Кэтрин Куртц - Хроники Дерини. Книга 2. Высший Дерини

Дункан кивнул и проглотил комок в горле, а Морган низко опустил голову.

— Неужели ничего нельзя было сделать?

Морган покачал головой.

— Мы спрашивали, можно ли исцелить его, и Арлиан сказал, что уже поздно. Что ты собираешься теперь делать, Келсон?

Келсон повернулся в сторону троих врагов, лежавших на траве всего в нескольких ярдах от них, а затем покачал головой.

— Не знаю. Я не хочу хладнокровно убивать их, ведь они совершенно беспомощны, но Ридон… Корам сказал, что они будут умирать мучительной смертью, если не помочь им умереть.

Дункан пробормотал:

— Он сказал, что они будут умирать целый день. И если смерть Корама была быстрой и относительно безболезненной, представляю, какие мучения испытывают они.

Арлиан резко встал и повернулся к ним. В его глазах стояли слезы.

— Мы убьем их, Келсон, иного пути нет. Корам прав: они осуждены высшим судом. И я знаю, что чувствовал Корам, когда умирал. Нет смысла ждать, пока они умрут сами. Это бессмысленная жестокость, даже по отношению к Венситу.

— Но мы без оружия, — выдохнул Келсон. — Ведь не можем же мы бить их камнями по головам или ногами по животу… кроме того, здесь и камней-то нет, в этом круге, — глупо добавил он.

Арлиан выпрямился во весь рост, посмотрел на поверженных врагов, а затем оглядел круг.

— Нет, это нужно сделать не физически, а с помощью магии. Это поединок тайных сил, и оружием уничтожения должна быть магия.

Келсон прошептал:

— Но как? Арлиан, я еще никогда не убивал беззащитных людей, даже мечом. Но мечом, по крайней мере, я хоть знаю, как это делается.

Наступила тишина. Келсон смотрел в землю, Арлиан глубоко ушел в себя, Морган и Дункан стояли плечом к плечу, неподвижные и безмолвные.

Морган подошел к Келсону, положил руку ему на плечо и опустил голову, избегая смотреть на три неподвижные фигуры, особенно на Брана.

— Это должен сделать я, мой принц. В отличие от тебя, я уже убивал. Это не труднее, чем отрубить руку. Есть способ, которым Чарисса убила твоего отца.

Дункан замер.

— Нет, Аларик, только не так.

Морган покачал головой, не глядя на Дункана.

— Нет, другого пути у нас нет. Венсит и его союзники сейчас беспомощны, как люди. Они должны умереть, как умирают люди. Венсит должен умереть так, как умер Брион. Ведь он несет полную ответственность за смерть Бриона. Возмездие, наконец, настигло его.

— Тогда это должен сделать я, — выдохнул Келсон. — Брион мой отец. Я его сын. Я должен отомстить за его смерть.

— Мой принц, я хотел спасти твою…

— Нет! Это обязан сделать я! Скажи, что надо делать. Не заставляй меня приказывать тебе.

— Я…

Морган посмотрел на Келсона, намереваясь переубедить его, но лицо короля было решительным и непреклонным.

В серых глазах Моргана что-то промелькнуло, а затем они стали твердыми, стальными. Морган бесстрастно поднял голову.

— Хорошо, мой король. Открой мне свой мозг, и я покажу тебе все, что ты ищешь.

Наступила глубокая тишина, взгляд Келсона устремился куда-то вдаль, а когда король вышел из транса, его лицо стало пугающе жестоким.

— Это все? — выдохнул он, немного напуганный теми могущественными силами, которые чувствовал в себе.

— Этого хватит, — пробормотал Морган.

Келсон отвернулся и пошел по кругу. Он увидел четырех членов Совета, которые стояли и наблюдали. Его взгляд пробежал по телу того, кто был Ридоном-Камбером-Корамом, а затем переместился на три неподвижные фигуры, лежащие на земле.

Келсон медленно, как в трансе, направился к ним. Руки его сжимались и разжимались, когда он остановился перед Венситом. Тот не шевелился, но его светлые глаза были устремлены на короля.

— Тебе больно? — спокойно спросил Келсон.

Венсит попытался двинуться, но не мог, тогда он попробовал заговорить. Это стоило ему больших усилий, но слова прозвучали — тихие, неразборчивые:

— Зачем ты спрашиваешь, если знаешь, как умер Ридон?

Келсон отвернулся.

— Все произошло без моего участия, Венсит. Я победил не благодаря предательству. Лучше смерть в честном бою, чем сомнительная победа.

— Если ты думаешь, что я поверю в это, значит, ты считаешь меня большим дураком, — усмехнулся Венсит. — Но, во всяком случае, ты не уйдешь отсюда со своей победой, не подвергнув свою драгоценную гордость большим испытаниям.

— Что ты имеешь в виду? — Келсон в упор смотрел на Венсита.

— Не оставишь же ты нас умирать здесь, Келсон? — Венсит слабо усмехнулся. — Твой отец никогда не оставлял умирать раненого сокола или оленя. Ты ведь тоже мужчина.

— Ты хочешь, чтобы я убил тебя?

Венсит кашлянул, и его лицо исказила гримаса. Очевидно, это причинило ему ужасную боль.

Когда он снова взглянул на Келсона, в его глазах была мольба, слова давались ему с трудом.

— Дурак. Конечно же, я хочу, — прошептал он. — Мне уже не жить. Ридон-Корам великолепно сделал свое дело. И я знаю, каким будет мой конец, если ты не убьешь меня. Корам меня уже убил, Келсон. Мое тело мертво, хотя мой мозг еще об этом не знает. Спаси меня от ужасной муки, которая начнется, когда он догадается о конце.

Келсон с трудом проглотил слюну и опустился на колени возле Венсита. Он все еще не знал, что собирается сделать.

С одной стороны, все его существо протестовало против убийства, но, с другой стороны, он хотел, чтобы убийцу его отца настигло возмездие. Он протянул было руку, но тут же отдернул ее, прижал к груди и опустил голову. В его ушах раздался шепот Венсита:

— Пожалуйста, Келсон, пожалуйста.

Келсон услышал шаги позади и понял, что друзья рядом, готовые поддержать его. Он решительно отключился от них, глаза его потемнели, подернулись дымкой.

Он протянул руку над грудью Венсита и уже начал движение, когда в голову ему пришла одна мысль.

— Венсит, ты признаешь Святую Церковь?

Венсит моргнул и улыбнулся бы, если бы ему не было так больно.

— Я признаю только смерть, Келсон, и приветствую ее. Спаси меня от мук, сделай то, что должен сделать.

Келсон видел, что Бран и Лайонелл смотрят на него. Келсон снова повернулся к Венситу, правая рука его протянулась над сердцем Венсита, и он тихо прошептал:

— Тогда умри, Венсит. Получи освобождение. Получи смерть за смерть моего отца Бриона. Пусть остановится сердце Венсита!

При последних словах его рука сжалась в кулак, и Венсит замер. Гордое тело короля Венсита, бывшее вместилищем для разума и страстей, перестало жить.

Прежде чем остальные успели опомниться, Келсон уже встал между Лайонеллом и Браном и раскинул руки в стороны над их головами.