Дарья Снежная - Артефактика. От теории к практике

Вот только по досадному недоразумению встретиться взглядами в тот вечер им так и не удалось. Сначала мастера закружили в бесконечных разговорах первые городские мужи, а затем он в спешном порядке исчез, сорвавшись по каким-то важным и срочным делам. Но Селия Тиррей не расстраивалась. Она была терпелива.

Организовать встречу было проще простого. Еще собираясь в Лидий, Селия раздумывала заказать себе там артефактную подвеску для грядущего сезона на сохранение свежести и сил в бесконечной череде балов и званых ужинов. И теперь она точно знала, что не придется тратить время на поиски подходящего мастера. И, выждав несколько дней для приличия, чтобы никто не связал ее визит с прошедшим приемом — девушке не пристало первой проявлять интерес! — Селия отправилась знакомиться с будущим мужем и по совместительству мужчиной мечты.

Боги определенно благоволили ей в этом начинании, потому что тетушка, устраивая встречу, выяснила, что прима-мастер не так давно слегка повредил руку и сейчас отдыхал у себя дома. Но из уважения к тетушке (или, куда вернее, к ее мужу) он любезно согласился принять Селию в домашней мастерской, чтобы обсудить будущий заказ и приступить к нему, как только появится такая возможность.

Но вот беда! Прима-мастер Максимилиан Шантей был так погружен в свои думы, что толком и не взглянул на Селию, когда та появилась на пороге его дома. Бегло поприветствовал и повел в мастерскую. Встретиться взглядами снова не удалось. Но Селия Тиррей не тревожилась. Она знала — всему свое время.

Селия не удивилась, когда обнаружила там девушку. Тетушка предупреждала, что у Макса Шантея в подмастерьях служит бойкое кудрявое создание маленького роста и воробьиного телосложения. Тетушка же заверила ее, что создание это не несет никакой опасности — совсем уж она не ровня известному мастеру. Талантливая, но чересчур молоденькая. Да к тому же провинциалка, хоть и из хорошей семьи.

Селия Тиррей была внимательна, а потому сразу же увидела подтверждение тетушкиным словам. И дело было не в юности и даже не в провинциальности. Успокоило ее искрящееся тремя звездочками-бриллиантами обручальное кольцо на безымянном пальце подмастерья. Судя по этому кольцу, девушка уже нашла себе достойного спутника жизни, а значит, помехой не станет. И Селия искренне за нее порадовалась.

Увы, Максимилиан Шантей в тот день был явно не настроен на длительные беседы. Он по-прежнему не смотрел на Селию, сухо кивая в такт ее словам и делая короткие, сугубо деловые уточнения. Осторожные попытки сместить акцент разговора с делового на светский не увенчались успехом. И, выяснив все подробности заказа, мастер выпроводил гостью. Поймать его взгляд так и не удалось.

Но Селия Тиррей не отчаивалась. Она искренне верила — в назначенный срок этот мужчина будет принадлежать только ей. Покидая особняк Шантеев на Лунной улице, она представляла белое платье, диадему, серые глаза напротив и улыбалась…

— Кто это был? — поинтересовалась я, когда Макс нашел меня на веранде.

Сегодняшний день решил обрадовать Лидий внезапным, каким-то совсем не ноябрьским теплом. Яркое солнце искрило в лужах, ультрамариновое небо было ослепительно прозрачным, а голые ветви в саду выглядели удивительно по-весеннему, будто вот-вот на них распустятся листья. И пока Макс возился с нагрянувшей заказчицей, я косилась в окно и мечтала выйти и вдохнуть одуряюще-свежий воздух. А теперь сидела в плетеном кресле, забравшись в него с ногами и завернувшись в плед, и грела в ладонях яблоко.

— Лань! — раздраженно отозвался драгоценный и сел рядом, откинув голову и подставляя лицо солнышку.

— Какая такая лань? — не поняла я.

— Трепетная!

Так. А не приключилось ли у любимого осложнений? На фоне стресса, говорят, и не такое бывает…

Я все же попробовала прояснить ситуацию еще раз:

— И зачем она приходила?

— Сезонные волнения в копытном стаде! — буркнул мастер, не открывая глаз.

Ну, точно! Бредит. Совсем замучили бедного котика эти заказчики, даже на больничном в покое не оставляют. Правильно говорила госпожа Эдора, уезжая в гости к подруге на несколько дней: следи, чтобы мальчик не зарабатывался, и гони посетителей метелкой. Когда я, не сдержав любопытства, робко поинтересовалась, использует ли метелку сама советница Шантей, та с достоинством отозвалась, что у нее для этого есть трость. Но трость, увы, уезжает вместе с ней. Зато метел в чулане полно.

Я представила себя с метлой наперевес и милую даму, в ужасе улепетывающую, подобрав юбки и теряя на бегу шляпку и перчатки, и хихикнула. Макс открыл один глаз, покосился на меня, по-кошачьи среагировав на звук, и закрыл его снова.

Мы помолчали некоторое время, наслаждаясь пригревающим солнышком. Я машинально покрутила все еще непривычно сдавливающее палец кольцо. Официальное согласие стать его женой я выдала Максу на днях, засыпая. И если честно, думала, что он его и не услышал. Но мастер обладал тонким слухом и, увы, неумением вовремя засыпать. Я-то просто потренироваться хотела, произнося эти слова вслух! А он…

…А он вдруг заговорил, пока я прятала краснеющую мордашку у него на груди:

— Нинон, я же к тебе тогда не с бухты-барахты пришел…

— Макс, я все понимаю. — Я постаралась его перебить и замять смущающую меня неимоверно тему. — Не надо ничего говорить.

— Надо, Кудряшка. Эти слова должны быть сказаны — и они должны быть услышаны. Это то, что следует обязательно говорить своей женщине. Поэтому, слушай.

Он поднес мои пальцы к губам, поцеловал их. Тихонько коснулся губами макушки. Я, тая от безмолвной нежности, потерлась щекой о его грудь. Заглянула ему в глаза. А он продолжил:

— Я влюблялся постепенно, сам того не замечая. Ведь нет ничего особенного в том, что тебе симпатична молодая девушка, верно ведь? И в том, что тебе приятно на нее смотреть, тоже ничего удивительного нет. Даже в том, что тебе с ней хорошо работается, и хорошо молчится, и даже ругается тебе с ней хорошо — тоже нет ничего особенного. В конце концов, это же мой подмастерье, мне и должно быть с ним комфортно! Ну и что, что мне приятно радовать ее всякими пустяками и заботиться о ней. Она девушка — о девушках естественно проявлять заботу!

Я улыбнулась самоиронии в его голосе. Смущение ушло, оставив сладкую, тягучую патоку на своем месте.

— Прозрел я, как ни смешно, после ранения. Все-таки близость к Грани что-то в нас меняет. Тогда мне и стало до рези в глазах ясно, как я влип. И я твердо решил — надо взять себя в руки! Интрижки с собственной подопечной — это не то, что красит наставника и мужчину. Да и ты — не та девушка, с которой можно закрутить легкую необременительную связь, а потом забыть. С тобой можно только всерьез.