Король. Эпоха перемен - Евгений Юллем
— Давно?
— Да минут двадцать как.
— А куда?
— Судя по направлению, в любимый подвал для мясных развлечений. Шалунишки.
— Скорее, затейники, — покачал головой я. — Если ты не возражаешь…
— Ни в коей мере, — качнула головой она. — Идите за ними, милорд. Может даже успеете к началу мясного шоу.
— Еще увидимся во дворце, — пообещал я.
— А как же? — хмыкнула она. — Особенно, если учесть, что у нас нет своего посольства и мы вынуждены пользоваться гостеприимством короля, когда бываем в Сенаре. Я имею в виду нас с Илени.
Она сделала прощальный жест, а я поспешил за братом с его бандой.
Если хочешь что-то спрятать — не обязательно это должно быть на виду. Хотя это еще как сказать. Вот, например, дворцовое подземелье с подвалами и прочими отнорками и кладовыми. Вроде и на виду — то есть, все знают, что оно есть — но вот сомнительная честь попасть внутрь выпадала не всем. Почему сомнительная? А сюда попадают либо те, кого потом пытают или те, кто их и пытает. Прочим вход воспрещен.
А подземелье такое себе аутентичное. Настоящее средне… Стоп! А вот и нет. Если учесть, что дворец построен на месте какого-то прошлого объекта Древних, то не совсем. Основная часть тоннелей и подземных ходов ими и сделана — это можно заметить по оплавленным стенам и потолкам, до предела ровным. А остальное — творчество местных строителей, которые грызли этот камень тысячи лет подряд. Долбили не уставая. Или уставая, но это мало кого волновало. Вот и надолбили себе кладовых да пыточных…
От стены отделилась тень и закрыла проход.
— Да свой я свой, герцог Бертелани! — сообщил я звероподобного вида брату в форменным плаще с капюшоном.
Тот растопырил пятерню, типа стой, мол, а другой рукой поднес сжатый в кулаке артефакт. Дождался, пока он не окутается зеленым сиянием, довольно кивнул и отошел в сторону.
Я лишь вздохнул. Сам ввел такие порядки — никому не верить, даже если это выглядит как человек, ходит как человек и говорит как человек. А покопавшись в памяти посоха удалось найти плетения, со стопроцентной точностью определяющие кобольда. Пусть даже и видоизмененного по проекту «Мункулус».
Я прошел дальше по коридору и открыл дверь с надписью рукой Ария «Пыточная. Прием круглосуточно». Я хмыкнул — Арий тоже любит похохмить.
Фух, как тут жарко и душно! Дышать нечем вообще, я аж рванул ворот дорогой атласной рубахи от недостатка воздуха.
— А вот и наш дорогой герцог! — завопил в притворном восторге Арий. — Проходи, давно ждем! Во всех смыслах!
— С хрена ли? — зло спросил я. — И приглашения я точно не получал.
— Ну ведь дошел же? — лукаво спросил брат. — А по поводу приглашения — организуем, если захочешь! Или я захочу.
— Ты мне зубы не заговаривай, — сказал я, прикидывая, стоит ли ему сразу засветить в морду или нет.
Пожалуй, нет, а то уроню авторитет великого и могучего берии местного разлива.
— С какого хрена использовать мою дочь как наемного мага-убийцу? — я опять почувствовал, как бешенство поднимается внутри меня. — Ты совсем с ума съехал?
— Поговорим об этом в другом месте, — сказал Арий. — Скажу только то, что она оказала неоценимую услугу королю и Короне, вычислив наемного убийцу. А насчет того, кого «убила» — вон полюбуйся в углу.
Я скосил глаза на стул, обычно используемый для подследственных. Нечего морду морщить, какие времена — такие и нравы. И вообще, немцы гильотину использовали еще пятьдесят лет назад, испытанная веками и надежная вещь.
Но сейчас на стуле висел не окровавленный изменник короны, а лежала прямо-таки выставка «Юный ниндзя». Ножи метательные, стрелки-иглы, сюрикены и даже однозарядный пистоль-дерринджер, который называли «Легкая смерть в борделе». В общем, полный набор того, что можно спрятать под объемистой местной одеждой.
— Ну как, тянет подбор оружия на невинно убиенного? — зло сощурил глаза брат.
— Ребенку семь лет, а ты ее заставляешь убивать! — я кипел негодованием вполне понятно почему.
— Ничего я не заставляю, — огрызнулся брат. — И вообще, если так это тебя волнует — иди в храм Единого. Попу мозги греби, он тебя с удовольствием выслушает и посочувствует. Свободны, герцог! Не мешайте работать!
Ладно, дверью хлопать пока не буду. Тем более, что работать сегодня будут с мертвыми — вон то тело, лежащее на столе. И добрый доктор Торлантор, седой и сухощавый, как всегда в своем мясницком кожаном переднике с одним из малых ножей в руке, склонившийся над телом.
— Приступайте, доктор! — скомандовал Арий.
Торлантор кивнул и сделал первый надрез. Ему что — ему не привыкать. Добрый доктор имеет и вторую сторону — самого опытного королевского палача, мастера дознания. А по-настоящему обширные знания, на уровне Мага Жизни, позволяли ему потрошить врагов Короны в переносном смысле до того, как он делал это в прямом. Говорили все.
Как-то раз я наблюдал мастерскую работу обер-палача вживую. Меня — это меня-то! — потом долго тошнило и кошмары снились. И тогда на мой вопрос, как он спит по ночам, он просто и незатейливо ответил:
— Сплю, как убитый. Молодой человек, то, что я делаю — это работа. Которую кто-то должен делать. И это та работа, которая не приносит удовольствия, совсем нет. Зато мои знания и опыт здесь востребованы и в своем деле я хорош. А это главное. А с удовольствием я лечу людей из тех, кто никогда сюда не попадет.
Вот такой вот двуликий анус. Две стороны одной медали. Сдается мне, и пациенты у него не обычные — насколько я знаю, бесплатная практика для бедных пациентов, которые не могут себе позволить заплатить лекарю или Магу Жизни.
Так, я что-то отвлекся. Тем временем добрый доктор вскрыл брюшину, комментируя вслух все свои действия. А один из братьев, высунув от усердия кончик языка, старательно записывал это на каком-то подобии планшета. Для науки, значит. Первого-то я уничтожил, точнее, мой посох. А наука требует жертв.
Отойдя к стене, я выбрал колченогий табурет почище, не заляпанный кровью, и уселся, ожидая неестествоиспытателей. Процедура потрошения трупа меня абсолютно не возбуждала. А вот заботливо прихваченный кем-то из собравшихся бочонок вина — вполне.
