Мария Капшина - Идущая

— Итак, мы познакомились. Ещё что-то? — Реана подняла тяжелую голову, чтобы посмотреть на собеседника. На её лице явственно читалась надежда на отрицательный ответ.

— С вашего позволения, да.

— Ну? — вздохнула Реана.

— Не желаете ли вы остановиться на ночь под крышей?

Реана уставилась на Илейга:

— Ты меня зовешь к себе домой? Меня?

— У меня кум живет в Квлние. Вот и довелось слышать о поветрии разные рассказы. За то, что кум всё ещё живет, он благодарит не только Тиарсе, но и ту, которую прозвали Безумной. Что ж странного, что я хочу вам помочь, зная, что у вас жар?

— Только не надо ко мне на "вы". Всех соседей перепугаешь, и коричневые сбегутся, как на раздачу жалования.

— Там нет никаких соседей, это охотничий домик в лесу.

— Надеюсь, не слишком далеко, — вздохнула Реана. — Потому что у меня действительно жар, и мне очень хочется лечь и заснуть прямо здесь.

— Недалеко, — заверил Илейг. — И, если позволишь, я бы понес тебя. За три четверти часа доберемся.

— Ну, ты даёшь! — рассмеялась Реана. И тут же пожалела, что рассмеялась: кашель всё-таки прорвался. Отдышавшись, Реана покачала головой. — Неси, чёрт с тобой. Когда меня ещё на руках потаскают…

Вещи девушки (кроме меча) перекочевали за спину Илейгу, потом он подхватил на руки её саму — легко, словно и без напряжения вовсе, — и понёс. Метров через пятьсот он остановился.

— Что случилось? — спросила Реана.

— Рысь. Здоровенная, — проворчал Илейг. — Так и вьётся вокруг. И что ей надо?

— А, Сапома. Она, кажется, волнуется за меня.

— И что, она будет всю дорогу маячить по сторонам?

— Боюсь, она и вокруг твоего охотничьего домика маячить будет.

— Ох, сохраните меня, Вечные, от всякой скверны! — вздохнул Илейг.

— Будешь знать, как водиться с ведьмами, — усмехнулась Реана.

— Буду, волею Тиарсе, — кивнул Илейг и зашагал дальше. — Не тянешь ты на Возродившуюся. Доверчивая, ровно и впрямь девчонка, какой выглядишь. А если я тебя прямиком коричневым отдам?

— Не верю, — сказала ведьма и улыбнулась.

Реане снился зимний слякотный переулок, щель между домами, где-то далеко от центра города. Холодно. Стены по сторонам поднимались высоко, чуть не смыкаясь над головой. Выросшая впереди стена наклонилась к девушке, Реана отшагнула назад, обернулась. Бок ещё одного дома достроил квадрат, и щель превратилась в колодец. Реана пробежала ладонями по всем четырём стенам, словно ища скрытую дверь, посмотрела в отчаянии наверх — чтобы увидеть вместо неба только густеющие сумерки да изнанку непомерно широких вторых этажей. Потом по серым глыбам добротной кладки пробежала рябь. Стены беззвучно, словно в вакууме, взорвались, и среди неспешно разлетающихся осколков камня Реана ощутила, как неожиданно взмокли ладони и лоб, её бросило в жар. Камни облаком нависли над головой, Реана стояла, остолбенев, а потом облако пролилось кошмарным дождем. Камни вгрызались в тело, кажется, даже ломали кости, но хуже всего было другое. Глаза. Каждый камень смотрел на неё остекленевшими мёртвыми глазами.

Реана кричала, пока камнепад не закончился, потом вздохнула с облегчением, но ненадолго. Её обступали лица. Взрослые, детские — мёртвые. Окровавленные и синюшно бледные, как толстый лёд, искорёженные ужасом, ненавидящие, безумные, пустые. Мелькнул какой-то костёр с человеком, привязанным к столбу в центре, площадь, с камней которой дожди и ноги прохожих ещё не стёрли кровь, дороги, поля, сёла, города, по которым прокатилась война, какие-то люди, подвешенные вниз головами на стене какой-то крепости… Картины менялись, и от их смены кружилась голова, пока всё прочее не вытеснило серое небо, и под ним — толпа с мёртвыми лицами, докуда хватало взгляда, неподвижная. Просто толпящиеся вокруг трупы, мёртвыми глазами глядящие на девушку в центре, едва ли менее бледную, чем они. Реана недолго вытерпела мертвенный лед этих взглядов, она попыталась прорваться за круг, но трупы словно вросли в землю, словно даже не заметили её попытки, только глаза повернулись вслед.

Реана заметалась в поисках бреши, прохода, хоть какой-то возможности вырваться отсюда — с тем же успехом она могла попробовать пробить кулаком скалу, — пока не опустилась, обессилев, на землю, скорчившись и дрожа. Она закрыла глаза, но и сквозь веки видела, как круг сжимается, и чувствовала: из неё по капле вытягивают жизнь.

"Нет! Не дождётесь!" — вскинулась она в последний раз; вместо слов из глотки вырвался какой-то безумный вой, а потом… Потом она ощутила чью-то руку на плече — тёплую руку. Ощущение вытянуло её из болотной жижи кошмара. Над головой оказался деревянный потолок, ниже — лицо Илейга.

Когда по домику разнесся придушенный вой, который тут же эхом отозвался из леса, Илейг первым движением начертил в воздухе защитный знак, а потом уже попытался проснуться и сообразить, в чём дело. Ведьма, бледная, как плащ Тиарсе, лежала на постели, насквозь мокрой от пота. Когда рука кузнеца легла ей на плечо, Возродившаяся открыла глаза, посмотрела на Илейга диким взглядом, потом на лице отразилось неимоверное облегчение, она послушно выпила отвар чего-то горького пополам с мёдом, и снова заснула.

В общей сложности она провалялась в постели около недели. Как только у Илейга хватило терпения всё это время выхаживать приблудную ведьму! Он нянчился с девушкой, как со своим ребенком. И это дало свои результаты. С началом второй луны после Порога Полуночи Реана уже не проваливалась то и дело в бред и кошмары и осторожно начала разминать мышцы, напоминая им, как нужно держать тело на ногах и меч в руках. Через пару дней созрела идея попробовать дуэт меч против посоха.

Выиграл Илейг. Когда он увидел, с каким безмерным удивлением Реана осознала свою промашку, кузнец обругал себя — к чему было обижать ребенка! Он знал, что с посохом орудует неплохо, но и не думал, что Таги стоит поддаваться!

— Это ты просто ещё нездорова.

Реана помотала головой, выдавая ошарашенный смешок.

— Нет уж, это ты просто меня сделал. Кажется, пора осваивать посох! — уже по-настоящему рассмеялась она.

Освоению посоха были посвящены ещё три-четыре дня, пока Реана не сочла себя готовой к дальнейшим подвигам на поприще пешего туризма. На прощальный поединок, из любопытства — кто же всё-таки победит? — она так и не решилась. Примерно на двенадцатый день второй луны Реана отправилась на север, к большому селу под названием Киле, откуда дорога шла уже прямо на Арнер. Это потом Илейг, который упорно не хотел отвечать на вопрос: "Как тебя отблагодарить?" — обнаружил, что ведьма всё-таки поступила по-своему. Она забыла на столе небольшой мешочек серебра (Ох, охраните, Вечные, эту бестолочь! Она себе хоть что-нибудь оставила?") и кольцо — которым ей заплатил кто-то в Квлние.