Андрей Астахов - Рунная птица Джейр

      - Эй, стоять! - гаркнул старшой в это команде. - Стоять, сказано!

      - Мы в Лекаву едем, - ответила княжна.

      - Чего? - Старшой показал рукой, и Ярре увидел у обочины дороги высокий шест, на котором болталась черная тряпка. - Не видите знак, али слепые?

      - Это Лекава? - Княжна будто не слышала слов старшого.

      - Лекава, чтоб ее, - старшой подошел ближе и взял коня Янки под уздцы. - Поворачивайте обратно, дети, от беды подальше. Мор тут у нас лютый.

       Словно подверждая слова крестьянина, ветер принес из-за деревьев новую волну страшного запаха, такого густого и крепкого, что Янка закашлялась, а Ярре почувствовал тошноту.

      - Кто у вас старший? - спросила Янка, откашлявшись и вытерев слезы.

      - Так-то Миран за старшого будет, - ответил крестьянин, - а вообще-то всем преподобный из Путны заправляет. И он велел нам никого не пускать.

      - Меня вы пропустите, - с неожиданной решимостью сказала княжна. - Я имею право видеть все сама. А не пустите - пожалеете.

       Крестьянин не успел ответить - Янка ударила коня пятками и пустила его прямо на загородившую дорогу толпу. Крестьяне даже не попытались ее остановить, тем более что Вельфгрид очень выразительно тявкнул на них и показал свои клыки. Ярре, проезжая мимо ополченцев, услышал, как один из них шепнул другому: "Ведьма, что ли?" Ярре глянул на крестьянина сердито, и тот сразу отвел взгляд.

       Еще недавно Лекава была маленьким процветающим городком, теперь же представляла собой печальное зрелище. Дома выглядели нетронутыми, но окна и двери были распахнуты, ограды вокруг частично разобрали на топливо для костров. Встреченные на дороге оборванцы, бросив на чужаков испуганные взгляды, тут же убегали вверх по улице, к центру городка. Смрад гари и жженой кости становился все крепче. Когда они проехали половину расстояния до возвышавшейся на холме над Лекавой церкви, на колокольне забил колокол, предупреждая о прибытии незваных чужаков.

       Навстречу им попался какой-то малый - полуголый, взлохмаченный, с лицом, покрытым золотушными струпьями и вооруженный дохлой промерзшей насквозь кошкой, которую он держал за хвост.

      - Пиехаллы! - взвизгнул он, приплясывая и размахивая своим трофеем. - Сабачка прифла, аф-аф-аф!

       Вельфгрид зарычал на дурачка, но тот продолжал улыбаться и приплясывать. Ярре свистом подозвал волка, и дурачок побежал дальше, что-то громко крича.

       Лагерь беженцев располагался как раз вокруг церкви. Его окружал импровизированный палисад из вбитых в землю кольев и рогаток на козлах. На въезде в палисад вновь были вооруженные пиками, топорами и длинными луками мужчины, и с ними - пожилой человек в серой суконной мантии и плаще с капюшоном.

      - Остановитесь! - крикнул он, протянув ладонь в повелительном жесте. - Именем Божьим, или я прикажу стрелять!

      - Отец Питри? - Янка наклонилась в седле, точно хотела рассмотреть серого получше и убедиться, что не ошиблась. - Отец Питри, это вы!

      - Ты меня знаешь? - Человек шагнул вперед, присмотрелся к Янке и вдруг отшатнулся и всплеснул руками. - Силы Творца, быть не может! Ваше...

      - Тсс! - Янка испуганно замотала головой. - Молю, святой отец, молчите.

      - Ты знаешь этого монаха? - шепнул Ярре.

      - Отец Питри когда-то был моим учителем, - ответила шепотом же Янка. - Он жил в нашем поместье и обучал меня грамоте и Слову Божью.

      - Невозможно! - Питри подошел еще ближе, взял девочку за руку. В ввалившихся, окруженных тенями карих глазах монаха вспыхнула радость. - В Путне объявили, что вся ваша семья убита разбойниками. В Кревелоге объявлен траур.

      - Я не видела, что случилось с папой и мамой. Только знаю, что их нет в живых. Чувствую. - Княжна помолчала. - А Ставека зарубили на моих глазах. Меня бы тоже убили, если бы не этот юноша. Он и его волк спасли меня от убийц.

      - Это воистину великое чудо! - Питри обхватил ладонями большую лысую голову, будто боялся, что она у него лопнет. - Поверить не могу! Вы живы. Какое счастье! Но как вы здесь оказались? Вам надо ехать в Златоград, а вы...

      - Я не могу ехать в Златоград - почему, объясню потом, - Янка соскочила с коня на землю. - Мы встретили крестьян по дороге. Они рассказали, что у вас происходит.

      - И вы приехали сюда? Не самая лучшая мысль, ваша... госпожа. У нас тут...

      - Знаю, нам уже сказали про вампира.

       Брат Питри изучающе посмотрел на девочку.

      - И вы добровольно поехали сюда? - спросил он.

      - Я хочу помочь.

      - Великий Боже, сударыня, да чем вы нам поможете? Я всегда считал себя человеком знающим и искушенным, но Господь показал мне, что все это было пустой гордыней. Я беспомощен перед этой тварью. Это настоящее проклятие. Никакие экзорцизмы и обереги не помогают. Мы отправляем на смерть зараженных людей, чтобы спасти остальных. Восемь человек за три последних дня - это женщины и дети большей частью.

      - Вампир не нападает на мужчин? - не удержался Ярре.

      - Женщины и дети более легкие жертвы для проклятой твари, - ответил монах. - Послушайте меня, уезжайте отсюда, пока светло. Вам здесь не место.

      - Это земли моего рода, - шепнула Янка на ухо Питри и добавила уже громче: - Нам некуда идти, святой отец.

      - Вы не понимаете, - вздохнул Питри. - Если слова вас не убеждают, идемте - я покажу вам кое-что.

       В большой землянке было пусто, холодно, темно и смрадно. В свете фонаря Янка увидела, что к столбу, подпирающему свод землянки, прикована за руки за ноги одетая в рваное окровавленное платье девушка чуть старше ее. Бедняжка висела в оковах, уронив голову на грудь - свалявшиеся от грязи длинные, такие же светлые как у княжны волосы закрывали лицо. Рядом со столбом стояла деревянная самой грубой работы колыбелька. Янка заглянула в нее: в колыбельке лежал младенец, завернутый в грязные тряпки.

      - Это Марта и ее дочка, - пояснил отец Питри. - Последние, кого искусала эта тварь.

       Янка поежилась, подошла ближе к колыбельке. Младенец лежал с полузакрытыми глазами, его губы запеклись от сжигающего малютку жара, щечки были в красных пятнах . На шее ребенка были видны следы от укусов - две точки засохшей черной крови, окруженные синеватым отеком.

      - Мне придется своими руками убить их, - добавил Питри, взяв со стола в углу землянки кинжал и показав его княжне. - Перерезать им горло освященным кинжалом, а тела сжечь на костре. Убить пятимесячного младенца, ваше высочество. Знаете, что испытывает человек в такие мгновения?