Тэд Уильямс - Марш Теней

«Нет, — говорил он себе. — Это нашептывает мне чужой злобный голос. Это неправда».

Оставалась еще одна проблема: лихорадка не до конца отпустила его. К тому же Баррик по-прежнему ходил во сне. Сколько он себя помнил, его преследовали кошмары — задолго до той ужасной ночи, когда вся жизнь семьи перевернулась. Раза два в детстве принца находили утром за стенами замка, дрожащего и перепуганного. А теперь почти каждую ночь в его беспокойные сны являлись какие-то жуткие существа с призрачными руками и горящими глазами. Они не исчезали, даже когда он просыпался. Казалось, сновидения прочно обосновались в голове принца и каждую минуту напоминали ему о том, во что он не хотел верить. Они убеждали Баррика, что люди вокруг лгут и перешептываются за его спиной, что замок полон замаскированных врагов, что они исподволь захватили власть над старыми знакомыми и только ожидают, когда оборотней станет достаточно для того, чтобы… чтобы…

«Чтобы… что?»

Баррик выпрямился. Его била дрожь.

«А вдруг это происходит на самом деле?»

Над головой светило солнце, и камень прогрелся так, что принц даже через шерстяные носки ощущал приятное тепло. Однако ему пришлось обхватить себя руками, чтобы унять дрожь. Нет, это просто болезнь. От нее и странные мысли, и странные голоса, что преследовали принца. Бриони, как и прежде, его любимая сестра, его половинка. Люди и вещи вокруг не изменились. Это лихорадка, он уверен. Почти уверен.

Хотя Баррик глубоко погрузился в раздумья, он сразу же узнал по походке пересекавшую двор девушку. В платье цвета морской волны она казалась необыкновенно привлекательной и почти невесомой. Лицо ее похудело со дня прошлой встречи, но покачивающиеся бедра не изменились.

Когда девушка достигла середины двора, принц поднялся. Теперь она его заметила и остановилась.

— Принц Баррик! — воскликнула она и испуганно прижала руку к губам. Она вспомнила, что забыла сделать реверанс, и тут же исправила оплошность.

— Здравствуй, Селия.

Служанка мачехи стояла слишком далеко от него, в нескольких ярдах, и это мешало разговору. Ему очень хотелось, чтобы она подошла поближе. Возможно, Селия не решалась приблизиться, потому что боялась помешать ему?

— Пожалуйста, побудь со мной одно мгновение. Сегодня чудесное солнце, не так ли? — проговорил Баррик и остался доволен своей речью. Даже знаменитый бард Грегор из Сиана не мог бы изысканнее обратиться к даме.

— Если ваше высочество так считает…

Она медленно подошла ближе — как олень, готовый в любой момент броситься прочь. Из-за худобы глаза ее сделались еще больше, а под ними принц заметил синие круги, замаскированные слоем пудры. Баррик вспомнил, что говорил про девушку Чавен.

— Я слышал, ты болела. Той же болезнью, что и я. Селия взглянула на принца.

— У меня была лихорадка, — ответила она. — Но не столь тяжелая, как у вас, ваше высочество.

Баррик сделал великодушный жест рукой, желая тем самым показать, что сравнения неуместны. Этот жест ему понравился, да и на девушку явно произвел впечатление.

— А как ты себя чувствуешь сейчас? — спросил Баррик.

— Пока немного… странно, пожалуй. — Она опустила глаза. — Словно мир стал каким-то другим. Вы меня понимаете?

— Да, понимаю.

Близость Селии рассеивала внимание. Принцу казалось, что он видит на ее шее каждый выбившийся из прически волосок и легко сумеет пересчитать их. С юношей творилось что-то необычное, словно он перегрелся на солнце. Баррик поднял глаза — ему показалось, будто за ними кто-то наблюдает с крыши. Но это было маловероятно, и он ничего не увидел наверху.

— А вы уверены, что выздоровели, принц Баррик? — поинтересовалась Селия.

Он кивнул и сделал глубокий вдох.

— Думаю, да. Иногда у меня тоже бывают странные ощущения. Словно мир теперь не такой, как раньше.

— Страшно это чувствовать, не так ли? — сказала Селия, и лицо ее стало серьезным. — Мне, по крайней мере, страшно. Ваша мачеха считает, что я ее не слушаю, но на самом деле у меня просто иногда все… смешивается в голове.

— Скоро это пройдет, — заверил ее Баррик.

Конечно, он не был ни в чем уверен, но ему очень хотелось утешить хорошенькую девушку.

— Сколько тебе лет, Селия?

— Семнадцать. Уже исполнилось.

Баррик слегка нахмурился. Как жаль, что он моложе. Конечно же, если девушка на два года старше, она интересуется им лишь потому, что он принц. С другой стороны, Селия выглядела счастливой и, как ему казалось, не спешила уйти. Но ведь любая девица исполнила бы просьбу принца-регента. Он решился взять ее за руку. Селия позволила это. Ее кожа оказалась необычайно прохладной.

— Ты уверена, что не рано поднялась с постели? — спросил он Селию. — У тебя озноб.

— Да, но мне тепло, очень тепло, — заверила девушка и улыбнулась. — Временами, даже в холодные ночи, я не могу спать под одеялом. И в одежде мне бывает так жарко, что приходится снимать ее. — У Баррика разыгралось воображение, отчего стало еще труднее следить за разговором. Селия продолжала: — Ваша мачеха всегда ругает меня за то, что я плохо сплю по ночам. — Девушка опустила взгляд, и глаза ее раскрылись еще шире. — Принц Баррик, вы держите меня за руку.

Он выпустил ее, абсолютно уверенный в том, что Селия позволила ему вести себя с ней так лишь из уважения к титулу. Он терпеть не мог мужчин, которые добиваются женщин с помощью своей власти, и с отвращением наблюдал, как Гейлон Толли и другие аристократы (включая покойного брата) использовали свое положение, флиртуя со служанками. Сейчас он с болью вспомнил, что всего несколько месяцев назад сильно поругался с Кендриком из-за хорошенькой горничной по имени Гренна — Баррик втайне вздыхал по ней несколько месяцев. Кендрик никак не мог понять причину гнева младшего брата. Он объяснил Баррику, что в отличие от других мужчин никогда не принуждал девушек и не использовал силу и угрозы. Гренна сошлась с ним добровольно и приняла несколько дорогих подарков, пока длилась их связь. Кендрик полагал, что брат интересуется тем, о чем ему еще рано знать: лучше бы юный принц занимался своими делами и не лез с поучениями к взрослым.

«С ними следует обращаться, как с птицами, — подумал тогда смущенный Баррик. Он не изменил мнения и сейчас. — Нужно позволять им летать, иначе они не захотят быть с вами».

Но пока у него не было ни одной женщины, имел ли он право утверждать, как следует поступать?

Между тем, хотя он и отпустил руку Селии, девушка никуда не уходила.

— Я вовсе не хотела сказать, что меня нельзя держать за руку… — сказала она, и легкая улыбка коснулась ее губ.