Алексей Егоров - Повелитель механизмов

Для меня этим местом была Асани, теперь я это понял.

Харан держал меня за жабры и требовал, но только что? Я и так работал, выполнял контракт, какого ж демона он стал действовать столь агрессивно?!

Проклятие, возможно, он вообще не замешан в этом деле.

— В чем тебя хоть обвиняли, Асани? — спросил я.

— Ничего особенного, — сказала она, — контрабанда, уклонение от налогов, незаконное хранение оружия — обычный набор, с которым к тебе приходят полицейские.

— Да, но после этого они обычно не устраивают битву в самом центре Города!

— У меня были… проблемы с несколькими членами Совета. Грубо говоря, мы делили территорию влияния.

— И как вижу, проблемы остались?

Асани кивнула, пожала плечами и хмуро улыбнулась, мол, что уж поделать, такова жизнь. В свете этих фактов вероятность того, что Харан был как-то замешан в нападении, уменьшалась, но я не мог отделаться от этой мысли. Интуиция подсказывала мне, что он тут как-то замешан. Уверен, что Асани чувствовала тоже самое, но она не владела всем объемом информации. Я осмотрительно не стал ей говорить об интересе Харана к ее персоне.

Проще было выкинуть заказчика из своей головы, чем меньше я буду о нем думать, тем меньше будет думать о нем Асани. А значит, она не примется воевать с этим эльфом.

— Как вы сказали, — подал голос Джеронимо, — Харан?

Мы синхронно посмотрели на него. Я кивнул. Джеронимо молчал и не желал говорить что-либо еще.

— Если ты что-то знаешь, то скажи нам, — мягко попросила Асани.

Я никогда не слышал у нее такого нежного, просительного голоса. Я бы отдал все на свете, чтобы она так обратилась ко мне. Джеронимо же не разомкнул рта, мне показалось, что он как-то съежился, словно ему на плечи положили тяжелый груз забот. Телохранитель уставился в землю и погрузился в мир своих мыслей. Асани махнула мне рукой, чтобы я не смел вмешиваться.

— Это имя из прошлой жизни, — пробормотал Джеронимо, казалось, вечность спустя. Я придвинулся ближе, так тихо он говорил. — От этого слова осталось лишь эхо в моей душе.

— Что за эхо? — осторожно спросила Асани.

— Эхо боли и ненависти, я знал это слово.

— Аз-Шо-Харан, — подсказал я.

Джеронимо вздрогнул, по его лицу прошла рябь эмоций — ненависть, страх, жажда, ярость, удивление. Буквально мгновение длилась эта буря.

— Точно, именно так, — сказал он наконец-то.

— Кто он, скажи нам, — попросила Асани, словно упрашивала больного ребенка принять лекарство. — Нам важно знать, кто он такой.

— Я не помню!

Голос телохранителя изменился, из него ушла былая отстраненность, появился звон стали и ярость пламени, но в тоже время детский плач и нотки жалости. Я наблюдал эту метаморфозу со странной смесью ужаса и любопытства. Мне хотелось как можно быстрее узнать тайны, которые скрывал Джеронимо, но я верил, что он нам не соврал. Он не помнил, кто такой Харан.

— Час от часу не легче, — заворчал я. — Только условился о нем не думать, как сразу мне под нос суют улику, а затем, сразу ее отбирают!

— Не пытайся бежать от проблем, — посоветовала Асани. Я хмуро посмотрел на нее. — Сейчас мы ничего не узнали и у нас есть дела, ты сам говорил. Джеронимо, — телохранитель посмотрел на госпожу полными боли глазами, — мы поговорим об этом эльфе позже, если захочешь.

Он кивнул и уставился в пол.

— А до тех пор, прошу, отложи эти мысли в сторону и не изводи себя.

Он-то отложит, а мне что делать? Хотелось, схватит ублюдка и вытрясти из него информацию, страх делал меня хуже зверя. Асани это поняла и решила отложить обсуждение на потом. Если ей удастся разговорить Джеронимо, она сообщит мне.

Эх, придется набраться терпения.

— Квинт, мы поели, отдохнули? — спросила она. Я кивнул. — Джеронимо, ты проверил местность, все безопасно? — Телохранитель кивнул. — Значит, действуем по плану. Ты, Квинт, возвращаешься домой и ждешь, если что пойдет не так, оставь мне весточку.

— Как?

— Как угодно, уверена, что смогу понять ход твоих мыслей, в крайнем случае, я буду искать тут. — Я кивнул, соглашаясь. Асани продолжила: — Я же отправляюсь в суд и буду требовать возмещение ущерба и всего такого, ты понимаешь. Ты все это время работал и не заметил сражения. В такую версию с легкостью поверят, про тебя ходят самые дикие слухи.

— Вот уж спасибо! — я не мог не поворчать, но в данном случае был согласен с Асани.

— Когда ты мне потребуешься, я свяжусь с тобой. Если у меня будут неприятности, ты первым узнаешь об этом.

— Надеюсь, у тебя их не будет, — искренне пожелал я.

— Это уж какие карты на руки придут, — ухмыльнулась Асани и поднялась с кровати. — Уберитесь тут, я буду ждать на выходе.

На том наше совещание закончилось. Думаю, забавно выглядело, что двое взрослых, повидавших жизнь мужчин, подчиняются какой-то женщине. Для патриархов Города подобное положение вещей было бы немыслимо, но ни я, ни Джеронимо не видели ничего зазорного в том, чтобы подчиняться женщине. Тем более если это была Асани. Такая женщина и должна управлять Городом, она бы смогла железной рукой направить развитие общества в нужную сторону. Она бы стала матерью нового века!

Ужас, куда меня занесло. Эти фантазии немного меня успокаивали все то время, что мы прятали припасы. Джеронимо молчал и выглядел весьма странно, я не пытался его разговорить. Меня полностью захватила фантазия — Асани на огромном троне, а я охраняю ее покой, а потом… позже… эх мечты…

От работы я распалился, от фантазий и того больше. Мое тело горело внутренним огнем, мышцы поддергивались от напряжения. Заканчивая с установкой крышки, я не мог отделаться от мысли, что не смогу спокойно смотреть на Асани. Она полностью захватила мое сознание, как и все, что хотела заполучить. К сожалению, я никак не мог произвести на нее впечатление, она была выше меня и не могла снизойти до мирских забот, которые одолевали меня.

Ее мастерство было сродни моему, она полностью отдавалась своим проектам, забывая, об окружающем мире. Точнее, меняя его. Если моя работа была направлена скорее на меня самого, то ее — на весь окружающий мир. Я не знал, чего она хотела добиться от жизни, но верил, что это нечто великое!

Иначе быть не могло.

Я же мог только поглядывать на нее, предаваясь соблазнительным мечтаниям. Как и все женщины, она хотела простого счастья, но Асани готова была бросить эти желания на алтарь своей мечты. Она выбрала, чем пожертвовать в своей жизни, ожесточилась, но стала сильнее. К ней теперь не подобраться с глупыми предложениями о браке, о жизни. Разве могут богиню удовлетворить какие-то человеческие глупости, у нее нет времени для них.