Ольга Хожевец - Пламя на воде(СИ)

- Ты глянь, Сень. Никак ту нищенку ищут, что мы утром в приют свезли.

- К-какую нищенку? - Удивился Сень.

- Да ты, дружище, пьян, что ли? Больную, забыл? Ты еще боялся, что заразная.

- А, эту. - Вспомнил Сень, будто они с приятелем каждый день подбирали на дороге нищенок. - Свезли, было дело. На рынок опоздали из-за нее. Все хорошие места заняли. С-суки!

Когда гвардейцы во главе с Бертрамом помчались в сторону столицы, вовсю наращивая галоп, недоумевающие мужики еще долго торчали на одном месте, крутили головами и терли покрасневшие от возлияний глаза. Они, похоже, так и не поняли, по велению какой такой улыбки судьбы им вдруг отвесили целый кошель полновесного звонкого серебра - сумму, которую на рынке они не могли бы мечтать выручить даже за все лето.

***

Городской приют для сирых и убогих располагался в одном из беднейших кварталов Умбры. Это было массивное серое здание, приземистое и унылое; когда-то здесь находились казармы, потом оно долго стояло пустым, и его плотно оккупировала местная воровская и нищенская братия. В один из рейдов гвардия вычистила наконец-то этот рассадник мерзости, и на деньги Короны, отводящиеся на благотворительность, здесь был организован приют, дающий всем пожелавшим в него обратиться необходимый для выживания скромный минимум: какую-никакую кормежку, не позволяющую, тем не менее, умереть с голода, одежду, чтобы прикрыть тело, крышу над головой, под которой можно перевести дух и даже койку для больных и умирающих.

Койки стояли длинными рядами в обширном помещении, снабженном двумя огромными каминами, но в данный момент не отапливаемом: топили здесь только зимой, и никогда - в полную силу. Больные и увечные, раненые и избитые, бредящие, нищие в страшных язвах, кашляющие старики - вряд ли еще где-то в Умбре, считающейся городом цивилизованным, можно было увидеть одновременно такое собрание людских бед. Привычные ко всему сиделки спокойно передвигались меж рядов, разнося воду, выслушивая просьбы, проверяя, не умер ли кто из самых тяжелых. И почти в центре этого скорбного места на узкой кровати, под тощим серым одеялом, знававшим лучшие времена, горело в лихорадке маленькое исхудавшее тельце, принадлежащее наследной принцессе Королевства Арсания.

- Нашли, что искали? Это она? - Поинтересовалась старшая сиделка, пожилая женщина с усталыми глазами, у склонившегося над койкой Бертрама.

Бледное, осунувшееся личико. Сама на себя не похожа. Не удивительно, что Дорф ее не узнал. Мечется в бреду, и не выглядит выздоравливающей. Судьба милосердная, пожалей девочку!

- Если она и натворила что, так судьба ее уж наказала. - Вздохнула сиделка. - Может, оставите девочку в покое, капитан?

- Дрова у вас есть? - Невпопад спросил Бертрам.

- Что? - Не поняла сиделка.

- Так. - Бертрам выпрямился, строго посмотрел на женщину. - Эта девочка - важный свидетель. Необходимо, чтобы она выздоровела. Во что бы то ни стало. Так что с этой минуты будете выполнять все мои распоряжения. Все, вы поняли?

Отвернувшись от растерянно кивающей женщины, Бертрам двинулся по проходу, поманив к себе топтавшихся чуть поодаль гвардейцев.

- Я не уверен, что ее можно сейчас перевозить. - Сказал он им, оценивающе оглядывая помещение. - Поэтому устраиваемся здесь. Рубен. На тебе охрана. Возьми пока троих. Ты знаешь, что делать, действуй. Симон. Организуй, чтобы все остальные койки отсюда вынесли. Вместе с обитателями. В соседние помещения, или в соседние здания, если понадобится. Разберись. Даг. Найди дрова, если нет - пали мебель. Срочно растопить оба камина. Спардис. Ты во дворец. Привези Феофана. Из-под земли достань. Склянки свои пусть не забудет. Верион. На тебе снабжение. Дрова, нормальные одеяла, сам подумай, что еще может понадобиться. Зимин. Дуй в казармы, нам нужна подмога. Ну, чего ждешь?

- Мы нашли принцессу, капитан? - Вполголоса поинтересовался Зимин, рослый черноволосый гвардеец.

- Пока мы нашли важного свидетеля. - Отрезал Бертрам. - Принцессу мы найдем, когда здесь будет Феофан. Не хочу, чтобы прислали этого надутого индюка Курда.

Соперничество между дворцовыми лекарями, коих имелся почти десяток, давно уже несло характер вялотекущей войны. Но вне конкуренции меж ними были двое: пользовавший королевскую семью мэтр Курд и молодой Феофан, рангом пониже, в основном оказывавший помощь расквартированным при дворце гвардейцам, не брезгуя при случае обращать внимание и на обслуживающий персонал. Во дворце, к счастью, болели не слишком часто, и полечить какую-нибудь мелкую хворь было весьма престижно у Курда, немного менее престижно - у кого-то из других мэтров. Но умные люди знали: если заболел серьезно, нужно идти к Феофану. Уже одно то, что в свои годы молодой лекарь был приглашен на службу во дворец, говорило о многом.

Феофан прибыл в сопровождении двух молоденьких девушек - это было его собственное нововведение: он сам обучал сиделок для своих больных, и учил кое-чему такому, о чем старые опытные сиделки и не слыхивали. Бертрам услышал топот копыт буйно подъехавшей кавалькады и сам вышел встретить лекаря.

- Что за срочность? - Начал возмущаться Феофан с порога. - Ваши гвардейцы меня, можно сказать, просто похитили. Я оставил больного, раздетого и приготовившегося к осмотру; вы можете представить себе его чувства, когда он не дождется своего лекаря? Вы, почитай, осрамили меня на всю столицу!

- Вы не пожалеете, что приехали. - Пообещал лекарю Бертрам. - Надеюсь только, что рассказы о чудесных исцелениях, которые я о вас слышал, подтвердятся.

- Все настолько плохо? - Сразу посерьезнел Феофан. - Показывайте больного.

Но, войдя в бывшую ``скорбную палату'`, не удержался от восклицания:

- Ох, не знал я, что нищие так живут!

Помещение преобразилось. Оба камина, в каждом из которых можно было бы приготовить быка, жарко пылали. Каменный пол застелили коврами, окна завесили какой-то плотной материей. Теперь местные сиделки под руководством одного из гвардейцев были заняты драпировкой стен. Где Верион умудрился за столь короткое время раздобыть все это богатство, так и осталось тайной за семью печатями - впрочем, Бертрам не без оснований предполагал, что он просто воспользовался преимуществами военного положения.

- Теперь все вон. - Распорядился Феофан, подходя к единственной в комнате кровати. - Капитан, а вы чего ждете?

- Я останусь. - Коротко сказал Бертрам.

Недовольно пожав плечами, лекарь склонился над больной.

- Почему вы сразу не сказали, что это она? - Тихо спросил Феофан некоторое время спустя, когда осмотр был уже закончен.