Дмитрий Морозов - Штрафбат магического мира

— Именем короля! Все в портал, живо!

Холм был почти такой же, как и в прошлый раз — ровный, аккуратный, покрытый нежным розоватым мхом. Льех — сила и надежда магов. Сколько их рождается? Один на тысячу? На десять тысяч? На сто? Гений, придумавший, как получать выжимку из мха, частично решил проблему с их редкостью. И, похоже, Ладар представлял ход его мыслей.

— Задача проста: подняться на холм, по пути собирая мох. Тому, кто принесёт охапку с вершины, зачтётся месяц штрафбата. Я не тороплю, вы сами теряете своё время. — Маг ухмыльнулся и отступил назад, оставив на своём месте странный прибор — треугольник с навершием в виде глаза.

— Ладар! Что это за фигня? — Вак с удивлением смотрел на странный механизм. — Я такой механики не видел.

— Это магомеханика. Орочий глаз. Ею балуются некоторые аристократы в качестве сигнализации. Любой вор, посягнувший на их хорошо защищённые драгоценности, поневоле вынужден применять либо магию, либо артефакты. И тогда этот глазик срабатывает и поднимает тревогу. Жаль, что видит только искривления энергий, а то он был бы незаменим. А так — только для специалистов.

— А сейчас он им зачем?

— Для фиксации результатов. — Ладар горько усмехнулся. — Нас уже списали. Мы будем по одному погибать. А маги — записывать сработку ловушек. Похоже, они в них так и не разобрались. Потом проанализируют. Сам смотри.

Один из детин, претендовавших на место Хорька, самый смелый или самый глупый, с решительным видом шагнул на холм. Яркая вспышка — и только пепел осыпался по склону.

— Нет! Мы все умрём! — Кто-то бросился бежать, но один из магов что-то шепнул — и дезертира скрючил приступ боли. Он упал и на глазах штрафбатовцев начал покрываться зелёной слизью, продолжая беззвучно вопить.

— Вот и альтернатива. Умереть быстро — или в муках. — Ладар бесстрастно пожал плечами.

— А почему ты так спокоен? — Вак задумчиво поглядел на напарника. — Мы же сейчас умрём?

— Я уже раз поднимался на этот или похожий склон. Правда, подобной ловушки ещё не было. Других — множество, но все локальные, я их просто обходил. А эта накрывает весь склон… и никак не фонит. Странно.

Несколько бойцов, пыхтя, подтащили ствол дерева и бросили его на холм. Ничего не произошло. Приободрённые, они попытались пройти по стволу. Вспышка сожгла и смельчака, и половину ствола, лежащего на склоне. Позади стонал покрытый слизью дезертир. Священник, белый как полотно, опустился на колени и принялся молиться.

— Ты успел увидеть, откуда появляется огонь? — Вак деловито прикидывал, где может быть выброс пламени. Ладар отрицательно покачал головой.

— Нет. Это не рудничный газ, это чистая плазма. Она создаётся мгновенно, из энергетических потоков, появляющихся вокруг холма. Любая защита для плазмы — всё равно что плеснуть масла в огонь. Но как это всё делается, я не успеваю понять. Слишком быстро. И следов никаких.

Ещё один смертник, что-то глухо заорав, решил с разбегу перепрыгнуть опасное место. Его пепел упал у самого подножия холма, лишь чуть припорошив розовый мох. Маги бесстрастно наблюдали. Дезертир, не в силах терпеть боль, пополз к холму, мечтая о скорой смерти. Вместе со слизью на траве оставались куски его плоти.

Один штрафник выхватил меч и кинулся на магов. Порыв ветра подхватил его и бросил на холм. Зола вновь удобрила почву.

— Я не успеваю ничего рассмотреть. Это как удар молнии, даже быстрее. — Ладар с досадой посмотрел на магов. — Эти щенки ничего не смогут понять в своём артефакте, он не сумеет показать детали столь резкого выброса энергии.

Двое штрафников пошли по кругу, пытаясь обойти страшную ловушку. Их пепел показал, что она закрывает весь холм. Несколько солдат присоединились к священнику. Дезертир дополз наконец до огненного круга. После того как границу пересекла его голова, сверкнул разряд, и стоны смолкли. Настала тишина, и только лёгкий ветерок играл со свежим пеплом.

— Мы обречены. — Вак вздохнул. — Прости, что втянул тебя в это. Тебе нужно было остаться с остальными. Бегали бы сейчас по лесам, и никаких тебе серебристых молний.

— Ты заметил серебристые молнии? — Ладар оживился. — Я уже видел их на этом склоне. Возможно, я успею увидеть их ещё раз и среагировать, но тогда я просто отшатнусь и останусь у подножия. Маги правы: тут нужно наблюдать процесс с самого начала, чтобы понять его источник.

— Сын мой! Ты всё ещё веришь, что смерть прекрасна? Ты всё ещё желаешь увидеть её лик? — Отец Фодр подошёл неожиданно. Лицо его было бледным, зато глаза сияли. — Может, пришла пора подумать о Создателе?

— Нет времени на покаяние. — Ладар торопливо отмахнулся. — Если у меня не получится и я предстану перед Творцом, надеюсь, он будет судить меня по делам, а не по льстивым и испуганным словам.

Рикс подошёл поближе к краю, подхватил большой щит и бросил его на склон. Тот тяжело упал на мох, придавив его край — и остался цел.

— Металл задержит магию. Попробуйте пройти по нему, а я постараюсь вам помочь. — Выкрикнув это в сторону штрафников, Ладар торопливо вытащил небольшой метательный нож — остро наточенную рыбку, которую ему подарили в его первый день в штрафбате.

— Вакенши! Держи и выполни всё в точности, как я прошу. Расстегни на мне кожу василиска, чтобы не мешала, и прямо сквозь рубаху медленно вонзи его мне в грудь. Только медленно, не торопись. Если я отклонюсь — нормально, но сам не останавливайся. Понял?

Совершенно круглые, огромные глаза.

— Я же тебя просто зарежу!

— Может быть. А может и нет, некогда объяснять. — Заметив очередного штрафника, неуверенно подходящего к щиту, сипал встал прямо напротив холма, прижав нож к груди, и знаком показал гному, чтобы тот начинал.

Тонкие, неуверенные магические кружева. Как повторить то, что произошло в его старом деревенском доме, перед тем как тот загорелся? Впрочем, ему не нужен весь ритуал, только крохотная его часть.

Мир замедлился и стал чёрно-белым, словно все краски разом выцвели. Штрафник занёс ноги над щитом. Ладар аккуратно, медленно, словно преодолевая быстрое течение, отстранился от клинка, успевшего на полпальца войти в его плоть, и, повернувшись, принялся следить за подножием холма, отслеживая движение смертника.

Вот нога, обутая в грубый башмак, преодолев невидимую границу, встала на склон. Вес тела пошёл вперёд, и оно медленно, словно нехотя, двинулось вперёд. Голень. Колено. Пах. Грудь. Голова с неуверенной улыбкой надежды, зависшая над щитом — последнее, что успел увидеть сипал. Затем из земли ударили молнии. Вначале тонкая серебристая лента выступила из травы, из кустов, с вершины холма. Три круга на склоне насчитал Ладар. И каждый выстрелил в нарушителя серебристой лентой, уже на лету превращающейся в клубок пламени. Три раскалённые кляксы ударили в замершее тело — и опали. А в воздухе повис силуэт человека, сотканный из пепла.