скатерть, часть приданого, хрустела от крахмала. Шерстистый Капитан лакал молоко возле горы подушек и, похоже, прекрасно освоился в новом доме.
– А кто еще будет с нами ужинать?
– Кто-то, кто хочет тебя повидать. Кто ждал тебя с нетерпением.
– Кто же это?
– Вообще-то тебя многие ждали. Александр шепнул о твоем приходе Голубке, та другим по цепочке. Мне одной ничего не сказали, можешь себе представить?
Элизабет сделала вид, что обижена, но продолжала улыбаться. Она словно помолодела и выглядела на удивление счастливой. Лисандр решил, что это кот ей помог. Капитан положил конец ее мучениям. Прощание, даже самое болезненное, несет освобождение.
Прощание.
Внезапно Лисандр почувствовал в руках задохнувшегося вьюрка, хрупкий скелетик, сломавшийся под полотенцем. Нет, нет. Мальчик протер глаза, почесал в затылке, вскочил и стал натягивать рубаху, испачканную сажей, и слишком широкие штаны. Их пришлось подвязать веревочкой, как на «Изабелле». Переодевание увенчала форменная фуражка с большим козырьком, что защищал от дыма и копоти. Ботинки нынче дорого стоят, так что их ему не дали. Обувью не делятся. Лисандр со вздохом натянул свои прежние сапоги. Маловаты слегка, но дырки в нужных местах облегчали страдания.
Мальчик еще не закончил одеваться, как вдруг в комнату вбежала Лаванда. Вошла не стучась, едва не бросилась ему на шею, но резко остановилась (никаких нежностей он бы не потерпел). Всего лишь подмигнула и сказала шепотом:
– Страничку не принесла, мы ведь ужинаем у библиотекарши. Какой же ты грязный!
Трубочист и вправду странно смотрелся за нарядным столом Элизабет. Как давно он не ужинал так вкусно и в такой отличной компании! Лаванда сгорала о любопытства, однако Лисандр заставил ее в первую очередь рассказать о себе. Старшая сестра Илария гоняла ее в хвост и в гриву. Все слуги радовались, что избавились от Бенуа, одна Илария чувствовала себя уязвленной. Даже грозилась, что отправится в изгнание вместе с ним. Поскольку никто ее не удерживал, она обиделась, осталась всем назло и с тех пор постоянно отыгрывалась на Лаванде. Девочка рассказывала о своих злоключениях весело, с юмором. Глядя на славное разрумянившееся личико и блестящие глаза, Элизабет решила приглашать ее к себе почаще.
– Если задумаешь нас навестить и разогнать мою скуку, приходи, не стесняйся. Отец держит меня на коротком поводке, так что я теперь одна никуда не выхожу. А это еще кто?
Тут как раз Капитан вскочил на колени к Элизабет.
– Блохастый домик, забыла?
– Котик из нашей канавы! Мечтал получить хоть капельку любви, а теперь наслаждается ею в избытке.
– Он не только получает любовь, но и делится ею, – улыбнулась Элизабет. – Самый чудесный подарок в мире! Я тоже пошлю кое-что Гийому. Знаю, ты странствуешь налегке, Лисандр, но если тебя не затруднит…
Элизабет с величайшими предосторожностями положила перед Лисандром посылку. Всего лишь сложенный вчетверо листок.
– Что это?
– Страничка из книги.
– Не может быть! – воскликнула Лаванда.
– Могу я спросить из какой? – заинтересовался Лисандр.
– Из «Энциклопедии естественного мира», последняя страница последнего девятого тома.
– Надо же! – опять не удержалась Лаванда.
Энциклопедия Клемана де Френеля – священная книга в королевстве Краеугольного Камня.
– Неужели, Элизабет, ты… вырвала из нее страницу?!.
– Да. Догадайся, кто подал мне пример. Сейчас нужно нечто… по-настоящему драгоценное. Гийом поймет.
– Гийом все понимает, – подтвердил Лисандр.
– Ты хотя бы копию сделала? – спросила Лаванда.
Элизабет удивилась: ей это даже в голову не пришло.
– Не тебе поучать меня, маленькая разбойница, – немедленно парировала она.
Лаванда покраснела как помидор и уткнулась в тарелку. Тогда Элизабет спохватилась, что перегнула палку, поскольку они обе виноваты в равной мере, и поспешно сменила тему:
– Хватит болтать, тебе пора, Лисандр, уже стемнело. Голубка ждет тебя на кладбище минут через двадцать. Хоть за покойниками пока не следят…
– Голубка? А кто это?
– Посыльная Эсме, – ответила Лаванда.
– Эсме? Она же предала Тибо!
– А вот и нет, они нарочно разыграли такой спектакль. Если бедняга кого и подставляет, то только саму себя, причем ежедневно.
– Только это – страшная тайна, само собой, – предупредила Элизабет.
– Само собой, – подтвердил Лисандр и тщательно подобрал соус с тарелки кусочком хлеба.
Ведь в ближайшем будущем ничего вкусного не предвиделось.
– Ты скоро вернешься? – Лаванда задала совершенно бессмысленный вопрос, заранее зная ответ. – В следующий раз принеси мне тоже подарок. Знаешь что? Украшение. Папа мне запретил их носить. А я хочу браслет. Да-да, браслет.
Лаванда шутила и смеялась, потому что чувствовала невыносимую тяжесть на сердце. Когда Лисандр собрался уходить, она все-таки бросилась ему на шею, и он тоже слегка ее обнял, как-то неуклюже, запачкав сажей. Потом поспешно направился к двери.
– Нет-нет, – остановила его Элизабет. – Люди увидят, пойдут пересуды. Ты же трубочист, не забывай.
– Не по трубе же мне лезть…
– Именно так. По трубе.
Растерянный Лисандр шагнул в потухший камин. Похоже, вся его жизнь отныне сводилась к поиску самых странных неожиданных лазеек. Он поднимался по черной от сажи трубе, упершись спиной и ногами. Долгий, трудный, нудный путь. При каждом движении черное облако влетало в гостиную.
– Трубу и впрямь пора чистить, – крикнул он Элизабет сверху.
– Зато теперь ты настоящий трубочист, – отозвалась она.
Лисандр вылез на крышу весь в копоти с головы до ног, ободрав оба локтя. Скатился вниз, бегом миновал парк, перелез через ограду на кладбище. Под большим платаном, чьи корни, разрастаясь, тревожили надгробные плиты и покойников, Лисандр замер в ужасе.
Прямо перед ним в траве сидел Стикс, насторожив уши. Сердце ушло в пятки, мальчик не мог пошевелиться. Прошло немало времени, прежде чем он осознал: Стикс неподвижен тоже. Абсолютно.
Это всего лишь скульптура из бронзы в натуральную величину. Устрашающая и грозная, как некогда живой пес. Жакар поместил любимца в ряд недавно скончавшихся. Стикс уселся рядом с Малаке дель Пуэнте Саезом, соседом Тибо. Лисандр приблизился, дважды обошел вокруг. Похож на удивление, так что мальчик не удержался и сунул кулак в открытую пасть.
– Хороший песик, хороший, – шептал он, поглаживая костяшками бронзовые клыки.
Внезапно ощутил за спиной чье-то присутствие. Резко обернулся. Никого. На кладбище тишина и покой. Безмятежный отдых. Ветви платана тихонько шелестели в темноте. И все-таки кто-то незримый звал Лисандра к могиле Тибо, нарочно заброшенной, словно бы позабытой. Высокая
