Права и обязанности некроманта (СИ) - Никитина Анастасия
Ударил гонг, знаменовавший конец урока, и я поспешно кинула конспект и учебники в сумку. И опоздала. Орлей уже стоял у выхода и пожирал меня горящими глазами. «Лира! Нам надо поговорить! — мысленно проворчала я. — Конечно, конечно, вот только язык отполирую!»
Уж не знаю к счастью или нет, но мое затруднение заметил Рой.
— Тиса… — он картинно подставил мне локоть, — окажите мне честь.
— Придется… — буркнула я.
— Что? — опешил парень.
— Я говорю, что придется похитить несколько минут вашего драгоценного времени, тис, — спохватилась я.
Удивленная складка на лбу парня разгладилась, и он самодовольно ухмыльнулся. Я сцепила зубы, удерживая на лице любезную улыбку. Пожалуй, впервые в жизни я порадовалась, что все же воспитывалась не в подворотне. Мои бывшие родственнички не отличались отеческими чувствами, но это не помешало им на уровне рефлекса вбить в меня умение «держать лицо».
— Альв, Дон, — Рой подмигнул своим дружкам, — как насчет расчистить дорогу нашей прекрасной тисе?
Я напряглась, уже предчувствуя какую-то гадость, и не ошиблась.
— Всегда рад услужить даме, — предвкушающе ухмыльнулся белобрысый.
Коренастый Дон не сказал ничего, одновременно с другом скользнув вперед. Все произошло очень быстро. И так же позорно. Альв прошел вперед, будто выходя из класса. Дон шагал вразвалку лоб в лоб, отвлекая на себя внимание. Белобрысый остановился за спиной Орлея и отвесил нам шутовской поклон. Виктор же ничего этого не замечал, уставившись на меня, как баран на Последнюю Гостью.
Результат такого идиотского поведения не заставил себя ждать. Два удара сзади и спереди обрушились на парня одновременно. Тот с хрипом выгнулся дугой, безуспешно силясь вдохнуть. Альв, рисуясь, сделал подсечку, вынуждая беспомощного противника рухнуть на колени. А Дон закончил начатое, попросту врезав жертве коленом в подбородок.
— Прошу, — снова поклонился белобрысый с довольной ухмылкой.
— Намусорили тут… — ворчливо проговорил Рой. И вдруг подхватил меня на руки. — Позвольте, высокородная тиса, я перенесу вас.
Меня никогда в жизни не носили на руках. Разве что в глубоком детстве, и то я этого не помнила. Я взвизгнула от неожиданности, хватаясь за его шею. Рой снова расплылся в самодовольной усмешке. И легко переступив через бесчувственное тело, вынес меня в коридор.
Разыгравшаяся сценка настолько выбила меня из колеи, что я опомнилась только в столовой. Слегка запыхавшийся парень так и тащил мою тушку на руках до самого стола. Впрочем, сгрузив ношу на лавку, он выглядел до неприличия довольным, и тут же плюхнулся рядом. Я щелчком скинула загребущую лапку обнаглевшего мальчишки со своего колена. Тот только рассмеялся и подтащил ближе тарелку с каким-то мясом.
А вот загнать проснувшуюся совесть обратно на задворки души оказалось сложнее. «Ну, что ж… Порядочки здесь не сахар… Но своей метлой в чужим доме не метут, — подумала я, кое-как успокоившись. — Одно хорошо. После такого я точно больше не услышу «Нам надо поговорить!» в исполнении Орлея. Могу, конечно, услышать что-нибудь другое. Но это разговаривать мне не хочется… А вот морду набить — всегда пожалуйста. Хотя… А как у Лиры с физической подготовкой вообще?..»
Задумавшись над новой проблемой, я быстро выбросила невезучего Орлея из головы. Что толку от умения драться, если первым ударом вывихну себе же слабую нетренированную лапку? В список необходимого добавились ежедневные пробежки и прочие упражнения, а в идеале спарринги с тренером. Представив, как буду объяснять унаследованной родне внезапно сменившиеся привычки, я чуть не взвыла. Запашок костерка для рассекреченной двоедушницы пощекотал ноздри.
«И все равно, — упрямо мотнула головой я. — Соплей в розовых тонах быть не желаю!»
Вечер наступил неожиданно быстро. Ну, по крайней мере, для меня. Рой сотоварищи прогулял последние две лекции. Орлей, которому, судя по всему, неслабо досталось, загремел в больничный корпус. И, как вишенка на торте, Тория тоже не почтила уроки своим присутствием. Шепнув мне, что должна все подготовить, она унеслась в неизвестном направлении. В результате я осталась за рабочим столом в гордом одиночестве, чему была несказанно рада.
Спокойно отсидев спаренную лекцию по Общей теории магии, я побывала в библиотеке и, прихватив несколько книг, устроилась в спальне. Мери куда-то убежала, так что удивляться непривычному поведению тисы Мэй оказалось некому.
«Вот оно, счастье», — ухмыльнулась я, раскрыв толстый том с потертым корешком.
Но, как и любое счастье, это тоже продлилось недолго. Не успела я до конца разобраться в хитросплетениях непривычной магии, как дверь распахнулась.
— Опять над книжкой киснешь? — скривилась Тория.
— А что еще делать? — пожала плечами я, не до конца стряхнув расслабленное спокойствие.
— Что делать? — возмутилась девица. — Одеваться, например! Волосы в порядок привести. Мы же планировали, что ты Роя бросишь, посмотрев на его развлечения. А не Рой бросит тебя, перепутав с нищенкой из подворотни!
— Ну… Да… — промямлила я, пытаясь придумать причину никуда не идти.
Провести вечер с книжкой под пледом выглядело куда более привлекательно, чем тащиться на улицу и выяснять отношения с каким-то мальчишкой. Тем более что там начинался дождь. И плевать, что в этой жизни мальчишка был на год старше меня. Мне все тут казались детьми. То ли сыграло свою роль, что я уже проводила свою двадцать третью весну. То ли отсутствие тех взрослых проблем, которые в той, прошлой жизни, лежали на моих плечах с шестнадцати лет, вроде поисков, где бы заработать.
— Волнуешься? — Тория по-своему поняла мою заминку. — Не переживай, я все спланировала. Ты будешь неотразима в своем праведном негодовании. Просто расслабься и доверься мне.
Она таки вытащила меня из кровати и усадила на стул посреди комнаты, развернув лицом к свету.
— Никакого макияжа. Ни одно плетение не гарантирует слезостойкости, а разноцветные разводы на лице испортят все впечатление. Рой должен испугаться того, что тебя потерял, а не того, что ты останешься. Теперь волосы. Волосы поднимем вверх. Так слезы будут виднее.
— Слезы? — слегка опешила я. Никогда не умела плакать по заказу. Да и вообще не плакала лет с десяти.
— А как же?! — отмахнулась Тория. — Не переживай, я тут настойку жгучего листовика прихватила. Платочек пропитаем, и… Ты, главное, не забудь его к глазам приложить, когда я знак подам, и все будет отлично.
Пока я безуспешно искала в чужой памяти, что же такое жгучий листовик, заботливая подруга развела бурную деятельность. Волосы она действительно уложила в высокую прическу. Потом перерыла весь шкаф и, подгоняя, заставила перемерить с десяток платьев. Различались они только цветом и шириной юбки. Наконец, серо-голубое платье со скромным вырезом лодочкой пришлось ей по вкусу, и меня толкнули к зеркалу на двери.
— Оцени! — тоном выполнившей свой долг героини потребовала Тория. — Наивная красавица готова к разочарованию всей своей жизни.
Без особого интереса глянув в зеркало, я оценила… О, как я это оценила! Не хватало только поясняющей таблички сбоку: «Дура обыкновенная. Подвид: несчастная». Тушка мне досталась не то, чтобы слишком уж красивая, но и не уродливая. Тория добавила несколько штрихов вроде платья или нарочито случайно выбившейся из прически пряди. И, вуаля, я томная красавица в наличии. Я покосилась на подругу с оттенком уважения: профессионалка.
— И вот так, — поймав мой взгляд, девица ухмыльнулась и накинула мне на плечи темно-синий атласный плащ с глубоким капюшоном. — Кстати, платок с листовиком в правом кармане. Достанешь, когда я скажу: «верить не хотела». Запомнишь?
— Запомню, — кивнула я.
А что мне оставалось? Рой слишком хорошо знал свою уже почти бывшую подругу, и его не стоило подпускать близко хотя бы из соображений безопасности. Не говоря о том, что меня он попросту раздражал самодовольными усмешками и замашками собственника.
— Отлично. Тогда пошли.
