Змей сбрасывает шкуру - Ellerillen
В целом, неплохо, ибо сегодня я в основном любовался видами и обкатывал методику. Оная работает, нужно только побольше образцов набрать и посмотреть, на какой уровень заработка смогу тогда выйти. Опять же, поиск жеод кажется делом перспективным.
Прикинул время и поспешил к месту встречи на полпути к поместью. Как выяснилось, этого делать было не обязательно - парней пришлось дожидаться порядком, только мышцы зря нагрузил. Ползаю я уже сносно и совсем не устаю, но это если медленно, “прогулочно”. Стоит перейти на “шустро” или вовсе “бегом”, как снова начинаются проблемы с усталостью и ноющими два дня мышцами.
Вот наконец и парни. Ползут, растеряли по пути обычную свою компашку. И выглядят так… довольственно. Неужели крутят что-то ещё или где-то ещё и показывать мне не хотят? Или просто хорошо провели время?
— Ну и как успехи? — смерив меня взглядом, поинтересовался Тэши.
— Вполне, — поведал я, пристраиваясь к парням. — Места, конечно, знать надо, но для первой ходки и такое пойдёт. А если приноровиться, то можно даже заработать…
— Вот и зарабатывай, — вздёрнул нос Мареш. — Будет на что жить, когда тебя на улицу вышвырнут.
Хм? А это ещё что за выпады? Нет, младший из этой троицы, конечно, самый вредный, но…
Старшие шершавики, надо сказать, тоже уставились на него с некоторым удивлением и досадой.
— Невежливо такое говорить. Извинись, — помедлив, велел Тэши.
— А не правда разве? Воина из него не получится, мага, скорее всего, тоже. Одна дорога остаётся - в слуги. И то, если возьмут.
— Мареш! — досадливо шикнул старшенький. А я фыркнул, сдерживая невольный смешок.
— А если получится - извинишься? — поинтересовался с интересом.
Помедлив пару мгновений, младшенький снисходительно кивнул с важным горделивым видом. Надо же, какие замашки прорезаются. Такой маленький, а уже такой грозный!
— Вот и договорились, — кивнул я и спокойно направился в сторону дома. Оставшуюся дорогу молчали. Кто недовольно, кто задумчиво, кто с превосходством.
До поместья всё так же добрались в молчании. Миновали ворота, хозяйственный двор и…
Наткнулись в саду на шеса Эрше.
В короне из бумажных пионов.
Надеюсь, Повелитель Подземных Рек меня за это когда-нибудь простит…
Глава 28 - о сенсуальном, абстрактном и невербальном
Почему-то я всё ждал подсознательно, что ашер Эшри вот-вот достанет из поклажи лопату и тоном киношного злодея велит мне копать себе могилу. Глупо, но растревоженное воображение ждало от наставника ярких и радикальных действий. Ну и предыдущий опыт сказывался. Была у меня пара учителей, любивших методы а-ля “либо утопнет, либо плавать научится”. С одним из них причём в лучших традициях пришлось сойтись в бою не на жизнь, а насмерть лет семьдесят тому назад.
Да и обстоятельства - вывез в неизвестном направлении в лютую глухомань в ночь на своём транспорте. Без слуг, сопровождения, свидетелей. Портило зловещее впечатление только то, что пока ехали, обсуждали недавно прочитанную мной по заданию наставника поэму “Шесть женихов благородной шессы”. Кстати, ничего так чтиво, с юморком, иногда откровенно чёрным, героическими свершениями, драмой, а так же поучительной концовкой с наказанием виновной в устроенном кипише.
И рифмуют змеи хорошо, интересно, как будто бы в пику обилию шипящих и свистящих звуков языка. Ну либо заканчивать все строки на вездесущее “с” считается уделом дилетантов и графоманов. Те же стишки про ящерку тоже старательно избегали подобных рифм.
Вообще, мы часто обсуждаем прочитанное, но сегодня время на это не было ограниченно, и обсуждение вышло углублённым и детальным. Опять же, узнал много нового про отношения, свадебные традиции и реальных исторических личностей, послуживших основной для персонажей поэмы.
Ехали бодро - эркшет полосатого был стройнее, выше и легче тех, к которым я привык. Беговой наверно, ибо рысил бодро и долго, унося нас всё дальше от города. Ехали, обсуждая поэзию, нравы, традиции. Пока - ни слова о магии и воплощениях.
Я был заинтригован.
Солнце опускалось за скалы и первые робкие барханы, а мы продолжали движение. Вот небо расцвело звёздами, а от прошедшего дня осталась тонкая, насыщенно-оранжевая полоса на горизонте.
Мы продолжали ехать. Занятно.
Остановились уже почти в полной темноте, в песках, немного не доезжая до череды крупных барханов. По команде хозяина эркшет, довольно ухнув, опустился, лёг на песок, и мы выбрались из корзин. Песок всё ещё отдавал накопленный жар и приятно грел брюхо. Мы расстелили небольшой и довольно плотный ковёр, и устроились на нём. Я терпеливо не задавал вопросов, с интересом ожидая, что будет дальше.
А дальше он показал несколько упражнений с внутренней энергетикой и велел работать. Снова - напитка энергетических узлов, но более глубокая и в другом порядке. Я сосредоточился, и немного выпал из реальности, погрузившись в процесс. Ашер Эрши то и дело тормошил меня, объявляя перерыв между подходами. Угощал ароматным вином с травами из большой фляги.
В ночи становилось довольно холодно, но зачарованный ковёр продолжал исправно греть брюхо. Ночная прохлада из-за этого не доставляла особых неудобств. Бодрила, отгоняя сон. Мы любовались звёздами и разговаривали о всяком. Слушали шорох песка, сдуваемого с гребней барханов. Потом я снова погружался в медитативные упражнения.
Рассвет подкрался незаметно, разлился дрожащим светом над горизонтом, пророс нежными оттенками выше, и тьма склонилась перед ним, отступив в глубокие тени барханов. Я наблюдал, завороженный, чувствуя, как подрагивают легко энергетические структуры, впитывая это зрелище, звуки, прикосновения ветра, треплющие выбившиеся из-за уха пряди волос.
Ощущение узнавания накатило, увлекая в воспоминания.
Я уже был здесь.
Не физически, как живое существо в точке пространства. Я был в этом мгновении чуть больше месяца назад, когда ашер Эшри показывал мне схемы простейших воплощений.
Шершавая бумага, грубая, с заметными частицами растительных волокон тут и там, до сих пор едва заметно пахла травами, из которых была сделана, проведёшь по ней пальцем - она тихо шуршит о кожу, будто крупицы песка трущиеся друг о друга. Чёрной тушью выведен схематический рисунок порядка раскрытия чакр - поверх карандашного наброска свернувшегося
