Людмила Астахова - Волчьи игры

— Сочная женщина. Говорите, Конри у нее на коротком поводке?

Шуриа щурил синие очи. Ему нравилась сама мысль о том, что у Вилдайрова пса есть слабое местечко — обыкновенная баба, существо из плоти и крови.

— Она уже облапошила его однажды, — пожала плечами ролфийка. — Если только не он сам затеял эту интригу. Но возможно, что Элайн прикормила этих ручных заговорщиков не ради мужа, а для себя. И если Рэналд проспал такое… О! — Она прижмурилась. — Это — некомпетентность, друг мой. Это даже хуже, чем предательство!

— Предатель Конри! Звучит очень приятно, можно сказать, ласкает слух.

Ее превосходительство даже хрюкнула от смеха.

— А то! Растяпа Конри, влипший из-за бабы, ха! Но загвоздка в том, что к ней никак не подобраться. Рядового я послать не могу, а посвященных она вычисляет. Клеймо, — и Умфрэйд похлопала себя по левому плечу, — не спрячешь! Достаточно снять рубашку, и ты уже раскрыт. Но у тебя-то, — хищно прищурилась и разве что только не облизнулась она, — никакого клейма нету…

— Подобраться, говориш-ш-шь? Можно и подобраться. Если, конечно, она не узрит… — И тут Джэйфф вспомнил, что тоже, в каком-то смысле, отмечен ролфийским рунным колдовством. — Кстати, а ты-то сама ничего такого… м… эдакого на мне не прочитала?

— А то как же! — Резидентша развеселилась еще пуще и ткнула пальцем в сторону его живота: — Ведь писано-то для равных, для посвященных то бишь. «Не трожь! Глотку вырву!» Оч-чень впечатляет! Кто-то свято следует старинным обычаям — и это в наш паршивый век!

Шуриа не краснеют от смущения. Повезло им, а то бы щекам Джэйффа Элира полыхать маковым цветом.

— Хе-хе… Стал быть, наша леди Конри этой… а-с-шшш!… любовной грамоте не обучена. Тогда можно попробовать подползти. И заползти.

— Это не любовное послание, а заявление о собственности, — отсмеявшись, педантично поправила Умфрэйд. — Если на тебя покусится равная, то будет поединок. Та, что тебя пометила, настроена, похоже, серьезно.

«Ох, Грэйн эрн Кэдвен, я доберусь до тебя! И как помечу, так помечу. Будешь знать, кто чья собственность», — мысленно пообещал шуриа, донельзя довольный, почти счастливый.

— Это хорошо, что кое-кто настроен серьезно. Очень хорош-шо!

Джэйфф еще раз глянул на портрет леди Конри.

— Как считаешь, Умфрэйд, супружнице Конри нравятся жгучие брюнеты? Я тут понаблюдал за местным народцем. Немного хороших манер, модная прическа, добротный костюм и толстый кошелек сделают из меня заманчивого во всех смыслах кавалера. А обаяния мне хватит своего. С лихвой.

— Судя по тому количеству кобелей, что она привечает, окрас ее заботит в последнюю очередь, — обнадежила рилиндара полковница. — Так что дерзай. Дерзость нынче в почете. Итак, добудь нам материальное подтверждение связи леди Конри и этого Бэхрема. Письма, счета, векселя, любые бумаги. Все, что можно предъявить Вилдайру Эмрису. Лорду-секретарю сейчас не до Конфедерации, он затеял что-то в Файристе, а наш… хм… единомышленник Апэйн, его заместитель, подсуетился и отправил в Файрист женщину, насчет которой у Конри этакий пунктик. Она отвлечет внимание его ищеек от окружения Элайн.

Навострять уши бывший рилиндар за последние двадцать лет научился лучше самих ролфи.

— Кого именно? Кто будет отвлекать внимание?

— Уже отвлекает, насколько я знаю, — сказала Умфрэйд, припомнив письмо от эрна Рэдрина, где об оной женщине как раз шла речь.

«Э, скользкий! Думаешь, я не сложила вместе твои «личные счеты» к Конри и этот роскошный росчерк у тебя на… хвосте, хе-хе? Знаю я, что там за «счеты». Стала бы предлагать такое дело, если б не знала! Но так даже лучше. Злее будешь и не предашь».

Взвесив эти доводы, эрна Хайнри безразлично добавила:

— Есть такая капитан эрн Кэдвен, про которую болтают, будто Конри с ней спал, а потом выпер из Канцелярии. Не знаю, много ли в том правды, но Апэйн уверял, будто для Конри она — как репей под хвостом.

Все у детей Хелы не как у людей. Там, где шуриа без раздумий в ход пускают нож и яд, эти бродят вокруг да около. Там, где диллайн долго и терпеливо лепят, как пирог, многослойную интригу с отравленной начинкой, ролфи делают вид, будто все в порядке. Морайгово отродье осторожненько вынюхивает, чем можно поживиться, собирает по кусочку компрометирующие факты, тащит в логово все подряд, любую гадость, но при этом весело машет хвостом и терпеливо ждет, когда жертва промахнется, оступится и нарушит невидимую границу дозволенного. Конри слишком многих стал не устраивать, он чересчур больно кусается.

— Значит, мое дело — покончить не только с Новой Рилиндой, но и с Конри. Что ж… Не так уж и часто в жизни шуриа случаются сразу две такие приятные и взаимодополняющие цели. Ловить одного большого ролфи на маленьких шуриа. Ха!

Элир с подчеркнутым почтением перечитал свой паспорт, взвесил на ладони кошель.

— Спасибо за денежки. А на всякие непредвиденные расходы я сам добуду. По-нашенски, по-рилиндарски.

Кассы игорного дома с романтичным названием «Черный лебедь» манили господина Эрмида со страшной силой, словно свет маяка — заблудившийся корабль. Быть у ручья и не напиться? Не выщипнуть у гордой птицы перышко? Не стянуть из-под курочки яйцо? О, не требуйте от детей Сизой Луны таких нечеловеческих подвигов!

«Ох уж эти шурии! Бандитское племя, все до единого!» — умилилась эрна Хайнри, но вслух заметила ворчливо:

— На непредвиденные расходы тебе выдаст эрн Оринэйр! Ох, чую, зря мы с тобой связались… Если ты провалишься, то утянешь за собой всех. — «Под всеми я подразумеваю твою ролфийку, романтик ползучий, а не только нас!» — На языке судей военного трибунала то, что мы здесь затеяли, называется «мятеж». Понимаешь, нет? Так что сделай милость, если решишь утянуть кошелек у кого-нибудь из кармана, не попадайся. Иначе нас всех из-за тебя повесят!

— Я провалюсь? — неподдельно изумился Джэйфф. — Ты шутиш-ш-шь, женщина!

— Да ну? — ядовито усмехнулась Умфрэйд.

Намек эрны резидентши получился слишком прозрачным.

— Сцена в тюремном дворе была чистой воды случайностью. И вообще, я бы все равно ускользнул. Запомни, душа моя Умфрэйд, гады — не дохнут!

— Слова, верные, как золото! — Ролфийка рассмеялась так, что аж слезы вскипели на глазах. — Ладно! Попробую поверить. А! Чуть не забыла! Тебе же понадобится оружие. Ну-ка… где же она?

Пошарив в недрах стола, она торжественно вытащила потрескавшиеся от времени ножны с традиционным «змеиным» узором. Увы, кожа, как за ней ни ухаживай, все же не так долговечна, как сталь. Зато на узком лезвии настоящей рилиндарской ихинцы, несмотря на прошедшие века, не нашлось бы и пятнышка ржавчины. Слишком дорог был Умфрэйд этот зловещий трофей.