Жизнь под крылом смерти... (СИ) - Марченко Ростислав Александрович
Спешенные «людские» хоругви сближались быстрым шагом, прикрывались щитами, отлично держали строй и давали лучникам возможность откидать по нам как можно больше стрел. Учитывая, что большинство хабилар бросало стрелы на опушку навесом, а кроны деревьев защищали солдат гораздо хуже, чем бы того хотелось, потери на направлении главного удара врага быстро стали довольно заметны, а что касается наших лучников и арбалетчиков, то им проредить наступающих в целом не удалось вообще. Дождь стрел быстро разогнал все живое по укрытиям. В общем единственным приятным моментом подобной завязки боя стало направление атаки не на участок «Вепрей», а «Юдонских волков» — нашего соседа справа. Что конечно не успокаивало, ядро альвийской хоругви конно и оружно стояло за спиной своих спешившихся коллег в готовности в любой момент поддержать атаку, а кружащие вокруг рощи заставы не обещали лёгкой возможности спастись бегством.
Когда дистанция до опушки сократилась до минимальной и сверху перестали лететь стрелы, атакующие хоругви сразу же перешли на бег, в то время как хабилары банально побросали луки и рванули следом. Если не успех боя, то уровень потерь в нем решались именно в этот момент и зависели он в первую очередь от того, сумеют ополченцы прорвать оборону юдонцев этим натиском.
И у них это получилось.
Не могу сказать, что прорыв удался именно благодаря поддержке стрелков, но определенное влияние заминка с реорганизацией обороны «Волков», безусловно, оказала. А атакующему рыцарству много собственно было и не нужно.
В условиях, когда наемная пехота не может реализовать преимущества плотного построения и взаимной поддержки, по уровню своей боеспособности любой благородный рыцарь этого мира всегда будет выше среднего наемника наголову, его, не посвященный в рыцари оруженосец покажет себя немногим чем господин хуже, а средний кнехт из рыцарского «копья» как минимум ничем мерсенарию не уступит. Также как, впрочем, и любой из допущенных до боя пажей. У юдонцев собственно даже преимущества по длине оружия никакого не было — среди атакующих ополченцев дурачья способного кинуться с метровым мечом на трехметровую алебарду нашлось немного. Практически все наблюдаемые мной воины шли в атаку если не с загодя подготовленными легкими пехотными копьями, то с укороченными прямо по месту рыцарскими лансами. Короче говоря, тому, что оборона «Волков» сразу же посыпалась, я не удивился.
Однако к этому мы были готовы. Из — за рядом стоящего дуба вылетел посыльный — один из пажей Аделя ан Бекхардена, вечно хмурый пятнадцатилетний подросток с рваным шрамом во всю щеку, от уголка рта до самой мочки уха.
— Фер Аскель велел вам передать, фер Вран, чтобы вы к «Волкам» без приказа на помощь не шли и были готовы прикрыть сражающиеся роты со спины.
— Принято, — кивнул я.
Аскель ан Бекхарден надеялся успешно закрыть прорыв имеющимися в его распоряжении резервами, благо превосходства в численности у врага не было, а значит охватить нас с флангов, ему было сложно. Если конечно мы сами ошибки не совершим.
Ошибки у нас не случилось, хоругви первого эшелона и поддержавшие их в рукопашной хабилары все же увязли и когда появились признаки неустойчивого равновесия, вражеский полководец ввел в бой альвов.
Об Эпаминонде в Хейене если кто — то и слышал, то давно забыл за ненадобностью. Тут и своих специалистов по направлению сосредоточения основных усилий хватало. Ну а моим «Вепрям», из которых в бою до этого участвовали только стрелки, пришлось иметь дело с несколькими сотнями остроухих воителей, твердо вознамерившимися нас уничтожитьи использовав данный успех решить исход сражения.
— Нейл! Дуй к феру Аскелю, альвы атакуют через нашу роту. В одиночку их не удержим, срочно нужна помощь.
— Да, фер Вран! Нахожу фера Аскеля ан Бекхардена, говорю, что альвы атакуют через нашу роту, в одиночку их не удержим, нужна помощь. — Без лишних напоминаний выдал квитанцию уже выдрессированный парнишка.
— Вперед!
Парень убежал. Альвы уже спешивались прямо передо мной. Некоторый шанс нам давали стрелки и расставленные вдоль опушки повозки, на которые мы в очередной раз опирались. Лошадей не было, их увели вглубь рощицы буквально сразу же. Раненых, пленных и наиболее ценное имущество складировали там же.
Не обращая никакого внимания на стрелы, вал спешившихся остроухих захлестнул линию обороны «Вепрей» и все вокруг взорвалась криками и лязгом железа. Пощады в этой схватке никто не ждал. Бессмертные альвы высоко оценивали стоимость своей жизни и насколько позволяли обстоятельства практиковались в моральном прессинге рискнувших встать у них на пути смертных. Попадать к ним в плен в ходе проигранных сражений никому не рекомендовалось. По мере наличия возможностей и яиц самим альвам платили той же монетой.
Я оказался вовлечен в рукопашную гораздо раньше, чем бы мне того хотелось. С ходу прорвавшаяся внутрь периметра группа вознамерилась расширить участок прорыва, атаковав «экипаж» ближайшей повозки и мне ничего не оставалось делать, нежели встать у них на пути, пока знаменщики контратакой перекрывали саму брешь. Резервное капральство было связано точно таким же прорывом неподалеку, а перераспределить людей не хватало времени.
Атакованный мной тан, высокий мужчина в усиленной стальными пластинами кольчуге и в глухом шлеме с гребнем удачно принял удар цвайхандера на щит и посчитал хорошей идеей рубануть меня наконечником копья по голени.
Сам удар я едва заметил, гораздо большей опасностью была попытка одного из его кнехтов зайти за спину.
Прыжок вперед, мощный толчок плечом в щит, перешедший в шаг в сторону с размашистым горизонтальным ударом назад.
Воин неосторожно принял его на ребро щита, погасив тем самым инерцию двуручника. Далее последовала автоматическая попытка достать меня точно таким же, как у господина коротким копьем и ставший совершенно неожиданным удар меча по шлему из левой верхней четверти. А вот клинок тана уже пришлось принимать на гарду, причем я чуть было не остался без пальцев.
Разворот, лезвие меча как будто бы само по себе скользнуло по кольчужному вороту, альв испуганно шарахнулся назад, и я еще раз секанул назад, только в этот раз ниже и под правую руку. Хрустнуло и ещё один попытавшийся ударить в спину кнехт, подавился истошным воплем.
Очередной разворот с одновременным смещением в сторону и два удара навстречу друг другу — столь долго маячивший рядом альв обрушился, как будто его сшибли оглоблей.
Последнего из кнехтов, которому для того чтобы прибить моего оруженосца не хватало одной только силы пробить кольчугу, я отжал к дубу и, обманув финтом в голову, разбил колено ударом под щит. Далее Йону было уже нетрудно его прикончить. Он же добил и остальных раненых. Тан, потерявший сознание после удара по шлему видимо даже не почувствовал укола под шлем. Просьбы о пощаде от двух других кнехтов, которые если судить по их голосам и рожам были людьми, ничьего внимания не привлекли. В этот острый момент у нас не было ни людей, ни времени, чтобы заниматься пленными. В подобной ситуации для раненых самым умным ходом было бы притворяться убитыми и до окончания схватки не привлекать к себе внимания. Если конечно получится. В этом случае кто бы ни победил, шансы выжить росли бы лавинообразно.
Впечатлить остроухих расистов и их предающих человечество наймитов брутальной резней одного против четверых с хладнокровной расправой над ранеными в довесок, у меня, безусловно, получилось. Для полноты эмоций я наблюдателям впечатлений даже добавил, продемонстрировав средний палец в забрызганной свежей кровью перчатке в ответ на истеричные обещания содрать шкуру и повытягивать из освежеванной туши каждую жилку.
— Вы действительно считаете, что я после таких угроз вас жалеть буду?
Альвы взвыли и с новыми силами полезли вперед.
* * *— Ну, ты и зверюга, фер Вран. — Прокряхтел Адель ан Бекхарден, присаживаясь рядом со мной. — Не зря «Белая Дама» глаз положила.
