Мария Захарова - Тени

Первым делом я схватилась за осколок. Надежно обмотав его в несколько слоев, дала себе зарок, что больше он ни в одни руки кроме моих не попадет. Даже если стрелять будут, не отдам! Потом склонилась к Николаю. Его трясло, вновь почерневшие глаза заглядывали в душу, пугая до смерти.

— Нуванна?! — я даже не знала, что сказать или сделать.

— Отпусти меня, — умоляюще прохрипел он. — Дай уйти.

Я только головой помотала. Ни за что! Как я с этим буду жить? Как посмотрю Саше в глаза? Понимала, что эгоистично, но по-другому не могла. Убеждала себя, что это ни его желание, что это не Коля говорит, а само место, тени, голоса, не знаю что, но не он!

— Все дамы. Домой! — приказал я, беря мужчину под локоть. — Сатанал со мной.

Почувствовав на себе руку девушки, я приготовилась к перемещению. Как бы ни хотелось мне сразу же отправиться в Венс, сначала надо привести в себя Колю, поэтому я взяла направление на скит, очень надеясь, что оказавшись за пределами Срединных земель, Николай обретет присутствие духа.

Начав движение, я поняла, что теряю Колю. Он выскальзывал из моих рук, как когда-то Саша. Что-то не пускало его. Не давало сдвинуться с места. Пришлось остановиться, чтобы выяснить причину. Оглядев мужчину, я увидела знакомый браслетик на руке. Ну конечно! Он же ушел от Ирдраи! Ушел своим ходом!

Мысленно ругаясь, я, кажется, припомнила весь свой запас ненормативной лексики. Что теперь делать? Пешком идти?

— Хреново. — то что произнесла вслух. — Кто-нибудь может избавить его от этого?

Несколько часов в отключке, и я вернула человека, которого успела полюбить как брата. Он спал беспокойно, метался по кровати, то шепча, то выкрикивая: «Анастал». Я сидела рядом и боялась прикоснуться, не зная, что лучше, оставить как есть или разбудить. Кто или что это — анастал, я понятия не имела, хотя слово, как и раньше, казалось смутно знакомым. То, с каким чувством он его произносил, рвало душу на части.

Сатанал все время крутилась рядом, уговаривая меня отдохнуть, но я не могла оставить Колю одного. Боялась, что он уйдет, пока меня не будет, и никто, никто не сможет его остановить. Кроме меня здесь нет никого достаточно сильного и способного проследить перемещение Хранителя. В итоге девушка смирилась, принесла мне поесть, хоть я и отказывалась, и устроилась рядом. Сказала — на всякий случай.

Так мы сторожили его до заката. Вернее я сторожила Колю, а Сатанал меня. Не разговаривая, просто сидели и ждали, когда сонное забытье пройдет и мужчина откроет глаза.

Погруженная в печальные мысли, я пропустила момент, когда он вынырнул из кошмара. Отреагировала только на слова.

— Где я? — заставило меня вздрогнуть, и оторвать взгляд от окна. Увидев родное расплавленное серебро, я было готова закричать от радости. Даже усталость улетучилась.

— Вернулся. — выдохнула, переплетая свои пальцы с его. — Слава богу!

В гостевой зале Венского дворца, мы встретились со знакомым писчим. Его реакция также стала предсказуемой — глаза, выпрыгивающие из обрит, и открытый рот. При желании можно посмеяться. Если в прошлый раз его поразило присутствие хомисидов, то в этот — женское засилье. Помимо Коли со мной были Сатанал, Мирьян, Треас и Умартин. Заявив, что эти со мной, я с гордым видом прошествовала мимо, даже не удосужившись зарегистрироваться. Писец пытался что-то возражать, но под моим взглядом сник и, уткнувшись в книгу, позволил нам уйти.

До цитадели добрались без особых приключений. Благо вечер, и не праздничный! Можно сказать, что никого не встретили по пути. Всю дорогу я судорожно прижимала к себе заветный сверток. Из-за чего переживала, не понятно. Тривиально волновалась, стремясь поскорее снять с себя этот груз. Ведь хотелось иного: быть в другом месте, не здесь. Не думать, не делать что-то для других и за других, Хотелось банально любить и быль любимой, вдали от всевозможных разборок. Просто быть рядом, прижаться и не отпускать.

По мере приближения к престолу, осколок становился все горячее. Когда Коля колотил в дверь, уже еле держала, подавляя желание передать кому-нибудь другому. Нельзя! Запрещено! Табу! Но так хотелось, видимо сказывалась усталость. Когда я последний раз нормально отдыхала? Спала, в конце концов? На Долоне! Два суматошных дня, особенно последний вымотали меня напрочь. Переживания, страх, слезы, боль — все, что я видела за это время, а они не самая лучшая компания.

Я еще, меня преследовало чувство вины. За всей это беготней по «спасению мира», я забывала о той, о ком должна помнить всегда. Каждую минуту, секунду, в любое время и при любых обстоятельствах. О новой жизни, что росла во мне. О самом желанном человечке — моей дочери.

Я облегченно вздохнула, когда присягнувший мне хомисид распахнул дверь. Улыбнулась довольной улыбкой, когда навстречу бежал сияющий Веснушка, для того, чтобы повалиться на колени и причитать: «Ты вернулась»! Сдерживала слезы радости, когда Виланд прижимая меня к своей груди, отчитывала за осунувшийся вид. Предупрежденные гонцом Сатанал, они ждали меня, моего возвращения, и от этого на душе становилось легче.

Оставив сопровождающих за порогом, я закрылась в овальной комнате. Престол полыхнул при моем появлении, наверно радовался. Во всяком случае, мне хотелось в это верить. Я пробежалась рукой по его гладкой поверхности, чувствуя родство, единство и спокойствие. Камень лечил истерзанную душу, напоминая, что я не одинока, и никогда не буду таковой. Пока разворачивала осколок, сияние престола нарастало, а кусочек — все больше набирал температуру.

У меня не было идей о том, как нужно их соединять, что для этого делать. Я помнила рассказ Ардены, насколько сложным был процесс разделения, и верила, что в этом он не приврал, в отличие от остального. Но мне почему-то казалось, что слияние будет простым. Что достаточно прикоснуться, и все встанет на свои места.

Избавив осколок от «одежд», я поразилась его непроницаемости. Его вид, бурлящие внутри тени совершенно не соответствовали кристальной прозрачности престола. Как черное и белое, как добро и зло, они казались диаметральными противоположностями. Вроде бы далекими, но в реальности настолько тесно связанными, что их существование по отдельности просто невозможно.

Обойдя вокруг постамента, скользя ладонью по каменному ребру, я погладила неровный край скола.

— Я выполнила обещание, — прошептала для себя свое первое обещание Хранительницы. — Вернула его. — И приложила осколок к престолу.

Столп яркого света ослепил меня. Я зажмурилась, чтобы вернуть ориентацию в пространстве, и взорвалась. Мгновенно, за долю секунды, став совершенно пустой.