Андрей Раевский - Начало Игры

В то время, когда его солдаты рука об руку с варварами дружно взялись опустошать собственную провинцию, захватывая всех и всё, что двигалось по её дорогам, генеральный план только начинал разворачиваться. Пока всё шло более или менее гладко. Купеческие караваны исчезли с больших дорог, но за пределами Лангавы об истинном размахе смуты пока мало кто знал. Три небольших города коалиции сдались, не выдержав осады. Данвигарт не стал устраивать там ни резни, ни погромов, ожидая, что остальные скоро последуют их примеру. Этого, однако, не происходило. Более того, воодушевлённые поддержкой окрестного населения, городские гарнизоны начали делать смелые вылазки, прорывая осаду и отбрасывая войска сатрапа далеко от стен города. Тогда ворота городов открывались, впуская несметные толпы беженцев, которым армейские кордоны Данвигарта отрезали путь к границам провинции. Почти никто не приходил с пустыми руками. Везли провизию, оружие, деньги — что у кого было. Боеспособные мужчины пополняли городские ополчения. Но связь между городами была ненадёжной, и сил для объединения не было. А тем временем в Лантриф — морскую резиденцию сатрапа — рекой стекались подводы с награбленными ценностями, а в верфях ни днём, ни ночью не прекращалась лихорадочная работа по строительству и оснастке новых кораблей.

Были, однако, обстоятельства, о которых Данвигарт пока знать не мог. Во-первых, вести об истинном положении дел в Лаганве достигли столицы гораздо раньше, чем он предполагал. А во-вторых, его расчёты на то, что в Каноре его делами некому будет заняться, не оправдались. Доклад о смуте в Лаганве дошёл не только до императорской канцелярии и Высшего Военного Совета, но и до самого юного императора. На этот раз флегматичный семилетний мальчик, ранее не проявлявший ни малейшего интереса к государственным делам, не только внимательно выслушал доклад, но и совершенно самостоятельно сформулировал, выслушав, правда, перед этим мнения стратегов и советников, более чем ясные решения. И решения эти были высказаны таким решительным и жёстким голосом, который заставил затрепетать всю придворную камарилью. Резолюция содержала пять пунктов. Первое: в Лаганву надлежало послать тридцатитысячный экспедиционный корпус под командованием опытного стратега Андикиаста. Даже взрослый император не придумал бы лучшего — Андикиаст не только имел опыт боевых действий на южных направлениях, но и сам происходил из Лаганвы и его род находился с родом Данвигарта чуть ли не в состоянии кровной вражды. Второе: второй эскадре военного флота предписывалось сняться с якоря и двинуться в сторону Лантрифа с целью установления морской блокады. Командующему эскадрой на время компании надлежало перейти в прямое подчинение стратегу Андикиасту и при всех тактических изменениях обстановки следовать его приказам. Третье: армию взбунтовавшегося сатрапа, а вернее, то, что от неё останется, приказывалось расформировать, лишить всех знамён и отличий, а каждого третьего солдата казнить за измену и мятеж. Четвёртое: самого Данвигарта и его ближайших сподвижников следовало доставить в столицу на императорский суд. И пятое: города, оказавшие мятежнику сопротивление должны быть поощрены новыми привилегиями и налоговыми льготами, а предводителям городской коалиции надлежало присвоить высокие военные и чиновные ранги и пригласить их ко двору на императорскую аудиенцию.

Из всех слушавших царственную речь придворных один лишь секретарь-распорядитель императорских учебных занятий, учёный сановник девятого ранга, не был поражён и перепуган зрелостью и решительностью слов юного императора. Почти не скрывая ехидной улыбки, он сидел, поглаживая сафьяновый переплёт огромной книги «Деяния великих императоров», которую регулярно читали маленькому властелину Алвиурии последние две недели кряду. Такой оборот дела не оставлял никаких надежд на проволочки. А столичные покровители Данвигарта ещё не догадывались, что дни их сочтены, ибо посланцы из Лаганвы, везущие им богатые подношения от мятежника, арестованы по дороге и уже вовсю скрепят перья писцов, записывающих их показания. Не знал ничего этого и сам Данвигарт, полагая, что у него ещё достаточно времени.

— Встать! Построиться в две шеренги! Мужчины направо, женщины налево!

Пленники, коих на опушке леса возле дороги было собрано человек пятьдесят, негромко загомонили, не торопясь, поднимаясь с мягкой травы.

— Смотри! Вон Тифард, видишь! — тихонько толкнула Ламисса Гембру в бок.

— Вижу! Не показывай, что узнала. Потом поговорим… чтоб эти не пронюхали.

Никого больше из своих среди пёстрой компании захваченных видно не было.

Две шеренги выстроились друг против друга. Здесь были крестьяне, горожане, слуги, бродяги и даже двое купцов. Один из воинов прошёлся между шеренгами, сосчитав пленников по головам.

Тем временем к нескольким стоящим на дороге повозкам прибавились ещё три. Из самой пышной и разукрашенной вышел коротышка с огромным широким мечом в серебряных ножнах на поясе и вразвалку направился к пленникам. Это был даже не коротышка, а настоящий карлик. Сквозь наброшенный нараспашку длиннополый малиновый, расшитый жемчугом кафтан виднелось огромное, величиной с тарелку золотое украшение, которое вместе с массивной цепью скрывало тщедушную грудь её владельца. Бритое лицо карлика имело грубые и крупные черты, а в коротких чёрных волосах серебрилась густая проседь. Рядом с ним, будто специально для контраста, шагал высоченный верзила в варварской одежде, но тоже с обилием золотых украшений. Судя по всему, он был из тех варваров, что уже давно прижились на окраине империи и отчасти переняли стиль и манеры жителей метрополии, сменив дикие повадки необузданных степняков на неумелое подражание офицерам алвиурийской армии.

— Интересно, кто это так сурово прицепил недомерка к мечу? — вполголоса хмыкнула Гембра.

По шеренгам прокатились сдержанные смешки.

— Я — Атималинк из рода Литунгов, друг и партнёр сиятельного Данвигарта! — рявкнул карлик тяжёлым хриплым голосом, напоминавшим собачий лай. — Всем понятно?! А это, — он похлопал по животу стоящего рядом верзилу, — Хатмимупт, по прозвищу Серебряное Блюдо. Если будете его так называть — он не обидится. Всем понятно? А у вас теперь имя одно — товар! Всем понятно?

В напряжённой тишине карлик прошёлся туда-сюда между шеренгами, и слышен был только шорох травы, по которой волочился его неподъёмный меч.

— Разъясняю подробности! — продолжил Атималинк, выдержав эффектную паузу. — Все мы, а также и те, кто присоединится позже, дружно и организованно направляемся в Энмуртан, где вы все столь же дружно и организованно будете проданы в рабство. Всем понятно?