Вадим Панов - Запах страха

– Чудеса. – Пехотинец сделал два шага в комнату. – Вы в порядке?

– Да.

И тут девушка взлетела. Это было невероятно, удивительно и настолько красиво, что мужчины замерли, завороженно наблюдая за полетом феи. Переливающиеся голубым крылья казались эфемерными, нереальными, они никак не могли поднять в воздух даже такое легкое тело, но это произошло. Девушка бесшумно воспарила, и только трепет воздуха скользнул по лицам американцев.

– Невозможно, – прошептал Балдер.

– Будь я проклят! – Охранник выронил пистолет.

На мгновение фея зависла под самым потолком комнаты, причудливо изогнула гибкое тело, словно потягиваясь после долгого сна, и спикировала на пехотинца. Среагировать на ее движение здоровяк не успел.

Тонкое тело феи ударило его в грудь и повалило на пол.

– Нет!

Вольф не понял – догадался, ЧТО сейчас произойдет, но было поздно. Голубоватые когти эфемерного создания разорвали грудь пехотинца, и поток горячей крови окрасил хрупкое призрачное тело алым. Фея припала к ране, жадно вырывая из нее все новые и новые куски, вырывая жизнь из бьющегося в конвульсиях американца. Ее чарующие крылья возбужденно подрагивали, а прекрасное лицо снова и снова омывалось кровью.

Балдера затошнило.

«Пора!»

На экране «Jornada» появилась вторая точка. В здании посольства. Тори усмехнулся, подошел к ограде и прислушался. С американской территории доносились крики.

– Из-за чего тревога? – Властный, командный голос. Вероятнее всего, офицер.

– Не знаю, сэр! Агенты… агент Галли утверждает, что в здании террористы.

– Проклятые фэбээровцы! – Шаги удалялись. – Почему гражданские паникуют? Раненые есть?…

«Раненые есть, – усмехнулся про себя Тори. – И убитые есть, даю голову на отсечение».

Японец чуть присел и, легко, с места, перепрыгнув высокий забор, мягко опустился с противоположной стороны.

«Извините, что без визы, янки, нет времени на формальности».

Он не потревожил сигнализацию, а охранники, сидящие за мониторами видеонаблюдения, предпочитали смотреть более интересное кино.

– Не стреляйте в нее!

В дверях появился шатающийся Балдер. Он вцепился в косяк, замер, переводя дыхание, и посмотрел на приближающегося Линкольна Стара, начальника охраны посольства. За ним следовали трое морских пехотинцев в полной боевой выкладке и Галли.

– Ты спятил?! – Линкольн заглянул в комнату, вздрогнул и передернул затвор «беретты». – Она убила моего человека!

– О господи, – Сана увидела обезображенное тело охранника. – Эта тварь – вампир! Почему вы не стреляете?

– Ее нельзя убивать! – пробормотал Вольф. – Нельзя…

Фея отлетела к окну и теперь заботливо оправляла крылья. Уже не дымчатые, не эфемерные, а крепкие, налитые силой. Великолепные синие крылья. На толпящихся в дверях людей она не обращала никакого внимания.

– Только не стреляйте.

– Почему?

Балдер не мог объяснить в двух словах. Как он мог доказать взбешенному Линкольну, что не уловил в поведении кровожадной феи разума? Она убила, но ее глаза были пусты, ни агрессии, ни ума. Монстр не понимал, что совершает преступление, он поступал инстинктивно, как животное или…

– Это же ребенок! – осенило Балдера. – Она же только вылупилась! Ей нужна пища! Она не ведает, что творит!

– Здесь не закусочная, – отрезал Линкольн.

– Одна тварь от нас уже сбежала, – поддакнула Сана. – Пусть лучше яйцеголовые занимаются трупом, чем…

Линкольн поднял «беретту».

– Нет! – Вольф дернул руку офицера вниз. – Не стрелять!!

Пуля срикошетила от пола и отлетела в стену, Сана взвизгнула, один из пехотинцев прикладом ударил Балдера по голове, Вольф рухнул на колени. Фея вновь взмыла в воздух.

– Линкольн, стреляй!

Окно разбилось вдруг. Металлические рамы, поддерживающие усиленные стекла, неожиданно прогнулись внутрь и лопнули, пропустив в комнату…

Позднее, анализируя информацию с установленной в комнате камеры видеонаблюдения, эксперты пришли к выводу, что против охранников действовал человек, возможно, азиатского происхождения. Ничего более внятного не дала даже компьютерная обработка записи. Уж больно быстрым оказался пришелец.

Это было похоже на торнадо. Колоссальной скорости торнадо, высадившее окно и сразу же, так, по крайней мере, показалось наблюдателям, оказавшееся в центре комнаты. Оно коснулось Линкольна, и плечистый офицер пушинкой вылетел в коридор, прихватив с собой двух подчиненных. Третий пехотинец оказался на полу, прижимая к груди окровавленные руки – он попытался навести на торнадо винтовку. И только Сана, прижавшаяся лицом к стене, отделалась легким испугом, торнадо прошелестел мимо, ограничившись несильным тычком в шею.

– Доминга, как дела у вас? – поинтересовался Сантьяга.

– Мы ведем Куколку, комиссар, – немедленно сообщил один из «ласвегасов». – Она в машине, едет по Садовому кольцу в сторону Павелецкого вокзала.

– Кто ее спутник?

– Мы не можем уловить этого чела, – признался аналитик. – Такое впечатление, что в машине только Куколка.

– Так и должно быть. – Сантьяга потер руки. – Наш выход, господа. Ларбек, вы позаботились о деталях?

– Ваше появление будет чрезвычайно изысканным, комиссар, – мгновенно отозвался шас. – Фанфары и антураж по первому классу, челы обалдеют.

– Учитывая сумму счета, который выставила Служба утилизации, по-другому и быть не может, – заметил экономный Сантьяга.

– И вы утверждаете, что сможете это объяснить? Один человек погиб, двое ранены! Вы понимаете, что натворили? Ваш директор ответит перед президентом!!!

Посол орал, не переставая, в течение трех минут, но его усилия пропадали зря: Балдер, озабоченно потирающий ушибленную голову, молча смотрел в окно, а Галли преданно таращилась в налепленного на стену орлана.

– Чего вы молчите?

– Директор ФБР действует по прямому указанию президента Соединенных Штатов Америки, – с небольшим придыханием сообщила Сана. – Лидер нации в курсе происходящего.

– Президент санкционировал это безобразие? Я думаю, его ввели в заблуждение.

– Морские пехотинцы выполняли свой долг. Нация высоко оценит их героизм.

– Мне плевать на ваши высокие фразы! Я требую объяснений!

– Кажется, вы их сейчас получите, – пробормотал Вольф.

Проследивший за его взглядом посол ойкнул и судорожно вцепился в подлокотники кресла. Посеревшая Галли прижалась к стене и зашептала молитву.

По одной из стен роскошного кабинета прошла волна. Самая настоящая волна. Деревянные панели, обои, картины, портьеры, полки, все это вдруг плавно изогнулось так, словно было не настоящим, а лишь отражением на воде. Задрожало, расплылось, потеряв четкие очертания, подернулось рябью, и в центре стены появилась ослепительная белая точка.