Свора: Волчьей Тропой - Марк Адамов
Клепу захотелось приобнять девушку, помочь ей с беглой слезой, что уже добралась до края веснушчатой щеки.
— Тална, я многое могу сказать, но вряд ли что-то поменяю, — он позволил себе коснуться её руки, чуть ниже плеча. Тална зашипела, дёрнулась и всё же замерла. — Просто знай, что мы прокляты ничуть не меньше. И, в отличие от твоего народа, грехи эти — наши, не предков.
— Мне-то какое дело? — похлюпывая носом, она утёрла слезу рукавом. — Что ещё, Клеп? Чего ты так смотришь?
Сказать это было трудно — и, пожалуй, не очень-то уместно. Клепсандар изучал те немногие клочки кожи, которые Тална открывала взгляду: только лицо да ладони. Он знал, что надзиратели павшей империи клеймили каждого гонлийца. Обычно тавро ставили на щёку, чтобы видел его каждый: бывало, и веко зацепляли, заодно раня глаз.
— Оно не всегда на лице. Всё зависит от того, чем тебе велено заниматься, — Тална затряслась от частых вдохов. — Если ты — товар, то и лицо портить нельзя.
Она втянула воздух, будто собираясь с силами, напрягла губы. Дрожащими руками задрала три слоя одежды с живота, тут же занялась завязками на штанах и стянула их до колена, вместе с панталонами.
— Нравится? — спросила Тална тоном столь же далёким от довольства, как и вершина горы — от морской пучины.
Дыхание Клепа перехватило. Внимание сковал символ, грубо въевшийся в кожу там, где бедро смыкалось с туловищем. Некогда гордая, ширококрылая птица на ветвях Вечного Древа, придавленная едва различимыми на смуглой коже знаками. Шестиконечная Звезда, каззитское Древо, неразборчивый круг Единства.
Три веры, что сломили шуллитов. В те времена, когда этот знак служил гербом Гонлии, они были внизу, сломленные у корней. Теперь же символ служил напоминаем новым поколениям проклятых. Растянутый, обрамлённый загрубевшими шрамами — нанесли его давно. Слишком давно.
— Поверить не могу, — Клеп забылся и потянул пальцы к выпуклым чёрным линиям.
— Хватит, — Тална звонко хлопнула по его ладони сверху и подтянула штаны. — И с меня — тоже. Увидимся завтра, наверное.
— Я никому скажу, — сказал Клеп, когда она уже протискивалась из комнаты. — Расскажешь сама, когда решишь.
— Это вряд ли.
Дверь захлопнулась, и Клепсандар вновь оказался один. Сердце пыталось выскочить из-за грудины. Ничего не выходило, и в отместку оно лупило его внутренности гулким эхом.
Нужно отвлечься: вывалить свежую меру на стол, зарыться в монеты и безделушки. Пусть разум отдохнёт.
Находки оказались любопытные. Среди старых, поблёклых дисков с лист толщиной вдруг показалась подлинная диковинка. Тяжёлая монета с восемью углами продавила ладонь. Её покрывал выпуклый узор, явно ведающий что-то важное, но разобраться в нём Клеп не мог. А этот блеск…
«Неужто золото?»
Что-то в монете было не так. Не только блеск, не только роскошный материал и фигурный узор. Она казалась тёплой, почти что дышала на сухой ладони Клепа.
С лестницы донёсся громкий, утробный рык. Либо Хозяин Корней воплотился в гостевом доме при Ставке, либо же так кашляла Висида, не под стать внешности Далльской дамы. Различив шаги по вдавленным половицам, Клеп спешно сгрёб остатки награды по сумам и растянулся на кровати.
Слишком тяжким был день. Да и вся луна, если уж на то пошло. Пора было отдохнуть, пока дорога не заглотила их вновь.
* * *
— Уже придумал, куда пойдём дальше? — спросил Нотонир издалека.
Стоял он, конечно, близко — всего лишь по другую сторону стола — но выпитый хмель овил Йору тягучим, глухим коконом.
— Даже если придумал? — Йору фыркнул и утёр осевшую на губах слюну с привкусом пива. — Ты уже что-то придумал на этот счёт, и хрен ты отступишься.
— Вот, значит, как ты обо мне думаешь? — спросил Нотонир с ухмылочкой.
Он рухнул и разложил локти опустевшем столе. Один только Йору остался в большой комнате в поздний час.
— Тална с нами, если тебя волнует, — проговорил колдун, разглядывая разбросанные по столешнице косточки. — Во всяком случае, пока что.
— Мы все тут «пока что», — Йору отмахнулся. — Но я даже рад, что она пока с нами. Пропадёт же одна.
— Это точно.
Нотонир тарабанил пальцами по столу, и по пьяной голове этот звук разносился болезненным эхом. Наконец, натаращившись вдоволь, он добавил:
— Быть без Хлада тебе идёт. Жаль, это ненадолго.
— Идёт? — Йору переспросил со смешком. — До первого боя, может быть. У меня пока — ни меча, ни Хлада. Жалкое зрелище…
— Так, никто и не смотрит, — Нотонир улыбнулся и задиристо подмигнул. — Кроме меня, конечно, но я повидал всяких.
— Повида-ал, — повторил Йору нараспев. Образы из снов хлынули в память. — Марадо, например. Помнишь такого?
— Блядь, — колдун опустил глаза и нервно облизнул губу. — Кто тебе рассказ о нём? И, главное — что?
— Никто, — Йору икнул и постучал костяшкой у виска. — Я сам всё видел, вот эт-тими же г-глазами. Как будто сам стоял н-на его месте, чувствовал его Хлад. В Олони, в Роще.
— И Хлад отворять научился у него же?
— Угу. Убил какого-то Борроса, что-то у него забрал…
— Себе на голову.
— …Ты тоже там был, — Йору выкатил глаза, впился взглядом в складки на лице колдуна. — Ты убил его. Или меня? Насрать. Главное, ты там был. Очень много лет назад.
— С Хладом такое бывает, — Нотонир размашисто кивнул. — Он помнит куда больше, чем его хозяин… Больше, чем следует я бы сказал. Всякий раз Хлад надеяться открыться, проявиться, стать сильнее — и это естественно. Жить взаперти мало кто любит.
— Хватит нудеть… — Йору застонал и принялся растирать лоб. — Просто скажи, как всё было.
— Но ты и сам всё видел, мой друг. Марадо зашёл слишком далеко в поисках того, чем владеть был недостоин… И я убил его, пока не стало только хуже. Когда-нибудь я расскажу тебе больше, но для начала… Хм, протрезвей хотя бы.
Йору поджал губы. Вот так просто?
— Сорок лет назад, — поправил он. — Вот, когда ты его убил.
— Да нет, чуть поменьше, — возразил Нотонир с обидой. — Но всё же — давненько, ты прав.
— Сколько ты говорил тебе лет? — Йору напрягся, вспоминая очередной кряхтящий афоризм. — «Полвека стучится в висок сединой?»
— Ну, может и побольше, — Нотонир развёл руками и выбрался из-за стола. — Тебе пора отдохнуть, Йору. Поспи, протри глаза, подготовься к дороге. Думаю, стоит заглянуть в Калактан. Проверим ферму, проведаем Авалу, да и меч тебе прикупим понадёжнее, чем в эти краях можно найти.
Йору хотел откинуться на спинку, но её не оказалось. Пришлось хвататься за край стола под звон разложенной посуды. Хмельная от таких манёвров пошла кругом.
