Вера Камша - Синий взгляд смерти

Непосредственному начальству в лице командира полка капитан успел лишь представиться, хотя господину Лецке-«среднему» явно хотелось послушать о родне, с ротой же пришлось знакомиться в прямом смысле слова «на ходу». И офицеры, и солдаты выглядели людьми бывалыми, пороху понюхавшими, но «парня от Савиньяка» приняли с распростертыми объятиями и плохо скрываемым любопытством. Ор-Гаролис и «гаунасская охота» в Западной армии занимали всех, от фок Варзов до марагонских милиционеров, но декламировать триптих «Мы с маршалом Савиньяком» Давенпорт не собирался — не Жиль Понси, на прощанье, к слову сказать, осчастлививший капитана кипой тщательно исписанной бумаги, выбросить которую рука у Чарльза не поднялась.

Зашуршала не знавшая косы трава. Бертольд, с потемневшими от воды волосами и счастливой физиономией, плюхнулся рядом с Давенпортом и торжественно протянул начальству драгунскую каску, до половины наполненную малиной.

— Пару часиков без «гусей» — это хорошо, — объявил теньент. — Угощайтесь.

— Спасибо.

Когда через четверть часа из-за леса выползла сизая колонна, выяснилось, что разлука пошла на пользу и дриксам.

— Надо же, — без особой досады подсчитал Бертольд, — сотни три, не меньше. Высидели они себе пополнение, что ли?

— Скажите спасибо, хоть кавалерии не прибавилось. Или в хвосте тянутся и еще вылезут?

Не вылезли. Спустя несколько минут враги явили себя во всей красе, и вместо кавалерии колонну замыкал с десяток повозок. Значит, все-таки фуражиры.

— Для нас многовато, — не стал скрывать своих опасений Давенпорт. — Если от первых выстрелов не побегут, толком ничего не добьемся.

Теньенты были согласны: подпускать врага близко — опасно, а ну как рванет вперед и сомнет числом? Открыть стрельбу издалека? Отступит, и тогда под плотным огнем к нему не приблизиться. Ну, удастся подстрелить пять-десять «гусаков» — и все.

— Пленных бы взять, — напомнил то, что и так все знали, Бертольд. — Генерал нас не пальбой развлекаться посылал...

Марагонец кивнул и принялся выпытывать у проводника, откуда здесь могли взяться новые дриксы. Тот пожимал плечами и хмыкал. Взялись, дескать, и взялись.

— Фуражиры, — внес свою лепту Чарльз, — кормились поодиночке, а на обратном пути встретились.

Упускать момент не хотелось, но не кидаться же на такую толпу, чтобы утащить одного-двух! Потери будут нешуточные, а возвращаться из первого поиска с половиной людей... Нет, если не отыщется другой выход, и это можно, но кто сказал, что не отыщется?

«Никогда не делай то, что за тебя сделают враги». Дурацкое в своей наглости правило в Кадане и Гаунау работало исправно, по крайней мере с дриксами. Если кидаться на противника неудобно, устрой так, чтобы он сам явился туда, где твоя атака будет успешной. Не пойдет? Надо привести. Не хочет? Сделай так, чтобы захотел! У Савиньяка хотел как миленький, у Реддинга «приглашения» тоже выходили неплохо. По крайней мере в начале кампании, но в Южной Марагоне вряд ли знают этот трюк, тем более фуражиры. Попробовать, во всяком случае, стоит.

— Господа, сейчас совершенно неважно, какое село или хутор обобрали эти красавцы. Времени у нас немного, давайте быстро. Кто у вас тут лучший наездник?

— Я, — живо откликнулся Бертольд, и марагонец подтвердил:

— Он.

Глава 2

Талиг. Южная Марагона

Талиг. Хексберг

400 год К.С. 8-й день Летних Волн

1

Успели, пусть едва-едва, но успели! Всадники, по-видимому, игравшие роль головного дозора, были уже в паре сотен шагов от покрытого густой лещиной взгорка; пехота, приотстав, топала позади. Там же, за первыми шеренгами, ехало верхами еще человек пять. Как подозревал Чарльз, они-то и были самой ценной добычей, но вот добраться до нее...

— Пора уже, а то в самом деле перехватят, — не выдержали в лещине. — Ну давай же!

Бертольд считал так же. Из-за кустарника, почти на самом верху, вразнобой грохнуло несколько выстрелов, и облачка белого дыма поплыли к небу. Передовые всадники сперва замерли, потом стали было заворачивать коней, и тут теньент начал свой спектакль. Одинокий всадник в хорошо различимом черно-белом мундире выскочил из зарослей на дорогу и, постоянно озираясь, погнал коня вниз по склону. На скаку достал из ольстры пистолет, обернулся, выстрелил в невидимых пока еще преследователей. В кустах вновь рявкнули мушкеты, талигоец покачнулся в седле, едва не свалившись под ноги коню, как-то выправился и «увидел», куда, верней, к кому несется. Это фрошера, естественно, не обрадовало, он дернул повод, и рыжий послушно свернул, пытаясь унести хозяина от новой напасти.

Дриксы справились наконец с растерянностью. Картина была проста и понятна, действия, которые следовало предпринять, — тоже. Трое всадников остались на дороге, остальные, человек семь или восемь, рванулись наперерез беглецу. Тот уже промчался по склону, еще больше взял в сторону и теперь уходил от дороги влево, прижимаясь к опушке, но разумно не пытаясь на полном скаку влететь в чащу. Преследователи изо всех сил понукали лошадей, стараясь настичь добычу раньше, чем она доберется до дальнего края луга. «Раненый» снова закачался и стал сползать на сторону, его конь сбавил ход....

— Ну, обезьяна! — не выдержал марагонец. — Сам сейчас поверю, что его подбили.

— Отлично, — похвалил от души и Чарльз. Теньент не хвастал, когда говорил, что управится, — болтался в седле он безупречно. Скрюченная посадка, неуверенные движения, все эти дерганья и раскачивания выглядели достоверней не бывает. Разогнавшиеся фуражиры, предчувствуя скорый и несомненный успех, позабыли обо всем, кроме дичи, которая вела их прямиком в объятия драгун. Бертольд, пролетая мимо, еще успел приветственно махнуть рукой, и тут же с топотом и улюлюканьем накатилась погоня.

— Когда поравняются, — напомнил себе и другим Чарльз. — Давай!..

Подвоха преследователи не ожидали и то, что сами угодили в западню, поняли, когда драгуны были уже рядом. Хлопнуло несколько выстрелов, пару раз лязгнули палаши... Криков и ругани оказалось гораздо больше, чем пресловутой «музыки боя». Потом донеслась и «музыка» — с дороги. Оставшаяся часть роты усиленно привлекала к себе внимание вражеской пехоты мушкетными залпами. Судя по ответному грохоту, привлекла.

Сам Давенпорт в драку не полез, и так на каждого «гуся» пришлось по паре охотников. Драгуны не нуждались даже в помощи марагонцев, и вообще, пока все в порядке, толковый командир только смотрит, как бы ни тянуло выхватить шпагу и броситься вперед. У толкового командира половину дела сделают враги, половину — подчиненные. Сегодня капитан Давенпорт имел все основания гордиться и собой, и своими людьми: не прошло и полминуты, как возжелавшие поохотиться дриксы оказались на земле. Все. Драгуны споро вязали руки выжившим, которых, увы, набралось лишь трое, а стрельба на дороге не прекращалась. Надо было глянуть, как идут дела там. Надо было решать...