Талиесин - Стивен Рэй Лоухед
— Вы далеко забрели, — сказала она тихо.
Незнакомец кивнул, но ничего не сказал. Радость сошла с его лица, сменившись неуверенностью.
— Кто эта Святая Мария, о которой ты говорил?
— Матерь Бога Вышнего, Иисуса Христа, Спасителя рода человеческого, Господа небес и земли. — Он опустил руки и развел ладони. — Так ты не Пресвятая Дева?
Харита улыбнулась.
— Ни разу не слышала о такой богине.
Круглое лицо ее собеседника стало пунцовым. Он быстро вскочил.
— Прости нас, госпожа, — сказал он.
Его друг открыл глаза и огляделся. Увидев, что спутник стоит, он тоже вскочил, подбежал к Харите, распростерся ниц, схватил вышитый подол ее платья и прижал к губам.
— Коллен! — воскликнул первый, и они быстро заговорили на непонятном языке. Тот, кого назвали Колленом, изумленно повертел головой, взглянул на Хариту, выпустил ее подол и отпрыгнул назад.
— Извини нас, госпожа, — вновь обратился к ней первый. — Мы думали… Мы не знали…
Харита отмахнулась и спросила:
— Так она ваша богиня, эта Мария?
— Богиня? — Говоривший побледнел, но ответил прямо: — Нет, во имя Иисуса Христа! Мы чтим лишь одного истинного Бога. — Он обвел рукой помещение. — Бога, Которому некогда поклонялись на этом самом месте.
— Здесь поклонялись истинному богу? — усомнилась Харита. В такое и впрямь нелегко было поверить.
Коллен обратился к своему спутнику с вопросом, ответ на который получил на том же непонятном наречии. Они что-то обсудили, и первый вновь заговорил с Харитой.
— Коллен в отличие от меня не знает языка бриттов. Хотя бабка его родилась в Ллогрии, сам он из Галлии, говорит на языке галлов и наших римских братьев. — Он улыбнулся и отвесил вежливый поклон. — Меня зовут Давид. Я из Силура в Диведе, это недалеко отсюда.
— Я зовусь Харитой и живу поблизости во дворце вместе с моим отцом, Аваллахом, царем здешних земель.
Давид взглянул пристальней.
— Аваллахом? Повелителем дивного народа, тем, что построил Стеклянный остров?
— Инис Гутрин, верно, так называют наш дворец.
У Давида округлились глаза. Товарищ с тревогой взглянул на него и что-то спросил. Давид жестом приказал ему замолчать и тряхнул головой, не сводя с Хариты глаз.
— Фея, — прошептал он.
— Что-то не так? — спросила Харита.
— Окрестные жители рассказывают о вас странные вещи. Мы слышали… — он осекся.
— Что-то нехорошее, — догадалась Харита.
Давид кивнул.
— Будто бы мы умеем колдовать, — продолжала она. — Менять обличье, превращаться в волков, оленей, собак, оборачиваться в птиц и улетать, будто мы не нуждаемся в сне и отдыхе, будто ветер приносит нам вести со всех концов нашего королевства, будто мы понимаем любую речь… я прекрасно знаю, что о нас говорят. — Она пожала плечами и подняла бровь. — Но вы, судя по виду, люди ученые. Чему вы поверите?
— Мы поверим, — медленно отвечал Давид, — в истину, которую явит нам Святой Бог.
Харита задумалась на мгновение и спросила:
— Это все тот же истинный Бог?
— Он самый, госпожа, — отвечал Давид. — Мы зовем Его Господом и Царем, Всевышним Отцом, ибо Он — Творец видимых и невидимых, а мы — Его рабы.
— Вот как? Никогда не слышала о таком боге, — вежливо отвечала Харита. — Расскажи мне о нем.
Давид радостно улыбнулся и быстро переговорил с Колленом. Тот, один раз обернувшись на Хариту, вышел и быстро пошел прочь.
— Я послал его приглядеть за лошадьми, — объяснил Давид. — Он будет ждать нас снаружи.
Харита снова опустилась на лежащую балку и жестом показала страннику, чтобы он сел рядом. Давид так и поступил, хотя и не без опаски — сел рядом, но не вплотную, словно боялся обжечься.
— Мне говорили, что в этих разрушенных стенах, где мы сидим, когда-то служили Всевышнему. Мы пришли посмотреть, нельзя ли восстановить церковь, чтобы истина нашего Бога вновь явилась в этих краях.
— Ты часто говоришь об истине, — заметила Харита. — Вашему Богу она настолько важна?
— Да, и не только истина, но и любовь.
— Любовь?
— Да. Прежде всего любовь.
— Странный какой Бог. Он, наверное, редко видит то, что Ему приятно.
— Немудрено, что тебе кажется это странным. Мне тоже так показалось, когда я впервые услышал. Но я долго старался это постичь и со временем поверил. Более того, я узрел истину, и теперь ничто меня не переубедит. — Он открытым взором взглянул на Хариту и спросил: — В какого бога ты веришь и кому приносишь жертвы?
— Ни в какого! — с внезапной горячностью выкрикнула Харита и, сама испугавшись своего жара, добавила спокойнее: — Когда-то я верила в Бела, верховное божество моего народа. Однако он оказался дурной и никчемный бог, допустил, чтоб его люди погибли, и я больше никому не поклоняюсь.
— Хорошо сказано! Я сам таким был — покуда меня не позвал Иисус. — Хариту изумило рвение, с которым говорил молодой священнослужитель. Как не похоже на унылых жрецов Бела! Тот продолжал. — Он такой! Он Сам приходит и зовет к Себе. Он — Пастырь Добрый, Который идет за Своими овцами и не успокаивается, пока не соберет всех в Свой двор.
Они еще немного поговорили, потом Харита встала и сказала:
— Мне пора идти. Если хотите тут остаться, надо испросить разрешения у моего отца.
— Мы все сделаем, что положено, — отвечал Давид.
Харита пошла к двери, потом заколебалась, чувствуя, что слишком резко оборвала разговор.
— Отобедайте с нами сегодня, заодно и спросите.
Давид протестующе вскинул руки.
— Что ты, мы люди смиренные. Дозволь нам остаться здесь и утолить голод тем, что мы принесли с собой.
— Вам нельзя здесь оставаться без царского разрешения, а отец разгневается, узнав, что я не предложила вам его гостеприимство. Если вы откажетесь, он сам за вами придет.
На это странник сдался.
— Нет, нет! Мы служим всякому, равно нищим и царям. Пусть будет, как ты сказала.
— Тогда едем со мной, — сказала Харита. — Прямо сейчас.
Ничего похожего на Аваллахов дворец странники в жизни не видели: снаружи он поражал своей огромностью, внутри был сложен из гладкого отшлифованного камня; стройные колонны поддерживали изящные арки и высокие сводчатые потолки, а мозаичные полы и расписные стены в подробностях изображали сказочную жизнь подводного мира. И повсюду, куда ни глянь, высокие, грациозные существа, мужчины и женщины несказанной красоты.
Коллен взглянул на конюха, который увел их лошадей, и шепнул Давиду:
— Воистину, это эльфы! Не может быть сомнений.
— Нет, брат, они смертные, как и мы.
Коллен закатил глаза.
— Может, и смертные, да не как мы. — Он кивнул на юношу, который вел в поводу их коней. — Глянь, младший конюх одет богаче, чем любой из галльских вождей!
Харита провела их
