Юлия Фирсанова - Загадка Либастьяна или происки богов

Тем не менее, сестру он услышал и, закончив разговор с собственным аксессуаром, переспросил в легком недоумении:

- Элия, ты собираешься отправиться в измерение, стоящее на грани катастрофического разрушения, одна? Неужто ты всерьез полагаешь, что я могу оставить тебя рисковать жизнью ради нашего брата?

- Дело не в опасности пребывания в распадающемся мире, кузен, - возразила принцесса, вновь потянувшись за бокалом. - На этот риск ты имеешь не меньшее право, чем я. Но сила Богини Любви, свободная от блоков, не будет действовать выборочно, это не стрельба из лука по избранной мишени, скорее уж ядерный взрыв, поражающий все в округе. Как я смогу уберечь тебя от ее излучения?

- Обеспечь меня защитой из своей личной силы заблаговременно, - рационально предложил бог, - а если она не окажется безупречной, что ж, я слышал, ты можешь убрать последствия воздействия Силы Любви. Одну я тебя не отпущу, значит, придется рискнуть.

Спокойное, без надрыва и патетики доверие к сестре звучало в голосе принца. Он знал, что Элии понадобится помощь, и готов был ее оказать даже вопреки желанию и колебаниям богини, ибо собственных сомнений не испытывал. Тэодер привык жить, мгновенно оценивая обстановку, условия задачи и все последствия единоличных, принимаемых молниеносно решений.

- Спасибо, дорогой, - Элия импульсивно протянула руку к брату.

Тот нежно пожал тонкие пальцы кузины и улыбнулся одной из своих редких, полных тепла улыбок:

- Всегда пожалуйста, Элия. Одиночный предупредительный стук в дверь возвестил о приходе Ноута. Сжимая в руках папку с документами, принц вошел в кабинет брата и начальника и, старательно игнорируя присутствие принцессы, начал отчет. Боги окружили себя привычной завесой теней, возводимой всякий раз, когда дела обсуждались в присутствии посторонних, даже столь близких, как члены семьи. Лицо Тэодера мгновенно стало образцом холодной сосредоточенности, а очи потемнели. Это произошло столь быстро и естественно, словно бог надел темные очки, скрывающие не только глаза, но и душу.

У принцессы возникла невольная ассоциация с поведением Повелителя Межуровнья. Так же, как и Тэодер минуту назад, Злат в пору их близких отношений казался искренне заинтересованным в добром мнении Элии, готовым помочь и защитить богиню ото всех опасностей мира. А его едкие реплики и высокомерные выходки были лишь приятной приправой к общению, столь привычной для богини, выросшей среди по-лоулендски гордых, самолюбивых и вспыльчивых, словно порох, братьев. Но какие бы невозможные выходки ни выкидывали принцы, как бы 'смертельно' ни обижались на сестру, и как бы она ни дулась на них, стоило появиться даже призраку общей опасности, и семья сплачивалась воедино, готовая стоять горой даже за самого паршивого своего члена. Слишком похож был Злат на богов из королевской семьи, так похож, принимая свое человеческое обличье, что невольно Элия забывала, с кем имеет дело, и ожидала от него реакции, естественной для братьев, и сама вела себя куда более раскованно, чем с любым кавалером. Но теперь, когда принцесса отказала Злату не один раз и оскорбила Повелителя Бездны, сложно было рассчитывать на проявление с его стороны снисхождения, ибо он не был братом, готовым оставить на потом все мелкие раздоры и склоки, во имя борьбы с общей бедой. И недуг Рика не был его проблемой и болью. С этим богам Лоуленда надлежало разбираться самим. Принцесса еще раз напомнила себе о том, что Повелитель Бездны не друг и не родич, а, как бы ей ни хотелось видеть в нем такового, чуждое уровням порождение Бездны. Вольно или невольно, но он показал ей путь к спасению Рикардо, и Элия была твердо настроена использовать свой шанс, чтобы не пришлось заключать с Повелителем сделки, опасной, быть может, еще и тем, что некая часть души принцессы, наследство Пожирателей Душ, жаждала ее.

Пока богиня размышляла над загадками Повелителя Межуровнья, Ноут закончил отчет и, выслушав краткие инструкции шефа касательно ведения дел в его отсутствие, скользнул за дверь. Единственное, что принц позволил себе, неодобрительный взгляд в сторону Элии, в котором было что-то от ревности и подозрительного недоверия, того недоверия, какое обычно испытывают приятели, видя, что их лучший друг обращает слишком много внимания на какую-нибудь девицу. 'Что ты с ним сделала, ведьма?' - вот, пожалуй, какой вопрос усмотрел бы заинтересованный наблюдатель во взгляде Ноута, но и Элии, и Тэодеру мнение принца было глубоко безразлично.

- У тебя есть на примете подходящий для поисков мир? - спросила богиня кузена, принимая как данность его непосредственное участие и переходя к обсуждению основных деталей.

- Пожалуй, дорогая, я уже кое-что прикинул, - подтвердил принц, на самом деле не просто прикинувший, но и вычисливший оптимальный из всех возможных вариантов. - Я подумал о Эйдинге. Он как нельзя более подходит под понятие темный, высоко урбанизированный и стоящий на грани абсолютного краха.

Элия поудобнее устроилась в кресле и выгнула бровь, показывая, что название мира ей неведомо и нужны пояснения.

- Мир закрыт для путешествий магических, поскольку сам лишен истинной магии, но помимо людей в нем обитают природные оборотни, вампиры и драконы, хотя последних можно счесть одной из разновидностей оборотней, они довольно часто принимают человеческую форму и, пожалуй, даже предпочитают ее. Ранее все члены сообщества находились в устойчивом равновесии, теперь, когда любому из обитателей Эйдинга ясно, что конец близок, мрак над миром стал еще сильнее. Мы несколько столетий сотрудничали с некоторыми кланами: теневая торговля шла неплохо, кроме того, из оборотней и вампиров, привыкших полагаться на свои врожденные качества, а не магические приемы, при надлежащей тренировке выходят блестящие работники в любом из миров. Но с некоторых пор наш бизнес в Эйдинге стал слишком рискованным из-за начавшего разрушения структуры. Процесс протекает очень быстро, сопровождаясь серьезными природными катаклизмами. В довершение ко всему, возникли проблемы с сильным замедлением течения времени. Если последний вопрос будет улажен, я без труда смогу возобновить старые связи. Драконы менее иных рас склонны поддаваться панике, они философы-фаталисты по природе, их восприятию доступен тонкий мир, следовательно, те сущности, что проникают в Эйдинг, будут замечены. И последнее, возможности исследования местности у обладающих крыльями куда больше, чем у тех, кому не дарован дар левитации.

- С Силами Времени договорится Источник. Я дам ему знать, у них неплохие отношения, - раздумчиво покивала принцесса, не споря с предложенным братом вариантом, и Тэодер одобрительно улыбнулся, предоставляя сестре право говорить с Силами.