Александра Лисина - Возрождение

- Покажи, что ты видела, - внезапно охрипшим голосом попросил Таррэн, глядя на поразительно спокойную супругу. - Покажи мне, Бел. Пожалуйста. Я должен знать правду прежде чем... решать.

- Хорошо, - тихо согласилась Гончая, а затем приложила руки к его вискам, притянув к себе его бледное лицо и осторожно заглянув в расширенные, полные страшного подозрения зеленые глаза. - Будет немного больно, прости.

Таррэн только сжал зубы.

Элиар не знал и не мог знать, что именно должна была показать ему маленькая Гончая, и понятия не имел, почему это вдруг стало так важно. Но когда у побратима из груди вырвался горестный вздох, а лицо исказила новая гримаса боли, сразу подумал: это плохо. И то, что сумела узнать откуда-то Белка, теперь сильно повлияет на решение друга.

Нет, в то, что побратим согласится на это безумие, Светлый не верил: Таррэн любил жену до безумия и никогда не подверг бы ее такому риску. Скорее уж, он сам выйдет против Стаи Драконов и, возможно, даже погибнет, но ее на растерзание не отдаст. Даже если кто-то потребует. Даже если этого потребует она сама. Быстрее небо рухнет на землю, чем Темный согласится.

Но почему же тогда вдруг так холодно и мерзко стало на душе? Почему на сердце лег такой огромный камень? Почему Таррэн так бледен? Почему Белка так неотвратимо спокойна? И почему ее глаза снова горят этими нечеловеческими огнями, хотя она вроде даже не думает сердиться? Что они видят сейчас друг в друге? Что чувствуют в этот недолгий миг полного Единения? Что за тайна связала их на пороге самой большой из совершаемых глупостей? Что за боль объединила? Чего мы не знаем о вас, дикие и любящие? Что вы прячете за зеленым светом своих открытых глаз? Почему так сжимаются в тревоге ваши сердца? И почему мне так холодно здесь, рядом с вами, когда вы еще живы и только собираетесь дать нам ответ?

Элиар с тревогой посмотрел на старого друга, но тот стоял совершенно неподвижно. С окаменевшим лицом, с бешено искрящимися глазами, со сведенными до боли кулаками и громадным грузом в душе, который некому было снять. У него жутковато вздулись желваки на скулах. Губы побледнели и превратились в одну незаметную линию. Лицо помертвело окончательно, и только глаза какое-то время еще жили. Но потом погасли и они.

Таррэн уронил голову и медленно обнял Белку за плечи.

- Господи...

Она печально улыбнулась.

- Ты же не думал, что все будет так просто? Наша первая встреча, твой брат, руны, Изменение... не думал, что магия крови могла зародиться на Лиаре сама по себе? О том, что не зря даже Старшие Хранители так и не постигли ее сути? Изиар не мог найти это знание просто так. Да, любимый. Все было предопределено. Все это было спланировано: ты, я, мое Изменение. Даже те Девять Кругов, которые были многократно прокляты в веках. Только мы не знали тогда, для чего это было нужно. И не знали, для кого на самом деле ОНО предназначалось.

Таррэн несильно вздрогнул.

- Я все понимаю, - прошептала она, с болью глядя на его мучения. - Но по-другому нельзя. И мне невыносимо видеть, что ты готов уничтожить все, ради чего мы жили. Ради чего прошли через все это... лишь для того, чтобы больше не рисковать.

- Я не хочу тебя потерять, Бел!

- И я не хочу. В компании Ледяной Богини мне будет намного хуже, чем в твоих объятиях.

- Это слишком опасно! Ты можешь не успеть!

- Я всегда себя контролирую, - строго сказала она, словно не замечая сгущающегося в зале напряжения. - И это ты тоже знаешь.

- Ты могла сказать раньше...

- Нет. Я сама увидела всю картину целиком только сегодня. Или ты действительно думал, будто у меня не бывает дурацких снов?

Таррэн устало прикрыл глаза.

- Почему ты, Бел? Почему это должна быть ты?!

- Спроси своего брата. Или отца. Я не знаю. Но Талларен выбрал именно меня, и теперь ты ничего не можешь изменить. Прости. Я знаю, что это больно, но и я по-другому не могу. ЭТО сильнее меня. Я просто должна. Ради нас. Ради детей. Ради Дома и Рода. Должна, понимаешь?

У Темного эльфа опустились плечи.

- Ты не мог знать, - грустно улыбнулась Белка, погладив его по холодной щеке. - Но Изиар не зря был выбран, чтобы начать первое Изменение. А ты - его потомок - не зря встретился именно со мной. Ты - последний в череде Кругов Жизни, Таррэн. Ты - девятый, понимаешь? На тебе закончилось преображение Л'аэртэ, и на тебе начнется новая эпоха для нашего Рода... если, конечно, мы сумеем уцелеть.

- Я не хочу этого, - мертвым голосом уронил Таррэн.

- Я тоже. Но разве нас кто-то спросил, желаем ли мы появиться на свет именно в этот момент, а не в любой другой? Разве по своей воле твои предки отправились в изгнание? По своей воле открыли тот первый Портал? Создали Лабиринт и потом благополучно о нем забыли? До тех пор, пока Изиар не нашел его снова и не спустился в подземелья, чтобы отыскать кровавые надписи на стенах? Думаешь, он пришел туда готовым к правде о своем происхождении? Или думаешь, что он был готов к той истине, которая открылась ему в ЕГО древних залах? - Белка покачала головой. - Лабиринт гораздо старше вашей расы, Его знания просто несоизмеримы с нашими, и под Его влиянием даже Изиар не мог устоять от соблазна. Ты же помнишь, как он хотел власти. Помнишь, каким одержимым он стал после своего возвращения. Ты видел это в памяти Рода. Чувствовал его предвкушение, радость, его стремление обрести невиданное могущество. То самое могущества, о котором он грезил чуть ли не с рождения.

Элиар непонимающе нахмурился, силясь осознать, о чем идет речь, но голос Белки завораживал, выбивал из головы посторонние мысли и заставлял невольно вслушиваться, пропитываться им, поддаваться его очарованию и молчать. Как ни странно, он заставлял молчать даже его. И Тиля. И прильнувших к дверям перевертышей, которых больше никто не посмел отсюда выгнать.

- Изиар начал Первый Круг, - тихо сказала Гончая, глядя в полные боли глаза мужа. - Он стал первым, кто рискнул обратиться к уснувшей в вас крови. И первым, кому повезло остаться после этого в живых. Каким-то чудом он выжил. И сумел родить сына, который продолжил его путь. Правда, ритуал пошел немного не так, как планировалось, но главное было сделано: Род Л'аэртэ все-таки обрел свой Огонь и стал сильнейшим в Темном Лесу. Прослыл жестоким, непримиримым, безумным, но сильнейшим. И он хранил силу Изиара все долгие девять поколений, каждую тысячу лет преумножая ее и постепенно наращивая. С каждым новым наследником. С каждым выжившим мужчиной, в котором раз за разом воплощался один и тот же Огонь. Ты знаешь, для чего наследники всегда рождались по двое. И знаешь, почему всякий раз выживал из них только один. Девять раз, любимый. Именно девять раз, потому что полное перерождение происходит только так - через Девять Кругов, пройдя сквозь которые даже ушедшая душа способна вернуться в мир. И после которых даже простой эльф может обрести силу бога... сказать тебе, кого когда-то боготворили Ушедшие?