Троецарствие. Дилогия (СИ) - Останин Виталий Сергеевич

Будь я на месте простого солдата, поднял бы бунт против таких командиров! То спать уложат, то в бой бросают, то обратно в лагерь, то готовность номер один! Никакой тебе предсказуемости, одна радость – кормят хорошо!

Пока добирались до центра лагеря, я успел «слетать» на разведку, правда, недолгую. Измотанный на вылазке, только и успел, что осмотреть гаснущее уже пламя, сожравшее ворота, и толпу воинов за огнем, с мрачной решимостью готовящихся защищать нежданно‑негаданно возникший пролом.

– Каковы наши шансы? – найдя Мытаря, я тут же задал ему главный вопрос.

Секретарь устало помассировал веки, посмотрел на меня с таким выражением лица, будто мысли о мятеже тоже посещали его разум.

– Неплохие, как ни странно. Ложная атака оказалась чрезвычайно эффективной. Враг не только потерял ворота, но и понес серьезные потери, не меньше трехсот человек были убиты в результате обстрела, какое‑то количество пострадало от пожара. Если ударить сейчас, мы уже к утру возьмем город. Потери будут высокими, но не слишком. В два, а то и в три раза меньше, чем если бы мы штурмовали стены. К тому же ночью противник не сможет реализовать возможности метательных машин на стенах – стрельба будет массированной, но неприцельной. Мы, к сожалению, тоже не сумеем использовать артиллерию.

Ну и ладно! В принципе, после полета наяву у меня уже родилась одна идейка, осталось только обсудить ее на предмет бредовости с советником, и можно выполнять.

– Может, получится, – первой отозвалась Юэлян, когда я закончил излагать.

У Ваньнан согласно закивал.

– Но меня хватит на один такой выстрел. Потом я стану бесполезна на несколько часов, – добавила девушка.

– Ничего, к утру город будет наш! Так что отдыхать уже будешь в нормальных условиях.

План был прост – и это даже хорошо. Сложные схемы имеют свойство разваливаться во время реализации. Да и не придумал бы я сейчас ничего изощренного, мозг только и делал, что посылал сигналы о «критических ошибках» и необходимости «перезагрузить систему». Устал я, короче говоря.

Оставив войска на Мытаря, мы с Юлькой и Ванькой рванули к передовому отряду Прапора. По пути, я известил остальных командиров о том, что сейчас будет происходить, и велел поторапливаться – мол, самое веселье сейчас начнется. Только Амазонке велел продолжать тыловую разведку и постоянно уведомлять меня о результатах. Не хотелось бы получить десять тысяч засадников за спиной.

В полукилометре от догоревших уже ворот я спешился и двинул к собравшимся капитанам.

– Богиня любит тебя, старший брат! – тут же сообщил мне Лю Юй, обнимая так, что ребра захрустели. – И твоей вылазке помогла, и нам подсобила – заставила врага проявить глупость и подтянуть запасы масла к стенам.

– Любит, конечно! – отозвался я, добавив про себя, что‑то вроде: «Баба‑то она любвеобильная! Столько рук!»

Собрал всех в кружок и принялся объяснять, что задумал.

– Когда огонь спадет настолько, чтобы по земле можно было ходить, атакуем. Пойдем двумя коробками: твоей, Юй, и твоей, Мао. Наш Страж идет чуть впереди и принимает на себя большую часть от обстрела желтых…

– Два ежа на прорыв? – возмутился побратим.

– Быкоголовый, не перебивай Стратега, ладно? Да, всего две. Но есть тонкость. О них чуть позже. Нин, на тебе стрелки. Ты должен подавить огонь со стен, особенно в части артиллерии. По плотным построениям она отработает так, что нам тут мало не покажется. А вот внутрь укреплений твои люди не должны стрелять до последнего момента.

– Хорошо. – Пират был поразительно покладистым. Видимо, моя вылазка в город убедила его в том, что Гуаньинь со мной по‑прежнему дружит. Но от вопроса он не удержался. – А почему?

– Потому что нам не надо, чтобы стена щитов, которая будет встречать наших парней, оказалась направлена вверх. Или чтобы они, не дай боги, разбежались под стены, откуда их будут затруднительно выкуривать. Уясни – стрелки работают по стенам и машинам. В идеале лучники и артеллеристы врага голову не должны поднять.

– Сделаем. Но тут бы лучше Вайцзинь справилась или хотя бы вот молодая госпожа.

– У молодой госпожи своя работа. А Амазонка занята тем, что следит за нашими тылами. Никто же не забыл, что где‑то за протокой десять тысяч желтых сидит?

Никто этого, разумеется, не забыл. Но замысел мой до капитанов все равно пока не доходил.

– Дальше так. Терция Прапора доходит до стен, но вплотную не прижимается, оставляя расстояние для прохода идущей за ним коробке Быка. Затем Чэн Юэлян по навесной траектории запускает «стрелу И» в плотное скопление противника. Сразу после этого Пират переносит стрельбу лучников и арбалетчиков туда же. Нин, тут один из самых тонких моментов – Юй, ты тоже внимательно слушай. Делаешь четыре полных залпа, после чего снова возвращаешься к контролю стен. Терция Быка с ним во главе врезается в противника, который уже пострадал от техники Стрелка и обстрела наших лучников. Прапор входит следом, прикрывает тыл и в случае необходимости помогает. Вот так как‑то.

Некоторое время командиры осмысливали мои слова, после чего Пират уточнил:

– Господин хочет взять город двумя ежами ?

Осторожничает. Опасается, что понял меня неверно, оттого и сменил модальность «младший брат» на «верного слугу».

– При поддержке всех наших стрелков. Но да.

Снова «младший брат»:

– Это безумие, Тай!

– Мне это Герой говорит?

– Мудрые писали, что атакующие должны превосходить обороняющихся в соотношении три к одному. А лучше – пять к одному, – высказался и Прапор. – Обороняющихся около четырех тысяч, а ты предлагаешь атаковать их единственной коробкой Лю Юя. Мой еж и то идет как прикрытие от стрел на первом этапе и для поддержки на втором. То есть три тысячи атакующих против четырех тысяч обороняющихся. Ган Нин прав, Стратег, это безумие.

– А сколько там останется способных стоять на ногах воинов после «стрелы И» и четырех полных залпов всех наших стрелков.

Я правда не понимал, чего они так в штыки приняли мой план. «Стрелу И» все видели в действии, это реально ракетная установка малого радиуса действия. Она разметает плотный строй врага, а четыре залпа стрел и арбалетных болтов нанесут такой урон, что терции Быка останется только занять плацдарм и добить отдельные очаги сопротивления. Я на себя замкну согласованность действий, чтобы «дружеского огня» не случилось, ну и общий контроль с помощью «небесного взора». Не спеша продвигаемся в глубь города и к утру свешиваем со стен наши флаги. Все просто.

– Не слишком ли много надежд ты возлагаешь на технику молодой госпожи, старший брат?

Вот и Бык туда же! Странно, я думал, любитель подраться первым меня поддержит.

– Я видел, на что она способна.

– Целью был один враг!

– Сила моей техники может концентрироваться в одной точке или быть распределенной по некоторой площади. У меня достаточно ци, чтобы площадь удара составляла два ли[3]. Достаточно для того, чтобы выбить центр плотного построения.

Черту, как ни странно, подвела именно девушка. Пока мужчины спорили, она благовоспитанно молчала. Однако, когда я взглядом попросил ее высказаться, и она это сделала, капитаны мои сразу же принялись кивать и бормотать что‑то вроде: «Ну ежели так, то оно конечно!»

В смысле?! Это что такое было? Стратег им озвучивает план – они нос воротят, а девчонка говорит, что справится, и их сразу все устраивает? Я, конечно, не собирался по этому поводу психовать, но хотел бы получить кое‑какие объяснения!

И Бык, как ни странно, их мне дал.

– Мы верим тебе, старший брат. И понимаем, что план битвы, пусть и дерзкий, вполне может привести к успеху. Вопрос в другом – справится ли молодая госпожа? Ведь вы с ней вдвоем всю ночь провели на ногах, совершили вылазку в город желтых. Никто бы не удивился, если бы ее резервы после такого иссякли. Но если молодая госпожа уверена, что справится, план сработает.