Тимур Литовченко - Власть молнии

Митрополит охнул и закатил глаза к потолку. Данила Романович вновь хлопнул ладонью по подлокотнику стула, призывая Иосифа к порядку, и спросил:

— А раз так, не наймёшься ли ко мне охранить от поганых татарских псов главную ценность мою — землю Русскую, которой я отныне владею?

— Княже!!! — Митрополит грохнулся на колени и, одной рукой сжимая болтавшийся на животе громадный золотой крест, а другой отчаянно колотя себя в грудь, вновь завёл длинную речь, призванную предостеречь Данилу Романовича от роковой ошибки. К слову он помянул какого-то князя Всеслава Волхва, который по ночам оборачивался волком, добегал до Тмутаракани и пересекал дорогу Хорсу. Теперь же, мол, поганский Хорс послал другого искусителя, призванного сбить киевского князя с пути истинного и тем самым ввергнуть Русь в пучину бедствий.

— Всеслав, как я помню, не принёс на Русь худа. Хорсадар же ненавидит татар, — возразил Данила Романович. — Значит, поможет мне. А уж Дрив денно и нощно читает Святое Писание. Или мне не правду говорили?

Иосиф нехотя кивнул, подтверждая правоту князя.

— Какой же из него-то враг?

— Сие суть козни нечистаго! — возопил митрополит.

Князь медленно встал, расправил плечи, подошёл к коленопреклонённому старцу и, нависая над ним наподобие горы, медленно, по слогам отчеканил:

— Да я, отче, хоть чёрту душу продам, если он поможет оборонить мою землю. Ты понял?

Иосиф страшно закричал, отшатнулся, упал на бок и пополз прочь от князя. Тот нехорошо засмеялся и прошептал:

— Ползи, ползи гадом на брюхе. Убирайся с глаз моих! Я тебе не Ростислав Мстиславыч, которому можно влить яд слов в уши.

— Побойся Бога Вседержителя, княже, — пролепетал старец, который дополз до стены и упёршись в неё лысым теменем наконец остановился. — Гордыня обуяла тя, грешнаго. Душу, бессмертную душу… Паче…

— Что ты меня Богом пугаешь, — поморщился Данила Романович. — Господь послал мне этих двоих во благо, а не во зло. И в этом милость Его великая, а не дьявольское искушение! А я пуганый. Меня, отче, и не такие, как ты, пугали. Когда на Галич целое войско шло, а я, сам дитя, сидел там с братом малолетним, тогда пострашнее было. И то король Угорский за нас вступился. Значит, милость от Бога была со мной, есть и будет. И ныне, и присно, и во веки веков, — и князь слегка притопнул ногой, словно припечатал эти слова.

Цепляясь за стену, митрополит едва сумел подняться на ноги и, слепо шаря перед собой руками, побрёл к выходу.

— Митру возьми, отче, — князь поднял с пола странный головной убор Иосифа и подошёл к нему.

Старец не реагировал. Тогда Данила Романович сам нахлобучил ему на голову эту богатую шапку, поправил шитую золотом накидку, сползшую с левого плеча, мягко взял под локти, подвёл к дверям. Михайло распахнул их, и митрополит пошатываясь вышел из комнаты.

— Так, — произнёс князь удовлетворённо. — Отношения с главой церкви мы выяснили.

Остромир поперхнулся, пытаясь сдержать смешок.

— Всё же помягче бы с ним, — сказал Михайло, покусывая нижнюю губу, отчего его борода мелко подрагивала. — Митрополит стар, как бы чего не случилось…

— Очухается, — возразил Данила Романович. — Это сейчас ему кажется, что настал миг гибели земли Русской. Он ещё поймёт, что я прав, а он — нет. А если помягче… Если помягче, Михайло, сам знаешь, не сдобровать тогда нашим гостям. Много прольётся крови, ибо Хорсадар себя в обиду не даст. Разве нет? — Он посмотрел Карсидару в глаза и добавил:

— Зато теперь, закончив обсуждение дел церковных, мы можем, наконец, заняться нашими прямыми обязанностями.

Князь вернулся к стулу, подбоченившись уселся и спросил:

— Так что, Хорсадар, берёшься помочь мне супротив татарвы?

— Да, — просто сказал Карсидар, представив на миг, как масса плосколицых узкоглазых дикарей накатывается на все окрестные земли, покрывает их, точно саранча, и уничтожает всё живое. От этого ему опять сделалось тошно, и, чтобы отогнать видение, он энергично кивнул и ещё раз подтвердил:

— Да, берусь.

— Хороший ответ, — похвалил Данила Романович. — Ну а ты, Дрив?

— Я не воин, княже, — осторожно ответил Читрадрива. — Я просто путешественник. Смотрю мир, ищу новые знания…

— Однако же ты колдун, как и твой товарищ. Значит, и от тебя толк будет. Скажи, берёшься ли служить мне?

— Я помогу Хорсадару, — сказал Читрадрива, обойдя таким образом вопрос о найме на службу.

— И ты неплохо ответил, — рассмеялся Данило Романович. — Но теперь я желал бы знать вот что…

Он искоса взглянул на двери, за которыми скрылся митрополит.

— Пока нет всяких недоброжелателей… Пока мы впятером… — князь явно затягивал время, обдумывая свои слова. Наконец спросил без обиняков:

— Признавайся, Хорсадар, кто ты на самом деле: магометанин или же иудеянин?

— Ай, Остромир! — Михайло был явно недоволен. — Зачем ты…

— Ничего, так и надо было, — возразил Данила Романович.

А Карсидар опешил, не зная, что сказать. Он вообще путался в названиях здешних племён, а от него ждали немедленного ответа…

«Мой принц, да ведь я встречал это слово в священной книге!»

Мысль Читрадривы была послана настолько сильно, что Карсидар испугался, не услышал ли её кто-нибудь кроме него. Михайло определённо что-то почуял, вздрогнул и принялся осторожно озираться по сторонам.

«Полегче, друг. Какое из слов ты встречал? Быстро!»

«Иудеянин… Книга про короля Хашроша и его жену Астор! Точно! Скажи поскорей, что принадлежишь к этому племени. Раз иудеяне упомянуты в священной книге русичей, они должны почитать их».

Но, несмотря на совет Читрадривы, Карсидар решил подстраховаться — довольно с него и путаницы с древлянами. Михайло вон до сих пор подзуживает. И в тоне князя было нечто такое, что заставило Карсидара насторожиться. Поэтому он переспросил:

— Ты сказал, магометанин или уеди… иуедянин? — Он споткнулся на незнакомом слове, слишком сложном для произношения. — Я не понимаю, что это значит.

Русичи переглянулись. А Данило Романович строго погрозил ему пальцем.

— Я же сказал: не лги мне.

— Мне ни к чему лгать, княже, — Карсидар старался говорить как можно убедительнее. — Я в самом деле не знаю, кто такие иуедяне и магометане. Если считаешь возможным, объясни, отчего ты решил, что я принадлежу к одному из этих племён?

«Ты неверно произносишь слово из священной книги, — послал мысль Читрадрива. — Но продолжай в том же духе. Кажется, князь склонен верить тебе».

— Сейчас я задаю вопросы, — настаивал Данило Романович. — Ведь это я нанимаю тебя на службу, а не ты меня. Так что тебе и отвечать.