Пособие по выживанию для оборотней - Светлана Гусева
— Подожди, ты не должна… — он попытался остановить ее, но Майя взглядом пригвоздила его язык к нёбу.
— Она умоляла меня каждый раз, как только выдавалась спокойная минута. Она держала меня своими исхудавшими, обтянутыми кожей руками и молила так, как никогда и никого в этой жизни. Я истратила на лекарства все деньги, которые были. Снадобья и заклинания давно не помогали — она испробовала их все. Все, слышишь! — Она с вызовом подняла на него глаза. — Затем она сама продиктовала мне тот рецепт — его нет в гримуаре. Я плакала, Том. Плакала так, что все рукава были мокрые, ведь я не могла позволить ни одной капле упасть в котел. Мне было страшно, хотя тетя обещала, что никто не узнает, что ей давно пора, и говорила, что с таким состоянием удивительно, как она столько протянула.
Майя замолчала. Туомас понимал, что она ждет единственного вопроса, — и не мог не задать его:
— Почему тебя наказали?
— Потому что я нарушила Пакт. — Майя отвернулась. — Цербер пришел к Госпоже на следующий день после тетиных похорон. Он не называл имен — он и не знает их, — но она догадалась и спросила меня, глядя в глаза. Тетя много раз говорила, что настоящая ведьма не станет скрывать правду от собственного Ковена — поэтому я призналась во всем. Тогда она сказала, что…
— Что ты ее вечная должница и будешь делать, что скажут. — Туомас выругался. — Майя, я…
— Не трогай меня. — Девушка отодвинулась, когда он сделал попытку обнять ее. — Я не хочу утешений. Ты не должен был это услышать. Ты нарушил нашу договоренность.
Туомас отступил на шаг, глубоко раненный ее суровым тоном. Он действительно напрочь забыл об уговоре. Ему просто хотелось увидеть ее, попытаться объяснить, что произошло у оборотней, почему он пропал, — но теперь это все казалось лишь жалким оправданием.
— Спасибо, что сказала Герману, где меня искать.
Майя удивленно подняла глаза. Туомас меньше всего хотел напирать на жалость, но на откровенность стоило отвечать откровенностью.
— Они держали меня два дня взаперти. Почти не кормили — хотели выждать до полнолуния, чтобы… чтобы выпустить меня.
— Нет! — Она в ужасе прижала руку к губам.
— Ну, вряд ли им нужны человеческие жертвы. — Туомас пытался не думать об этом. — Какое-нибудь животное мелкое. Чтобы я ощутил… вкус крови.
Майя кивнула:
— Я знаю про это. Потом ты уже не сможешь его забыть. — Ведьма покачала головой. — Я не ожидала, что Волчица может зайти так далеко. Считает, ты отбился от Стаи и надо восстановить порядок.
— Наверное, так и есть. — Туомас устало прислонился к косяку. — Я ведь такой особо никому не нужен, а тут хотя бы люди, которые готовы принять меня таким, каков я есть. Задаром.
Майя промолчала, и это ранило сильнее всего. Молчание означает согласие, так? Получается, он был прав — и никого близкого у него нет и не могло быть в этом городе.
Только Стая и Волчица, желающая подчинить его своей воле любой ценой.
Глава 21. Пакт
Теперь самое важное в твоей жизни — это календарь. Диабетикам нельзя наедаться сладким, алкоголикам — напиваться, а тебе нужно изолировать себя три вечера каждый месяц, и ничто не должно этому помешать.
«Пособие по выживанию для оборотней», с. 11
В чайнике забурлил кипяток, и Майя аккуратно смешала в отдельной плошке чайные листья с сушеными ягодами, добавила палочку корицы и щепотку мяты. Туомас, откинувшись на стуле, прикрыл глаза, вдыхая сильный аромат, который дразнил, бодрил и одновременно вселял уверенность. Так хотелось быть уверенным хоть в чем-то…
— Авенир хочет стать опекуном Игоря, — выпалил он, не в силах сдерживаться.
На этот раз ведьма действительно удивилась. Майя разлила чай по пиалам и села напротив, помешивая напиток ложкой, полной янтарного меда.
— И он не знает, что мальчик оборотень, — добавила она задумчиво. — Кто-то должен предупредить его.
— Предупредить? — Туомас от изумления чуть не выронил пиалу. — Этого попросту нельзя допускать! Этот иезуит и так уже промыл ему все мозги, понимаешь? Он…
Майя проницательно посмотрела ему в глаза:
— Вы с Игорем поссорились?
— Он сказал мне уходить, — выдавил Туомас и уронил голову на руки.
Произнесенные вслух, слова внезапно стали беспощадной реальностью.
— Ты слишком долго носился по болотам и выяснял отношения, — без тени осуждения заметила Майя, — а он просто нуждался в тебе рядом. Я хотела к нему зайти позавчера, когда стало ясно, что ты не вышел на смену. Мы ведь лично не знакомы, но я подумала, что хотя бы скажу ему не волноваться. Герман не пустил меня.
— «Не пустил»?
Неясные подозрения, которые до сих пор тлели в глубине сознания, всколыхнулись снова.
— Ну, он по-своему прав. Кое-кто из персонала знает меня — могут пойти пересуды, если увидят. Я предложила, чтобы он оставил Игорю мой старый телефон, мы могли бы поболтать вечерком, но доктор как-то съехал с темы. Меня очень беспокоит, что он надеется вылечить мальчика, Том. И тебя это должно волновать сильнее, чем священник, которому религия велит заботиться о сиротах и больных.
— Религия, как же… — Туомас отставил пустую пиалу. — Он пытался меня исповедать, представляешь? Так уверен в своей непогрешимости!
— Но ведь и ты тоже, — мягко возразила Майя. — Ты тоже веришь в какие-то заговоры ради нарушения Пакта и в невиновность болотниц, хотя они едва не лишили меня жизни.
Оба замолчали. Туомас не хотел воскрешать в памяти ту страшную ночь.
— Тебе придется признать за Игорем право решать самому, с кем ему жить. Он очень одинок, Том, и, хотя доктор к нему добр, а в больнице о нем заботятся, больница ему не дом.
— Но через шесть дней полнолуние! — в отчаянии выпалил Туомас. — И если я не предупрежу его о последствиях…
Майя кивнула, словно утвердившись в своих подозрениях.
— Ты тоже не веришь в лечение Германа.
— Нет, — признался Туомас. — Я уже прошел через отрицание, Майя. Когда Найджел подбросил мне книгу, потом, когда ему пришлось оглушить меня и запереть в трейлере. Я обязан ему жизнью — а вместе со мной еще куча народу, которую я мог убить, прежде чем меня пристрелили бы. Он был странным человеком, одиночкой, но как мог отвечал за последствия своих поступков. Я сожалею теперь, что мы так и не познакомились ближе. А Герман запретил мне готовить
