Лишь милая ведьма поможет в фэнтезийном мире, который пережил конец света - Виталий Петров

Эти слова звучали в моей голове, будто издевательский шёпот.

Я уже мысленно попрощался с этой короткой и невнятной жизнью, когда противник уже почти догнал меня, как произошло нечто странное.

Внезапно откуда-то со стороны в голову твари прилетело копьё, которое сбило с ног громадного монстра и опрокинуло его на бок, ломая тому рёбра. Звук удара был оглушительным, словно деревья сами по себе треснули под тяжестью обрушившейся силы.

— Что?..

Я не мог поверить своим глазам — беспомощный противник лежал в метре от меня, извиваясь от боли, хотя мгновение назад стоял на ногах. Его мощные конечности беспомощно скребли снег, оставляя длинные борозды. Прилетело в неубиваемого монстра вовсе не копьё, как я подумал сначала, а метла. Обычная деревянная метла серого цвета с пушистым черенком из веток и заострённым наконечником.

Она прямо сейчас угрожающе летала в воздухе над тварью наконечником вниз, словно ракета.

— Хрр-р-руум… — вновь зарычал монстр, пытаясь приподняться.

Вот ведь живучая мразь! Метла, подобно острой игле, быстро устремилась к монстру и за одно мгновение пронзила его шею. Кровь фонтаном хлынула из раны, окрашивая белоснежный снег в жуткий алый цвет. Я не мог поверить своим глазам, когда тварь издала последний хрюк и умерла.

Но, кажется, это было только началом моих потрясений.

Из-за деревьев показалась невысокая фигура в большой остроконечной шляпе с загнутым кончиком, из-под которой спадали длинные серые волосы. Они напоминали паутину, подсвеченную лунным светом. Одета была в серую кожаную одежду свободного кроя, поношенную, но всё ещё надёжную, а за её спиной несильно развевался плащ, в котором угадывалась скрытая мощь. Незнакомка носила небольшие башмачки, отполированными до блеска, а руки и ноги плотно обмотаны белыми бинтами, уже слегка запачканными кровью. Я не сумел разглядеть лица, потому что передняя часть её шляпы была сильно наклонена вперёд, скрывая глаза и черты под густой тенью.

Но это точно человек… или нет? Уже неважно…

Я обессиленно упал спиной на землю, ощущая, как усталость накатывает тяжёлой волной, а холод снега жадно забирает последние остатки тепла…

Глава 3. Непростая дорога

После стремительной перестрелки с монстрами я окончательно потерял связь с реальностью, едва убедившись, что здоровяк мёртв. Моё тело расслабилось, будто какая-то невидимая сила нажала на кнопку и выключила меня, как старую игрушку. Я упал на холодный снег, а дальше — лишь мрак. Это было не похоже на обычный сон. Скорее, непроглядная тьма, вязкая и тяжелая. Во сне я мог двигаться, а тут — ничего. Полная неподвижность. Казалось, я застрял в чёрном вакууме, но при этом моё сознание продолжало работать.

Я слышал отголоски голосов, чьи-то глухие, приглушённые слова. Невозможно разобрать, на каком языке говорили или что именно произносили, но интонации звучали странно… не угрожающе, скорее, нейтрально. Тело кто-то трогал. Я чувствовал, как меня аккуратно переворачивали со спины на бок, будто проверяя состояние. Затем попытались стянуть бронежилет, но видимо, застёжки оказались слишком тугими. Мои руки и ноги тоже кто-то пробовал двигать, словно проверяя, есть ли хоть какая-то реакция.

В какой-то момент я ощутил, как мне влили в рот нечто кислое. Густая жидкость обожгла горло и заставила рефлекторно сглотнуть. Вкус был отвратительный, как смесь лимонного сока и прогорклого масла. Возможно, это было лекарство. Или обезболивающее? Неясно.

Чувства в этом вакууме были обострены, но мысль двигаться даже не приходила в голову. Страшно и одновременно спокойно.

Я всё ещё в лесу.

Этот факт я осознавал. Лёгкий запах мокрой коры, морозный воздух, глухие шаги вдалеке — всё это напоминало о месте, из которого я не сумел уйти. И что теперь? Меня волокут на съедение другим монстрам? Или решили добить позже, как падальщикам?

Смешно, но в эти секунды мне не хотелось сопротивляться. Может, потому что страх притупился, а тело, измученное и истощённое, больше не могло бороться. Если смерть — то пусть она придёт сейчас. Меня волокли по земле, снег скрипел под чем-то тяжёлым, возможно, под ногами тех, кто меня тащил. Временные промежутки теряли значение: пара минут могла растянуться до целой вечности. Мрак укутывал меня, и даже мельчайший луч света в этой тьме отсутствовал.

Затем — пустота. Полное отключение.

* * *

Очнулся я с ощущением, что меня избивали целую вечность, а затем бросили на ледяной пол. Озноб был таким сильным, что зубы стучали, как неуправляемые кастаньеты. Каждая клеточка тела ныла, особенно рёбра, где тупая, глухая боль перекатывалась от боков к голове, отдавая пульсирующим гулом в висках.

Руки и ноги были словно чужими — бесполезные, замёрзшие куски мяса. Броня, что обычно была защитой, сейчас казалась капканом, давящим на тело. Лицо горело от холода, нос заложило намертво, а горло напоминало наждачную бумагу. Даже простой глоток слюны был испытанием, превращая каждый вдох в болезненное шипение.

Хреново — даже близко не описывало, насколько отвратительно я себя чувствовал.

Глаза отказывались открываться. Веки дрожали, как перетянутая струна, но ни на миллиметр не поднимались. Я пытался дышать, хватая ртом воздух, но каждый вдох приносил лишь слабое облегчение. Несмотря на это, окружающий мир постепенно начинал проявляться через звуки. Я слышал, как хрустел снег под чьими-то шагами, и тихое, усталое сопение. Кто-то тащил меня. Волосы на затылке встали дыбом, но тело было слишком слабым, чтобы протестовать.

Меня волокли.

Я лежал на чём-то тонком, вроде простого брезента или ткани, и каждую неровность земли — ветки, камни, ямки — чувствовал так остро, словно был без кожи. Подстилка скользила по снегу, а мои ноги безвольно болтались. Вся нижняя часть тела, казалось, замёрзла до костей, а верхняя висела на краю между ледяной болью и тупым, почти комфортным онемением.

Каждые несколько секунд мои рёбра отзывались острой болью, когда кто-то спереди с рывком перехватывал подстилку, чтобы продолжить тащить меня вперёд. Темп движений был размеренным, не слишком быстрым, но неумолимым.

Я попытался сосредоточиться. Чей-то голос звучал спереди — негромкий, бубнящий, словно человек говорил сам с собой. Я не понимал слов, но язык был мягким, текучим. Голос был высоким, девичьим, молодым. Возможно, это она — фигура в шляпе, что появилась перед моим отключением.

Моя память начала собирать обрывки произошедшего.

Карлики, пожирающие тушу. Сумасшедшая гонка на бронемашине, пока я давил их. Появление слюнявых гигантов, схватка, сломанные рёбра. И самое странное — та самая летающая метла, которая убила последнего монстра, спасая мне жизнь.

И вот теперь я лежал, беспомощный, в руках своего спасителя.

Я